Воздушный замок Нострадамуса - Антон Леонтьев

– Желаю вам удачи, – заявил шофер на прощание. – По радио только и говорят что о штурме правительственными войсками тюрьмы, превозносят военный гений министра Бартарьеги. Как будто он совершил ратный подвиг, а не укатал танками женскую колонию! О беглецах говорят как о самых страшных злодеях в истории человечества. Надеюсь, все у вас будет в порядке! И не попадайтесь в лапы полиции!

Он высадил их на окраине Эльпараисо, на безлюдном перекрестке, и поехал дальше.

– Классный мужик! – сказала Роза, когда трейлер скрылся из глаз. – Хоть и против революции, но во многом согласен с моими представлениями.

– И куда мы отправимся сейчас? – спросила Софья. – Нас арестует первый же патруль!

– К моим друзьям, – решительно ответила революционерка. – Я не чаяла их уже и увидеть. Они будут рады!

Роза не ошиблась: когда посреди ночи они заявились на квартиру одного из ее единомышленников, тот потерял на несколько секунд дар речи, а затем бросился лобызать и обнимать беглецов.

– Мы думали, что ты, Роза, пала смертью храбрых! – ахал он. – По радио и телевидению сообщают, что бежавшие пойманы и понесли строгое, но справедливое наказание, то есть расстреляны по приказу министра на месте.

– Сколько раз я говорила, что нельзя доверять пропаганде! – смеясь, ответила Роза.

Наконец-то Софья смогла принять душ, смыть грязь и усталость. Она постаралась забыть о том, что их разыскивают представители диктаторского государства. Ее переполняло счастье – Роза уверяла, что поможет девушке покинуть Коста-Бьянку. О, тогда начнется совсем иная жизнь! Жизнь вместе с Максом. Она давно сделала выбор: Софья была уверена, что любит Макса, а он любит ее. Она провела в тюрьме два года, но когда-нибудь этот кошмар забудется. Пусть все горести останутся в прошлом!

Софья с удовольствием растянулась на чистых простынях, но сон не шел. Как же в жизни все переменчиво! Она уже убедилась в том, что моменты счастья мимолетны и быстротечны. Нет, на сей раз все будет иначе! Пусть те, кто причинил ей зло, наслаждаются своим существованием – когда-нибудь и им придется испытать боль и отчаяние, как это было с ней самой. А у нее теперь есть Макс!

Софья поднялась с постели и выскользнула в коридор. Вот и комната Макса. Она приоткрыла дверь и ступила в темноту. Раньше она никогда бы не отважилась на подобный поступок, но теперь знала: жизнь драгоценна, и следует наслаждаться каждым ее моментом, не откладывая ничего на завтра!

Софья опустилась на ложе рядом с Максом, она обвила его руками, и молодой человек проснулся.

– Я так давно мечтал об этом! – произнес он сдавленным шепотом. – Софья, я...

– Ничего не говори! – ответила ему Софья. – Нам не нужны слова!

Они слились в поцелуе. Слов больше не было – страсть, пьянящая, неистовая, всепоглощающая, переполняла их обоих. Макс и Софья были в этот миг одни в мире, их не волновало абсолютно ничто! Как в библейской истории – существовали только он и она, и для него центром вселенной была она, а для нее – он.

Утром Роза, обнаружив Софью и Макса в одной постели, тихо прикрыла дверь и радостно произнесла:

– А я-то боялась, что их придется подтолкнуть друг к другу! Ах, если бы мое сердце не было отдано революции, я бы тоже кого-нибудь полюбила!

Товарищи пообещали помочь Розе, Софье и Максу. Их собирались переправить из Коста-Бьянки в Венесуэлу, где скрывались многие противники военного режима. Во второй половине дня они выехали из столицы: небольшой спортивный самолет ждал их на взлетно-посадочной полосе в соседнем штате. Софья, заняв место в машине около Макса, то и дело оборачивалась, чтобы еще раз бросить взгляд на любимого.

– У меня что-то с лицом не в порядке? – не выдержал наконец Максимилиан.

– Идиот! – рассмеялась Роза. – Она же тебя любит! Вот ведь тебе повезло!

Беглецы покинули столицу, оставив позади суету и гам. Софья думала о том, что их ожидает в Венесуэле: они с Максом начнут новую жизнь, в которой не будет места для горестей и печали! Софья Ноготкофф-Оболенская погибла при штурме тюрьмы правительственными войсками, и не было нужды воскрешать ее.

Девушка испытывала чувство странной благодарности к тем, кто отправил ее в тюрьму: ведь если бы не люди, обрекшие ее на два года в колонии, она бы никогда не познакомилась с Максом.

Возмездие... Когда-то Роза уверяла ее, что каждый имеет на него право. Но Софья не хочет никому мстить, потому что нашла того, кто ей дороже всего на свете, – Макса! И пусть прошлое останется в прошлом!

* * *

– Черт, полицейский патруль! – выругалась Роза.

Машина затормозила, Софья увидела несколько фургонов и облаченных в форму людей, перегородивших трассу. Макс сжал ее ладонь и произнес:

– Не беспокойся, у нас имеются документы, все будет хорошо!

Полицейский, заглянув в салон, произнес:

– Куда направляетесь?

Водитель, один из соратников Розы, ответил:

– Сеньор, мы едем в гости к моей младшей сестре. Она выходит замуж, мы приглашены на торжество.

В глаза Софье ударил ослепительный свет фонарика. Полицейский потребовал документы и начал лениво пролистывать поддельные паспорта. Их сделали всего несколько часов назад, не особо заботясь о качестве – все равно беглецы направлялись в Венесуэлу.

– Сеньора Мария Рамирес Санчес, это вы? – произнес полицейский, обращаясь к Софье.

Девушка кивнула.

– А в чем, собственно, дело? – спросил Макс. – Разве мы с моей супругой что-то нарушили, направляясь в гости к нашим старинным друзьям?

– Покиньте салон! – потребовал полицейский.

– Сеньор, а нельзя ли обойтись без этого? – спросила тревожно Роза.

Ситуация начинала выходить из-под контроля.

Полицейский разъяснил:

– По приказу министра внутренних дел каждый подвергается нательному обыску, а документы проверяются на подлинность. Вы же наверняка слышали о том, что в одной женской тюрьме было подавлено восстание заключенных, но кое-кому из сумасшедших баб удалось скрыться.

– Уж не думаете ли вы, что я – одна из них?! – с неподдельным негодованием воскликнула Роза. – Учтите, вы разговариваете с профессором политологии Эльпараисского университета! Возмутительно, просто возмутительно! Я буду жаловаться в министерство, запишусь на прием к полковнику Бартарьеге и доложу ему о ваших нелепых подозрениях, сеньор!

Ее слова ничего не изменили, всем четырем пассажирам пришлось выйти из машины.

– Веди себя естественно и старайся не говорить, чтобы они не распознали в тебе иностранку, – шепнул Софье Макс.

Подоспело еще несколько полицейских, которые принялись обыскивать автомобиль. Не обнаружив ничего подозрительного и запретного, полицейский передал документы своему шефу. Тот ковырнул ногтем фотографии, дыхнул на печати и заметил: