Герой поневоле - Элизабет Зухер Мун

Она направила видеокамеру на пробоину. Работа шла вовсю, и ей теперь было легче не думать о том, что ее окружает. Майору Питак нужны подробности, как можно больше. «Не торопитесь, — напутствовала ее майор. — Медленно снимайте все, сначала с расстояния в десять метров, пока не убедитесь, что все необходимое уже на пленке. Вы не помешаете команде, устанавливающей леса, но сможете многое увидеть. Нам может помочь даже самая мельчайшая подробность. Абсолютно все».

И Эсмей висела в пространстве, снимала миллиметр за миллиметром край пробоины. Все? Теперь она снимет эти бледные следы, расплавленную обшивку и то, что теперь торчит наружу: покореженный борг, какая-то странная выпуклость в передней части пробоины. Она уже отсняла полкуба, и все на одном месте. Команда по установке лесов смонтировала основной каркас. Эсмей посигналила их руководителю, знаками объяснила, что хочет прикрепиться к одному из поперечных ремней, и получила от него «добро».

Не так уж здесь плохо, подумала она. Как только привыкнешь к невесомости, даже интересно. Чуть оттолкнешься — и уже скользишь вдоль ремня… Рука наткнулась на красный ограничитель. Плечо болело, а сама она опять крутилась вокруг ремня и ругала себя, что забыла — ведь передвигаться надо медленно. Когда она справилась с ситуацией, то заметила, что кто-то смотрит на нее через окошко шлема. Можно представить, что о ней думают. Еще один кретин лейтенант учиться передвигаться в невесомости. Она с удовольствием бы извинилась за свое поведение, но внутренней связью можно было пользоваться лишь в крайних случаях.

Теперь она находилась с другой стороны пробоины. Отсюда можно было лучше увидеть детали, а может, просто ярче светили прожекторы. Эсмей заставила себя заглянуть в дыру… Мертвых тел она не увидела. Казалось, там были только покореженные механизмы и обшивка. Словно раздавленная детская машинка… Сломано, разбито… разрушено. Она медленно снимала все на камеру и заодно пыталась понять, что к чему. Выпуклость спереди явилась результатом отрыва передней части каркаса, он выскочил вперед, как разорвавшиеся ободы бочонка, а с ним вместе и обломки поврежденного борга.

Питак наверняка захочет узнать, на какое расстояние выпирает сломанный каркас. Это можно вычислить с «Коскиуско», но тогда будет нужен прибор близкого сканирования, и он наверняка будет занят. Эсмей посмотрела на выпуклость и пожалела, что майора не было рядом. Если бы только облететь выпуклость с другой стороны… Но там не было тросов. Она хотела было попросить начальника натянуть трос специально для нее, но передумала. Они и так заняты по горло, чтобы еще выполнять прихоти любопытного лейтенанта. Нет, она сама натянет трос, если у нее это получится. Скорее всего нет, но попытаться можно. К костюму прикреплено четыре дополнительных троса, как у всех… Так что остается только закрепить крюки.

Эсмей оставила большую видеокамеру, даже не спрашивая себя, зачем это делает. Она не собиралась срываться с троса и уплывать в космос, просто хотела оставить камеру там, где ее всегда легко найти. Ей хватит и маленькой камеры, встроенной в шлем. Потом она закрепила один из своих ремней на кольце безопасности и приблизилась к корпусу корабля. Ее короткий ремень скользил по тросу. Трос удерживался на месте двойным прицепным якорем. Она продела один из своих длинных тросов сквозь кольцо якоря. Это дольше, чем просто прикрепиться к кольцу, но зато надежнее.

Эсмей оперлась ботинком о корпус и надавила. Ничего не произошло. Она надеялась, что внутренняя искусственная гравитация на борту «Рейта» каким-то образом поможет ей удерживаться на корпусе, но, наверное, система давно вышла из строя. Можно закрепить специальные краги на ботинках, а можно просто… Второй способ легче, а краги прикрепить она всегда успеет.

Правой рукой она достала из сумки с инструментами небольшой якорь, закрепила его на среднем пальце перчатки и осторожно оттолкнулась левой рукой. Медленно она проехала до конца своего троса, протянула руку и прицепила якорь к корпусу. Все как надо. Теперь можно крепить крюк. Левой рукой она продолжала держаться за якорь, другой искала крюк в сумке. Вот он. Когда она медленно протянула руку с крюком вперед, ремень на поясе натянулся до отказа и дернул ее в обратном направлении. Она выработала его до предела. Эсмей быстро закрепила крюк на якоре, вытащила соединительное кольцо, прикрепила к нему длинный трос и вставила кольцо в отверстие крюка.

Дальше было сложнее. Она открепилась от троса лесов и теперь полностью зависела от собственного умения крепить якоря и крюки. Она напомнила себе, что никогда не была большим специалистом по работе в открытом космосе… Если что-то случится, она не сможет должным образом отреагировать. Но тут же внутренне посмеялась над своей сверхосторожностью. Она всегда прислушивалась к своему внутреннему голосу, ну и что хорошего из этого вышло? Сначала ее считали занудой, потом объявили ненормальной радикалкой.

Эсмей казалось, что она карабкается вверх по скалам у себя в долине или по Стене на «Косе». Подтягиваешься, цепляешь якорь, потом устанавливаешь крюк, закрепляешь кольцо за крюк и двигаешься дальше. Двадцать крюков, и она добралась до конца выступа. Вместо носовых наконечников защитных щитов, которые обычно ненамного выступают над поверхностью корпуса, словно маленькие блестящие шишечки, зияли рваные дыры. Эсмей включила подсветку маленькой видеокамеры, чтобы получше рассмотреть эти дыры. Что-то блеснуло впереди. Сколько обломков! И бесспорно, майору Питак понадобится подробная съемка. Она установила еще один крюк, аккуратно пристегнулась к нему, пододвинулась поближе.

И тут же отпрянула так, что отлетела от корпуса, до самого конца своего страховочного троса. Она постаралась вернуться в прежнее положение, чтобы еще раз посмотреть… Может, их там две?

А она вообще уверена, что это то, о чем она думает? Может, эта штука из военного запаса «Рейта» просто случайно зацепилась на корпусе… Эсмей никак не могла успокоиться. Она заставила себя дышать ровнее. Мина. Это была мина, в точности как из учебника о вражеском оружии, который она изучала на корабле-транспортнике по пути к станции Сьерра.

Она подобралась к своему последнему крюку, слишком уж быстро, и потому со всей силы ударилась о корпус корабля, ее бы точно отбросило назад, но она успела ухватиться одной рукой за крюк и внешний трос, а второй за внутренний. Жаль, что на ботинках нет краг, ее качало из стороны в сторону. Наконец качать перестало. Очень осторожно она протянула руку внутрь и установила еще один крюк. Двадцать… двадцать два… двадцать семь, и каждый нужно устанавливать медленно, внимательно, аккуратно. Она уже несколько раз подумывала о том, не связаться ли с начальством по внутренней связи, но можно ли считать мину достаточно серьезной причиной? Никто сюда приближаться не будет, команда по установке лесов работает у пролома корпуса, а потом она всех предупредит.

Она вернулась к тросу лесов, прикрепила к нему свой ремень безопасности. Ей казалось, что прошло очень много времени, как минимум полсмены. Но по хронометру получалось, что меньше часа. Она захватила большую камеру и попробовала найти начальника рабочей группы. Она не может вернуться на борт «Коскиуско», не предупредив их. Вот он, она заскользила по тросам, пока наконец не добралась до него, постучала ему по плечу, а потом по экрану для сообщений. Шлем кивнул ей в ответ. Эсмей быстро нарисовала носовую часть корабля, странную выпуклость и отметила место, где обнаружила мину. «МИНА», — большими буквами написала она.