Время - назад! - Алексей Калугин

– Исключено, — уверенно покачал головой мой потомок. — А вот серьезное нервное расстройство после встречи с самим собой заработать можно запросто.

– Подумаешь, — непонимающе пожал плечами я. — Что тут такого?

– Обычно представление человека о себе не соответствует тому, чем он является на самом деле.

Я задумчиво постучал ложечкой по краю пустой чайной чашки. Нельзя не признать, что в словах Сергея присутствовал некий резон.

– Ну хорошо. — Я положил ложечку на чашку, как мостик между прошлым и будущим. — Допустим, я отправлюсь в прошлое, чтобы встретиться с кем-то из своих предков, и тем самым поспособствую ретарнингу нескольких десятков часов…

– Битов, — поправил Сергей. — В условиях временной инверсии удобнее измерять время в битах. В сутках тысяча битов. Один бит равен одной минуте и двадцати шести целым и четырем десятым секунды.

– Хорошо, — не стал спорить я. — Доставлю я эти самые биты в свой двадцать первый век. Ты перегонишь их в двадцать третий. И так, по цепочке, до тридцать третьего века. Ну а дальше-то что? Не может же это продолжаться до бесконечности! Рано или поздно, Вселенной в любом случае каюк!

– Ошибаешься, — покачал головой Сергей. — Если довести процесс ретарнинга до точки сингулярности, когда было создано пространство, вещество и интересующее нас в наибольшей степени время, будущее соединится с прошлым и временной поток вольется в свое обычное русло. Чтобы создать плацдармы для продвижения к моменту рождения Вселенной, уже сейчас запускаются зонды в далекое прошлое, когда ни людей, ни самой Земли еще не было.

Я скептически поджал губу и помял пальцами подбородок. В космогонии я был не силен, но все же посчитал нужным высказать имевшиеся у меня сомнения:

– А что, если не сработает?

Лицо Сережи приобрело откровенно насмешливое выражение.

– А что, у вас в последнее время много что срабатывает?

– Верно, — не мог не согласиться я. — И ведь ничего, живем.

* * *

Что еще остается к этому добавить?

Конечно, хотелось бы верить, что, пройдя через сингулярность, будущее в полном соответствии с разработанной в тридцать третьем веке теорией воссоединится с прошлым и нормальный ход времени будет восстановлен. А то, честно говоря, уже надоело то, что жена через день заявляет мне, будто завтра у нее снова день рождения. При этом у меня складывается впечатление, что временная инверсия здесь ни при чем, просто Ольге нравится получать подарки от родственников из будущего, которые валом валят, только их кликни.

Еще до того, как начали появляться первые пункты лицензирования путешествия в прошлое, я успел основательно покопаться в своей родословной и обнаружил, что одним из моих предков был зажиточный московский булочник Степан Фомич Пикаров. Вот к нему-то я и собрался в гости. Не знаю, как примет меня Степан Фомич, но сувениры для него самого, его драгоценной супруги и трех их дочерей, старшей из которых четырнадцать, а младшей восемь, я уже приготовил — все китайского производства. Да, забыл сказать, речь идет о 1852 годе.

Так что жду я не дождусь, когда получу свой собственный темпоральный модулятор. Наберу в гостях у булочника сотню-другую битов стабилизированного времени и махну тогда в будущее, в тот самый временной отрезок, когда встретил в зале прибытия симпатичную девушку по имени Эйна. Для такого дела Сережа обещал одолжить мне свой темпоральный модулятор.

– Пусть весь мир летит в тартарары, но нельзя обмануть приглашенную на свидание девушку!

Я об этом только подумать успел, а Сергей уже вслух произнес. Ну, что тут скажешь: родственные души.

Сначала я обратил внимание на то, что секретарша перестала подкрашивать волосы. Я спросил ее: почему?

– Сейчас это модно, — ответила она, тряхнув темными волосами, перемежающимися серебристыми ниточками. — В продажу поступила специальная краска для волос, имитирующая седину.

– Да? — Я озадаченно прикусил губу.

Что дальше? Накладные бородавки? Тени, чтобы рисовать темные круги под глазами? Крем для образования морщин? Целлюлитные чулки? Обвисшие груди? Средство для скорейшего развития и поддержания импотенции?..

Мои предположения в целом оказались верны. Прогуливаясь по улицам города, я все чаще встречал людей с осунувшимися лицами, с согбенными спинами, еле волочащих ноги, смотрящих вокруг усталым, ко всему безразличным взглядом. Налицо явные признаки старения. Хотя, как я полагал, большинство из них были более или менее искусной имитацией. В моду стала входить длиннополая, бесформенная одежда темных, депрессивных цветов. И палка! Не трость, изящно скользящая в руке, не стек, красиво прижатый согнутым локтем, а именно палка с изогнутой пластиковой ручкой и резиновым набалдашником, на которую следовало тяжело опираться при ходьбе, стала последним писком моды. Я ждал, что вскоре на улицах появятся люди на костылях и в инвалидных колясках.

То же самое происходило и в других городах: население Земли катастрофически старело. По собственному желанию. Или, может быть, только хотело выглядеть состарившимся? Ведь даже подростки, чтобы не отстать от моды, делали волосы седыми, кожу морщинистой и поголовно обзаводились очками с толстыми линзами в уродливой пластиковой оправе.

И это после того, как двадцать два года назад мы даровали людям бессмертие!

Самое смешное, что открытый нами рецепт бессмертия оказался на удивление прост: для того чтобы жить вечно, нужно было всего лишь поверить в то, что это возможно. И все. Специально разработанные четырехмесячные курсы психологического тренинга позволили каждому землянину уверовать в собственное бессмертие. Молодые стали здоровее и энергичнее, старики начали молодеть.

Все было прекрасно. Просто замечательно. И вдруг — неожиданный и мощный откат назад.

В Москве был срочно собран совет гостей с Небута.

Имея богатый опыт общения с представителями иных цивилизаций, мы сами называли себя гостями — так коренному населению планет, которые мы посещали, было проще воспринимать нас как равных.

Но даже собравшись вместе, мы не смогли отыскать ответ на вопрос, что же происходит. Почему, получив от нас в подарок вечную молодость, земляне снова начинают заигрывать со смертью?

А события между тем продолжали развиваться стремительно и неудержимо.

В кафе и барах стала собираться странная публика. Вялые, уставшие, с выражением безволия на лицах, они сидели в клубах сигаретного дыма, пили абсент и с безразличным видом слушали поэтов, выпевающих или выкрикивающих бессвязные строчки, и стонущих, словно от боли, певцов с раскрашенными, как у клоунов, лицами.

Все чаще на улицах стали встречаться процессии одетых в черное людей, медленно, со скорбно склоненными головами двигающихся за допотопными катафалками — и где их только откопали? — запряженными парой лошадей с черными плюмажами. Что это могло быть, если не имитацией похоронного процесса?