Ученик Дракона - Владимир Уваров

– Допустим.

– Так вот, у дравидов был и сейчас остается целый пантеон богов, и все они, за исключением высшей Троицы, принадлежат этому миру. Другими словами, они живут со своими богами бок о бок. Они им поклоняются, и те им помогают.

– Понимаю.

– Но в глубокой древности случился инцидент. Для устрашения своих соплеменников шаманы решили создать Уруша. Для этого они воззвали к Кришаку и наделили его телесной формой. Но воссозданный бог оказался строптивым. Он убил своих создателей.

– А при чем тут легенды и купол?

– Как показали мои исследования, сила, вмешавшаяся в возведение купола, сосредоточена в храме. Дравиды, живущие в деревне, мало соприкасаются с шаманами храма. Поэтому, что там происходит, неизвестно, хотя… – Сорос на мгновение задумался. – Есть один дравид, бывший шаман или «сын духов», изгнанный из храма как еретик.

– Еретик?

– Да, такое случается у дравидов. Его зовут, – Сорос пожевал губами, посмотрел в потолок, – Ур-Кши. Я хочу, чтобы ты повидался с ним и узнал все, что можно.

– Где его можно найти?

– Он поселился на горе в руинах древней крепости.

– Хорошо. У меня попутный вопрос. Для чего вы поставили голема на проходе к башне? Опасаетесь кого? Или вам угрожают?

Сорос пожал плечами.

– Не угрожают, но досаждают. То одни маги, то другие засылали ко мне посыльных. О чем мне с ними говорить? Только время впустую терять. А его и так нет. Вот и поставил, чтобы отпугивал. Кому нужно, он и так пройдет – ты ведь прошел? Не совсем как планировалось, но прошел? Правда, была еще причина, но об этом после.

Обратно Вандер пошел обычным путем. Спустился по винтовой лестнице, а выйдя из башни, с облегчением вздохнул. Свежий воздух был кстати. Нельзя сказать, что он устал, но особой радости от посещения Сороса не испытывал. Было что-то тревожащее в атмосфере библиотеки, что-то постоянно давящее, что находилось за пределами восприятия Вандера.

Здесь, на свежем воздухе, он чувствовал себя свободно. И даже голем, громыхающий по ущелью, вполне вписывался в окружающий ландшафт, казался его неотъемлемой частью. Когда Вандер приблизился к нему, тот не проявил ни малейшего интереса к его персоне. Равнодушно протопал рядом – сначала навстречу, затем неторопливо семенил сзади и только у выхода из ущелья повернул обратно.

Поведение истукана Вандера не удивило. Вполне возможно, Сорос распорядился его не трогать. Может быть, он не реагировал на всех выходящих из башни. Во всяком случае при следующем посещении выяснится точная причина.

У разрушенной башни расположился патруль дравидов. Один из них стоял на страже, а трое других разместились на камнях. Сидели, курили трубки. Среди них был и старый знакомый – рыжий дравид.

Рыжий еще издалека заметил Вандера и равнодушным взглядом следил за его приближением, посасывая трубку. Вандер подошел, поприветствовал. В ответ рыжий дравид за всех кивнул. Остальные хранили полное безразличие, только охранник слегка покосился и снова заскучал.

У рыжего дравида был перевязан бок. Он сидел, немного откинувшись назад, чтобы лишний раз не беспокоить рану.

– Болит? – спросил Вандер рыжего.

– Да, – иерихонской трубой отозвался тот.

– У меня есть снадобье из болотника, боль успокаивает. Дать?

– Давай.

– А не боишься, что отравлю?

– Не отравишь. Зачем тебе меня травить, когда убить мог. Ты воин! А воин не травит. Он убивает в честном поединке.

Вандер протянул дравиду склянку. Дравид повертел пузырек в руках и спросил:

– Как пить?

– По тридцать капель, – начал было Вандер и задумался, прикидывая в уме разницу в массе дравида и человека. – Или шестьдесят… Короче, так. Эта склянка на десять приемов. А дальше сам дели. Единственное, если перепьешь – голова кружиться будет. А так ничего.

– Попробуем. Откуда идешь?

– У Сороса был.

– Маг, что в башне?

– Ага.

– Видел его. В деревню приходил к сынам духов.

– К шаманам.

– Нет. Шаман – это шаман. А в храме – сыны духов.

«Вот старый пройдоха, – подумал Вандер, – а мне ничего не сказал».

– Еду Соросу тоже из деревни носят?

– Шаман носит. Рис. Мука.

– А где муку берете? Сами выращиваете?

– Зачем сами? Меняем на руду у торговцев из Арьяна.

– А как же купол ?

– Купол был не всегда, а торговля всегда остается торговлей.

– Понимаю. Не знаешь случайно дравида по имени Ур-Кши.

– Почему не знаю? Все знают Ур-Кши. Сын духов от нашего клана. А тебе зачем?

– Поговорить хочу.

– Поговорить можно. Почему не поговорить? Он один живет. Тоскует. Хороший дравид. Сам бы поговорил, да нельзя! Изгнали его духи. Шаман кушать носит, но не говорит с ним.

– А где его найти?

– На горе. Там есть развалины дома воинов. Ур-Кши говорил, что наши предки строили. Давно было.

– Ну ладно, бывай!

– Бывай, – ответил рыжий дравид.

Вандер поколебался, куда идти: вернуться в лагерь или навестить Ур-Кши? Выбрал второе и двинулся на гору. Тропа по восходящей дуге справа налево огибала возвышенность.

Вскоре внизу из-за скал показалась долина, а на ней Старая крепость. Она была как на ладони. Частокол внешнего кольца, рыночная площадь, хижины рудокопов. Часть мощеного двора цитадели. Храм Индры, замок. Стража у входа.

На рынке торговцы, но былого оживления нет. Около хижин сидят, ходят люди. С высоты не разобрать деталей. Мощеная площадь в цитадели тоже не пуста, но народу там значительно меньше, чем в прежние времена. Не видно, чтобы кто-то тренировался. Всеобщим унынием и тоской веяло оттуда. Ну что ж, Гордон сам выбрал свою судьбу.

Тропа перегнулась и снова пошла вверх, но уже в обратном направлении. Совершив полуоборот, она резко свернула налево в прямую теснину и, быстро пробежав ее, снова медленно поползла вверх по восходящей дуге слева направо.

Вскоре скальная порода с правой стороны закончилась, а ее место заняла каменная кладка. Огромные серые камни прямоугольной формы, изъеденные временем и непогодой, круто вздымались вверх. Стена нависала над тропой, и если сильно запрокинуть голову, то можно различить в вышине ее неровное темное окончание.

«Насколько же она древняя, – подумал Вандер, – если крепчайший базальт стал похож на известняк».

Между тем тропа вывела на каменную площадь, вернее – то, что от нее осталось. А осталось немного: узкая полоса – шагов десять в ширину. Остальное, должно быть, провалилось в тартарары вместе с отколовшимся куском горы. Во всяком случае, нагромождение остатков отколовшейся части еще угадывалось до сих пор внизу в пропасти.