Она родная - Евгения Мэйз

— У меня новости, Кайл. Что у тебя с телефоном? Я не могу дозвониться до тебя уже несколько дней!

— Дел по горло!

— Это каких же?

Кайл отмахнулся, чуть было не выронив ключи. Не знает ни о чем? Ну и ладно! Хотя, нет, ему в любом случае придется клепать очередной отчет и Майк Баркер не оставит этого всего просто так.

— Что у тебя за новости? — все так вильнул в сторону Кайл.

— Боюсь, что не самые приятные. Администрацию трясет на протяжении нескольких дней — в Джуно с визитом пожаловал никто иной, как Кристофер Тауб.

Кайлу это имя ни о чем не говорило. Судя по раздраженному голосу Лео Райана, точнее по его издевательскому тону, ему до недавнено времени тоже.

— Конгрессмен от штата Нью-Йорк. Завтра он планирует вылететь в Крейг. Хочу, чтобы ты знал и успел подготовиться.

Кайл выругался. Только этого ему и не хватало! Где политики там и пресса, а это дополнительное внимание и ресурсы, которых у него к сожалению — нет.

— Что он забыл здесь?

— Не знаю, лопочет что-то о предвыборном туре. Хочет наладить связь с избирателями перед президентскими выборами.

Кайл сел в кресло, потерев лоб, а потом и переносицу. Ему срочно нужен какой-то план или список тех дел, что необходимо сделать завтра. Первым делом ему нужно зайти к Сэму и донести до него мысль, что пора бы прекращать свои шутки и составить нормальное меню, если он не хочет, чтобы не прикрыли его рюмочную раз и навсегда, а так и будет если этот Тауб решит поселиться у него.

— До них еще целый год.

— Самое время начать шевелиться.

— Погоди он ведь уже в конгрессе…

***

Бобби пел. Ему не спалось, но и думать о том, что произошло не хотелось. Он уже все решил для себя — ему нужен адвокат. Желательно очень толковый, но тут уж выбирать не приходится. Бобби расскажет ему все, а дальше Майку Бакстеру придется раскошелиться. Чтобы не говорила Минди, как бы не пыталась вывернуть ситуацию — правда на его стороне.

Она сама приехала к нему домой! Держала пакет с украшениями, а еще телефон. Ох, не зря он позаботился об этом. Зря удалил звонки, но хорошо, что сохранил сообщения.

“В задницу!”

Если понадобится он потребует распечатку звонков и пусть тогда эта сука объяснит зачем звонила ему накануне.

“Надо же как вывернула!”

Напрасно она надеется вырулить из этой ситуации, нацепив на себя роль жертвы.

“Ой, зря!”

Бобби замолчал. Слова тихой песни застряли у него в горле. Он открыл глаза и быстро оглядел камеру. Сердце в груди застучало, как бешеное, подкралось к самому горлу. Он вдруг явственно ощутил, что на него смотрит кто-то, стоит так близко, совсем рядом.

Чего он испугался? В коридоре за решеткой никого. В соседней камере тихо. Если кто и мог прокрасться сюда, то какое-нибудь животное. Крыса быть может.

Джонс отдернул руку от края, совсем как детстве, когда боялся нападения подкроватных монстров. Он все еще чувствовал присутствие кого-то, но постарался успокоиться и подумать о чем-нибудь еще. Он не понимал откуда вдруг взялся этот приступ страха.

Кожи горла коснулось нечто холодное, но дернулся и открыл глаза. Крик застыл в его горле.

— Рассказывай, — заговорила тварь, сотканная из тени.

Тьма клубилась там, где должно быть лицо, туловище, руки и только лезвие меча было настоящим, неприятно щекоча и царапая кожу. По лбу сбежала капля пота. Бобби нашел в себе отмахнуться от кошмара, но только тут и не вздумал рассеиваться. Ворот рубашки пропитался сбежавшими каплями крови.

— Рассказывай, — раздалось нетерпеливое и крайне раздраженное, — зачем ты сделал это?

— Я ничего не делал! Эта стерва придумала все!

Бобби заскулил, кровь смешивалась с потом. Он попытался отмахнуться, но рука прошла сквозь дым

— Я не насиловал ее! — быстро заговорил Бобби, зажмурившись. — Она все спланировала заранее, продумала и заявилась ко мне!

Тень перетекла за решетку, серебряный полумесяц звякнул о нее, но тут же оказался по другую сторону. Бобби вновь закрыл глаза, зажмурился, чтобы прогнать видение. Он заставил себя открыть их, живо перевернулся на койке и… Теперь он не увидел то существо, что говорило с ним и угрожало.

— Матерь Божья!..

Парень с облегчением выдохнул, с сердца нехотя, но все-таки отлегло и он упал на подушку, прижимаясь к ней лицом, шепча начало какой-то молитвы.

— Не испытывая мое терпение смертный.

Бобби подскочил на месте, хватая подушку и, не выпуская ее из рук, забился в дальний угол койки, глядя на то как то ли призрак, то ли какая другая дрянь вышагивает по его камере, с легкостью преодолевая стены, проходя через них словно их и не существовало. Сотканное из клубящейся тьмы, оно появилось, как раз из-за той стены, за которой спал Пэйн, прошагало до противоположной, гремя чем-то, как будто бы шпорами, и остановилось, обернувшись к нем, взмахнув своим хвостом.

— Зачем ты сбил ее?

— Она заплатила мне.

Тварь не интересовала Минди. Разве ангел смерти или возмездия придет мстить за такую, как она?

— Она?

— Минди Баркер, — прошептал он, пытаясь вглядеться в кромешную тьму.

Клинок высек искры, соприкоснувшись со стеной в круговом движении. Бобби зажмурился, уверенный, что вот и пришел его конец, но призрак исчез, перед этим бросив несколько слов на неизвестном ему языке. Бобби мог поклясться, что он узнал в этих последних словах голос Пэйна.

— Считаешь, что это интересно?

Кэш сидит на покрытом мхом валуне, глядя на то как обнаженная женщина, кутаясь в ее старый дождевик допивает предложенный ей кофе.

— Ты теперь знаешь, что к этому причастна Минди.

Да уж. Теперь у нее в арсенале не только подозрения, а показания оборотня-вуаериста.

— Сам бы Дэн ни за что не рассказал мне об этом? Я уже молчу про то, что он стал бы делиться с Пэйном?

Хлоя замахала руками, проглатывая обжигающий напиток.

— Нет. Он его на дух не переносит.

— Из-за Минди?

Хлоя кивнула, оглядываясь на собравшуюся на границе дома стаю. Одно ее неловкое движение в сторону Кэш и всё! Ей конец.

— Он что со всеми здесь перевстречаться успел?

— Ну я бы не стал говорить о всех — протянула она, — и употреблять слово “встречался”.

Кэш сдержалась, чтобы не скривиться, огляделась по сторонам в поисках брусники, желая погасить ей тошнотворный привкус возникшего омерзения. Что с ней не так на самом деле? Почему ее тянет на эту грязь?