Шарлотта Маркхэм и Дом-Сумеречье - Майкл Боккачино

— Как живой труп.

— Ну так живой же!

Я обвела взглядом комнату. Джонатан исчез, но эта потеря ощущалась не так болезненно, как во сне: ведь он действительно был со мной здесь, рядом, и я сама, по своей воле отослала его прочь. И тоска моя утратила былую остроту.

— Вот это была свадьба — мало не покажется! — промолвил Дункан. — Ну, или была бы — если б все-таки состоялась.

— Боюсь, мистер Уотли надолго вышел из строя.

— Вам неразумно здесь оставаться, — предостерег Дункан.

— Да, знаю.

— Куда вы пойдете?

— Обратно в Эвертон, разумеется.

— Но как? Похоже, вы уничтожили все пути назад, а мистер Уотли не в том состоянии, чтобы вам помочь.

— Может, в подполье знают потайные пути?

— Будьте очень осторожны. Вы призвали в Упокоение Смерть. Эшби охотится за вами. — Дункан достал из-под стола чистый плащ и простое, неказистое платье, из тех, что носили служанки Сумеречья, и помог мне переодеться.

— А что произойдет здесь? — полюбопытствовала я.

— До поры до времени мистер Уотли будет накапливать силы. Что будет потом, я не знаю. Вы идти можете?

Дункан помог мне подняться с кресла. Я стояла на ногах куда тверже, чем раньше. Он вывел меня из круглой комнаты и проводил до черного хода. Сад застыл в ожидании; экипажи и гости куда-то исчезли.

— От всего сердца желаю вам удачи, миссис Маркхэм.

— И тебе, Дункан, того же.

Мы пожали друг другу руки, и я вышла в ночную прохладу. В теле моем крови почти не осталось; у меня не было ни обязательств, ни спутников — и ни малейшего представления, как попасть домой. Однако что-то еще не давало мне покоя и тяжело давило на грудь.

Я извлекла на свет отцовскую трубку, мамину прядь волос и обручальное кольцо Джонатана. Я принесла их в Упокоение из самого Эвертона, да только никак не могла вспомнить, зачем они мне тут. Я знала, кто эти люди, как они пахнут, как звучит их смех, как они улыбаются. Каждую ночь я видела их во сне, заново переживала давние воспоминания и создавала новые, о том, что никогда не могло сбыться. Я видела их встарь — и однажды я снова их увижу. Я опустилась на колени, выкопала ямку и похоронила три памятные реликвии, спасенные от пламени. И на душе у меня полегчало.

Луна висела в небе совсем низко. Я пошла по извилистой тропке прочь от Дома-Сумеречья к огромным воротам в дальнем конце усадьбы. Там ждал меня некто — весь в черном.

— Как приятно снова с вами повстречаться, миссис Маркхэм. — Джентльмен по имени Смерть чуть приподнял черную шляпу-котелок в знак приветствия.

Кто-то караулит вас. Караулит и ждет.

— Вы вернулись, — удивилась я.

— Я же доселе в Упокоении не бывал. Столько всего предстоит сделать, столько всего посмотреть. Мои услуги очень востребованы.

— Боюсь, не все вам здесь порадуются.

— А мне вообще мало кто радуется. И куда же вы идете?

— Домой.

— Да вправе ли я называться джентльменом, если не предложу даме проводить ее домой в темную лунную ночь? Может статься, мы пройдемся вместе? Где бы мы ни оказались, мы с вами оба заводим друзей с неизъяснимой легкостью, — отметил он с лукавым сарказмом, предлагая мне руку.

И я приняла ее.

— Я мертва? — полюбопытствовала я.

— Не вполне уверен. Для меня все это тоже внове. Дорога, еще не изведанная. Думаю, в пути мы поладим. — И он распахнул передо мной ворота.

Я подумала о Генри и детях и, как ни странно, о мистере Уотли. Игра закончилась. Отныне моя жизнь принадлежала мне. Не нужно придерживаться никаких правил и никакие мрачные призраки не отнимут жизни моих близких. Все мои составляющие сорвали с меня как маску, осталось не то, чем я была, а то, чем я могу стать.

Собравшись с духом, переступила порог Упокоения рука об руку со Смертью, этой единственной константой моего прошлого и будущего. Ведь что бы со мной ни случилось, все дороги приводят — и приведут! — обратно к нему.

Готовясь отослать «Шарлотту» в большой мир, я весь расчувствовался — и не далее как нынче утром пролистал первый законченный черновик романа, датированный 9 февраля 2009 года. Что это была совсем другая книга — мягко сказано! Я очень обязан целому ряду людей, в течение последних трех лет помогавших мне найти нужный голос (как для себя, так и для Шарлотты).

Даниэль Тэйлор первой прочла рукопись и укрепила мою уверенность в том, что я представляю, куда ввязался. Лора Стивенсон, Сара Стивенсон, Уильям Кауч, Кэтрин Маки, мой отец и мачеха очень помогли мне своими бесценными замечаниями и предложениями, а также правильно поставленными вопросами.

Ракеш Сатьял, мой добрый гений, представил рукопись в издательство «Харпер Коллинз». Без него этот роман никогда не обрел бы нынешнюю форму.

Бесстрашный редакторский тандем — Майя Зив и Челси Эммельхайнц — выманили «Шарлотту» из ее раковины и не раз и не два открыли мне глаза на истину.

Аманда Голдман и Рис Раннелз создали для меня идеальный сайт — легко, словно играючи!

И наконец, как не упомянуть моего агента Сэнди Лу: она сказала мне «да» и любит этот роман почти так же пылко, как и я. Ее энтузиазм и ее руководство оказались для меня чрезвычайно важны на протяжении всего процесса. Я благодарен судьбе за то, что она рядом.

Я охотно поставлю всем вышеперечисленным бесплатную выпивку по первому их слову!

Майкл Боккачино родился на севере штата Нью-Йорк, вырос в Центральной Флориде. Считает, что своей любовью к книгам он обязан отцу: тот начал читать ему трилогию «Властелин Колец», когда Майклу едва исполнилось шесть, но бросил, обнаружив, что сын, которому не терпелось узнать, чем все закончится, тайком разжился видеокассетой с мультиком. Со временем Майкл, поднабравшись терпения, получил степень бакалавра в Университете Центральной Флориды (предмет специализации — писательское мастерство) и закончил магистратуру в колледже Роллинза. В придачу к литературному творчеству Майкл любит путешествовать в дальние страны, воображая себя Индианой Джонсом, или экспериментировать на кухне, под стать звездам кулинарного шоу «Железный шеф-повар».

Вероятно, в прошлой жизни он был британцем, но сейчас живет в Нью-Йорке и просто обожает этот город.

Предыстория книги

«Шарлотта Маркхэм» обрела бытие во сне — в буквальном смысле этого слова. Мизансцена была проста: гувернантка-англичанка и двое ее малолетних воспитанников стояли на обочине грунтовой дороги, сверяясь с самодельной картой. Они совещались, идти ли им в лес, что начинался чуть дальше, и я знал, как знаешь обычно во сне, что под сенью деревьев их ждет что-то ужасное. Помню, мне было страшно интересно, а куда это они направляются. На следующее утро я набросал первый черновик будущей главы 4. Я еще подшлифовал эту сцену, но на самом-то деле она так и не обрела определенной формы до тех пор, пока моя мать не умерла от рака в возрасте сорока четырех лет.