Биологическая война. Введение в эпидемиологию искусственных эпидемических процессов и биологических поражений - Михаил Супотницкий

Такие устройства сбрасывали в тылу противника над его базами, воинскими частями и большими городами. При соприкосновении с землей трубка раскрывалась на две части, мелкие животные и блохи разбегались. Пистон поджигал фитиль, порох вспыхивал и бумажная трубка с парашютом сжигались дотла, не оставляя никаких следов. Японцы были твердыми сторонниками «крысиной теории» распространения чумы, и поэтому они надеялись, что в результате такой диверсии обязательно возникнет сначала чумная эпизоотия среди местных грызунов, а потом эпидемия бубонной чумы среди местного населения, которая, в свою очередь, даст вспышку легочной чумы (см. сюжет учебного фильма выше). Однако ни того, ни другого, ни третьего не происходило при практическом применении таких бомб.

Плавучая бутылка. Являлась сосудом с длинным горлышком, вместимостью около 5 л, предназначенным для наполнения культуральной суспензией бактерий. На конце горлышка был установлен дистанционный взрыватель с небольшим количеством пороха. Находясь в воде, такая бутылка, почти вся погружалась в воду, оставляла только кончик горлышка на поверхности воды. Эти сосуды предназначались для атаки речных линий, если определенно известно, что враг пользуется этой речной водой для питья или купания. В материалах SIPRI (The Problem of Chemical and Biological Warfare, 1970), со ссылкой на Scientific and Technical… (1945), указывается на то, что японцами в конце войны была создана и экспериментальная кассетная бактериологическая бомба, но более подробной информации о ней в других источниках нет.

«Японский метод». Так тогда называли наиболее часто используемый японцами прием распространения чумных блох среди китайского населения. Его суть в следующем. Рано утром самолеты сбрасывают зараженных блох, затем в течение целого дня производят бомбардировку и обстрелы населенного пункта, чтобы заставить людей длительное время находиться в бомбоубежищах. Вечером, когда они возвращаются домой из убежищ, масса блох уже успевает рассеяться, и люди не замечают ничего подозрительного.

Е1о природа защищается от людоедов. После каждого шага в направлении создания БО оно отдалялось от своих разработчиков минимум на два. Так, генерал-майор медицинской службы Китано Масадзо, сменивший Исию в 1942 г., просто не мог поверить в то, что метод распространения чумных блох, вознесенный Исией на вершину бактериологической войны, в его, Китано, руках не работает. На предварительном следствии 23 октября 1949 г. подсудимый Кадзицука Рюдзи сообщил о разговоре с Китано, состоявшемся в марте 1944 г.:

Оптимизм Китано исходил из формально-логической экстраполяции естественно развившихся эпидемий на искусственные. Из истории эпидемий он знал, что бубонная чума, возникающая после укуса человека чумными блохами, истребила гораздо больше людей, чем легочная чума времен «черной смерти». Но почему этого не происходит теперь, когда героическая японская армия увязла в боях с многомиллионным противником? Эксперименты по диссеминации блох повторяли, меняя их условия почти до самого конца войны, и ясности, что с ними происходит после подрыва бомбы, по-прежнему не было. В этой связи любопытны показания подсудимого Куросимы Юдзи, служившего в отряде № 731 с октября по ноябрь 1944 г., данные им трибуналу 28 декабря 1949 г.:

Эксперименты по аэрозольному заражению людей «контагием» все больше заходили в тупик. «Бревна» не заболевали чумой даже тогда, когда их помещали в облако из капелек чумной культуры. На судебном заседании 26 декабря 1949 г. подсудимый Карасава Томно рассказал об опыте, в котором он сам участвовал весной 1944 г.:

Воспроизвести на людях эффектные опыты профессора Триллья не удалось. Правда, Ити Такэмура, редактор книги Хироси Акиямы (1958), писал в своих примечаниях к ней, что продлись война еще два-три года, эти опыты, несомненно, были бы доведены до конца; впрочем, такое ощущение времени преследует всех соискателей «дешевого оружия массового поражения» (см. разд. 1.10).

Лабораторные и полигонные заражения персонала. В то время как крупных эпидемий среди китайского населения сотрудникам отряда № 731 вызвать не удавалось, среди них самих было до 30 случаев лабораторного заражения в год. Причина последнего лежит в конструктивной непродуманности «блока ро», исключающего надежную физическую защиту сотрудников при работе с возбудителями опасных инфекционных болезней и инфицированными ими насекомыми. Использованные японцами сыворотки, вакцины, схемы лечения и профилактики были неэффективными. На фотографии «блока ро» нет признаков наличия систем приточно-вытяжной вентиляции, не упоминают о ней в своих воспоминаниях и сотрудники отряда. Внутреннее пространство блока сообщалось с уличным воздухом через окна, затянутые сетками для защиты от мух (!).