Уголек в пепле - Саба Тахир

– Прекрасно, – я отпрянула от него. – Со мной все прекрасно.

Пока мы шли, я украдкой поглядывала на него. Здесь, среди уходящих ввысь мрачных стен Блэклифа, Витуриус, облаченный в маску, выглядел солдатом-меченосцем до мозга костей. Невозможно было поверить, что он и есть тот самый симпатичный паренек-кочевник, с которым я танцевала. Все это время он знал, кто я. Он знал, что я лгала насчет семьи. И хотя казалось нелепым переживать о том, что подумает маска, мне стало стыдно за эту ложь. Мы дошли до лакейского коридора, и Иззи оставила нас.

– Спасибо, – поблагодарила она Витуриуса.

Я почувствовала острый укол вины. Она никогда не простит меня после всего, через что нам довелось пройти.

– Иззи, – я коснулась ее руки. – Прости. Если бы я знала об облаве, я бы никогда…

– Ты шутишь? – спросила Иззи. Она посмотрела на Витуриуса, стоящего за моей спиной, и ослепительно улыбнулась. Я поразилась красоте ее улыбки. – Я бы ни на что такое не променяла. Спокойной ночи, Лайя.

Она пошла по коридору и скрылась в своей комнате, а я так и смотрела ей вслед, открыв рот. Витуриус прокашлялся. В его взгляде читалось какое-то странное, извиняющееся выражение.

– Я… у меня кое-что есть для тебя. – Он вытащил из кармана бутылек. – Прости, что не принес раньше. Я был… нездоров.

Я взяла бутылек. Наши пальцы соприкоснулись, и я быстро одернула руку. Это была сыворотка лапчатки. Меня удивило, что он запомнил.

– Я просто…

– Спасибо, – сказала я одновременно с ним. И мы оба замолчали. Витуриус запустил руку в волосы, но в следующую секунду напряженно замер точно олень, заслышавший охотника.

– Что… – выдохнула я, но тут же его руки крепко обвили меня. Он прижал меня к стене. От его рук исходил жар, обжигал кожу. Сердце лихорадочно забилось. Он смутил меня и при этом меня охватило желание, настолько головокружительное, что я сама поразилась и замолчала. Что с тобой не так, Лайя? Затем он сжал мне спину, как будто хотел предупредить о чем-то, и, наклонив голову к самому уху, выдохнул:

– Делай то, что я скажу и когда скажу. Или тебе конец.

Я ведь знала! Как я могла довериться ему? Глупая. До чего глупая!

– Отталкивай меня, – сказал он. – Борись.

Я и сама бы оттолкнула его, он мог и не просить.

– Отстаньте!

– Ну же, не будь такой, – он заговорил громче и совсем по-другому: елейно, похотливо, с угрожающими нотками. – Ты раньше не была против…

– Оставь ее, солдат, – прозвучал вдруг усталый холодный голос.

Кровь тут же застыла в жилах. Я отшатнулась от Витуриуса. В проеме кухонной двери стояла Керис. Как долго она наблюдала за нами? Почему она вообще не спала?

Комендант шагнула в коридор лакейской и окинула меня бесстрастным взглядом, не обращая внимания на Витуриуса.

– Так вот ты где. – Она стояла, запахнувшись в халат. Светлые локоны рассыпались по плечам. – Я только что спустилась. Позвонила в колокольчик пять минут назад, чтобы ты принесла воды.

– Я… я…

– Думаю, это был лишь вопрос времени. Ты красива. – Она не потянулась за своим кнутом и не пригрозила убить меня. Она даже не выглядела сердитой. Просто раздраженной. – Солдат, – бросила она. – Возвращайся в казарму. Ты и так предостаточно ее задержал.

– Комендант, – Витуриус оторвался от меня с видимой неохотой. Я извивалась, пытаясь выпутаться из его объятий, но он по-хозяйски держал меня за бедра. – Вы отпустили ее на ночь. Я думал, у вас с ней на сегодня все.

– Витуриус? – удивилась Комендант, и я поняла, что она не узнала его в темноте. Да и не слишком его рассматривала. Теперь же она уставилась на сына с недоверием. – Ты? И рабыня?

– Мне стало скучно, – пожал он плечами. – Меня держали в лазарете несколько дней.

Я вспыхнула. Сейчас мне стало понятно, почему он прижал меня, почему велел бороться с ним. Он пытался защитить меня от Коменданта. Должно быть, почувствовал ее присутствие. Она не сможет доказать, что последние несколько часов я провела не с Витуриусом. И поскольку курсанты постоянно насилуют рабынь, ни он, ни я не будем наказаны. Но все же это так унизительно.

– И ты думаешь, я тебе поверю? – Комендант вздернула голову. Она чуяла запах лжи. – Ты ни разу не притронулся к рабыне за всю свою жизнь.

– При всем уважении, сэр, все потому что первое, что вы делаете с новыми рабами, это выкалываете им глаза, – Витуриус накрутил прядь моих волос на палец, и я взвизгнула. – Или режете им лица. Но это… – Он притянул меня к себе, посмотрел сверху вниз. В его глазах явственно читалось предостережение. – Это еще нетронуто. По большей части.

– Пожалуйста, – пролепетала я. Если это должно сработать, мне надо подыграть ему, изобразив отвращение. – Прикажите ему оставить меня.

– Убирайся, Витуриус, – Комендант сверкнула глазами. – В следующий раз поработай на кухне, если захочешь развлечься. Девчонка принадлежит мне.

Витуриус коротко отсалютовал матери, выпустил меня и пошел к воротам. Он скрылся, даже не оглянувшись. Комендант осмотрела меня, словно выискивала свидетельство того, что сейчас, по ее мнению, произошло. Она приподняла мое лицо за подбородок. Я ущипнула себя за ногу так сильно, что заструилась кровь. Из глаз брызнули слезы.

– Было бы лучше, если бы я изрезала тебе лицо, как у Кухарки? – пробормотала она. – Красота – это проклятие, когда живешь среди мужчин. Ты бы меня еще благодарила за это.

Она провела ногтем по моей щеке, и я вздрогнула.

– Ну… – она отпустила меня и направилась на кухню с неким подобием улыбки, в которой сквозила горечь, а не веселье. Лунный свет скользнул по завиткам ее странной татуировки. – На это еще есть время.

После Лунного Фестиваля Элен три дня избегала меня. Она не отзывалась на стук в дверь, сразу покидала столовую, стоило мне там появиться, удалялась при моем приближении. Если мы оказывались в паре во время тренировок, она атаковала меня так свирепо, будто я – Маркус. Когда я заговаривал с ней, она делала вид, что не слышит.

Сначала я пустил все на самотек, но на третий день уже устал от всего этого. Направляясь на занятия по боевой подготовке, я размышлял над тем, как заставить ее выслушать меня. Подумывал даже использовать стул, веревку или даже кляп, чтобы уж наверняка. Неожиданно, словно призрак, рядом со мной возник Каин. Я уже наполовину вынул меч, когда понял, кто это.

– О небеса! Каин. Не делайте так.

– Приветствую, Претендент Витуриус. Чудесная погода, – Пророк с восхищением посмотрел на синее небо, пышущее зноем.

– Ну да, вам-то не нужно тренироваться с двумя мечами под палящим солнцем, – проворчал я. А ведь был еще даже и не полдень, как я уже взмок, сдался и снял рубашку. Если бы Элен общалась со мной, то непременно нахмурилась бы и сказала, что это против правил. Но я изнывал от жары и ни о чем не мог думать.