Сердце ворона - Владимир Торин

– Теа… – губы его слегка шевельнулись.

Он сумел повернуть голову, глядя в хмурое небо, кровь с рассеченного лба начала заливать глаз, стекая по переносице.

– Теа…

Перед ним вновь предстал тот камин и она, стоящая подле него, прикрыв лицо маскарадной маской. Нет. Она стояла подле него на балконе и любовалась соловьем, сотканным из лепестков роз. Нет. Она стояла, прижавшись к нему, спрятавшись под его плащ и обнимая его. Нет. Она застыла, оставшись на том балконе одна, когда он убегал прочь…

Ржание лошадей и людские крики вырвали на миг умирающего из его грез. Откуда-то со стороны тракта раздавалась музыка: голоса десятков лютен слились в одну стройную, веселую мелодию. Джек даже предположить не мог, что путь ко Вратам Карнуса будет скрашен подобным великолепием. Он повернул голову. На дороге, проходящей под обрывом, с которого его сбросил Танкред, показался высокий фургон на колесах, выкрашенный в приветливый синий цвет, за ним следовал еще один такой же, но уже зеленый, и еще один – алый. Их было столько, что в глазах зарябило от разнообразия красок. На бортах были написаны какие-то слова, но Джек не мог их прочитать. Подле него раздался легкий перезвон и звук шагов. Прямо напротив лица показались два сапожка с подкрученными кверху носами и колокольчиками на них.

«До чего же странно», – подумал Джек Кармали и закрыл глаза.

Нет кошеля! За пояс хвать!

Твоя судьба – в толпу не глядь!

Впредь будешь думать, не гадать,

Куда имущество девать.

Раззява глупый поплатился.

На том спасибо, что не скряга -

Как честный парень поделился.

Шутливая воровская песенка

19 июня 652 года.

Графство Сар-Итиадское. Сар-Итиад

Полтора десятка путников в затасканных дорожных плащах скакали по пыльной дороге к самому северному городу королевства Ронстрад, медленно взбираясь на очередной холм. За спиной остался длинный путь. Всадники ехали из самого Конкра, где эльфы дали им лошадей и напутствовали угрожающим советом: «Больше никогда не ступайте на порог Хоэра, люди, если не хотите, чтобы ваши кости украсили ветви приграничных лесов». Эс-Кайнт повернулся тогда к бывшему сотнику и холодным, мертвым голосом добавил шепотом, чтобы не услышали его приближенные: «Ты ее больше никогда не увидишь…» Логнир лишь подумал: «Это мы еще посмотрим», оттягивая взбеленившегося гоблина, который не желал мириться с эльфийской грубостью по отношению к его хозяину, и закрывая ему рот ладонью, чтобы не было слышно изощренных ругательств карлика, которые, сотник почему-то был уверен, вполне могут и переменить решение жителей Конкра с миром отпустить своих пленников…

С того дня прошло около двух утомительных недель, проведенных в дороге под дождями, ветром, с ночевками на холодной земле. Покинув Чернолесье, Логнир стал держать совет со своими товарищами по несчастью – что им делать дальше. Застава разрушена, люди убиты: кто-то, может быть, хочет вернуться к семье, кто-то продолжить службу… Все из четырнадцати верных соратников, несмотря на просьбы и увещевания, не покинули своего командира – даже слушать ничего не хотели и упрямо решили отправиться с Логниром. Маленький гоблин-слуга, от которого было больше неудобств, чем помощи, также ни на шаг не расставался со своим хозяином, будто длинноносая, длинноухая и низкорослая тень.

Выехав из эльфийского леса, люди направили скакунов к Истару. Отряд пересек ледяные озера Холодной Полуночи и на восьмой день достиг укутанного в снежное одеяло Города Без Лета. Внутри дубовых стен Гарка едва не освежевали и не выпотрошили. Кто-то из местных охотников хотел сделать из него чучело. Еще бы – гоблин ведь не мог тихо ехать на коне, сидя перед хозяином, – ему нужно было на всю главную улицу возмущаться и кричать о том, как он не любит треклятый «Икстааре» и его так называемую «колючесть». При этом карлик еще и оскорблял всех горожан, что попадались на пути, – и плевать: дорогой ли у них за плечами теплый плащ марла, старая меховая куртка херда или же лук и колчан со стрелами охотника на гоблинов! В общем, смертоубийства коротышки удалось избежать лишь чудом – то есть талантом Логнира выкручиваться из щекотливых ситуаций и способностью к дипломатии. В Истаре они провели два дня: отдохнули, залечили раны и потратили все золото, презрительно поданное им, словно нищим и калекам, эльфами. Стараясь поскорее избавиться от монет Конкра, путники пополнили припасы, закупили оружие и, сменив лошадей, отправились дальше – в Хиан.

Три дождливых дня пути по разбитому тракту, превратившемуся в сплошную слякотную лужу, – и они в Златоглавом Граде, где им предстояло найти нужные средства, очень много золотых тенриев для продолжения их предприятия. Пришлось идти к ростовщику. Поупрямившись и набив себе немыслимый процент – алчная крыса! – торговавший в то время в Хиане дайканский купец Дикан Гамхарр дал им взаймы. За свое вложение жадный негоциант не переживал – барыши от логнирского дела он ждал просто неисчислимые: такие, что позволили бы ему даже стать главой дайканской гильдии торговцев. Разъяренный, словно кот, которому стали на хвост подкованным каблуком, Гарк предлагал прирезать купца и спрятать на дно одного из его сундуков – еще бы, что такое для гоблина отдавать золото!

Проведя на городском постоялом дворе ночь, путники с рассветом выехали из северных ворот Хиана. Проследовали под подозрительными взглядами стражников, только и мечтающих отправить кого-нибудь на плаху, прикрываясь Кодексом, и поскакали к видневшимся вдали западным отрогам гор Тэриона.

Странники оказались на Сером перевале, на котором стоял форт Гахард – давно не ремонтировавшееся сооружение, представляющее собой две невысокие каменные башни по сторонам от тракта, соединенные стеной с пробитой в ней ржавой решеткой ворот. Ленивые стражники в нечищеных доспехах встретили их вопросом: «Цель вашего визита в графство Сар-Итиад?» Один из солдат даже потрепал раскрывшего рот от такой наглости гоблина по голове, словно домашнего зверька. Гарк быстро пришел в себя и начал скалиться и кусаться. Логнир заплатил проездную пошлину, а на вопрос шутливо ответил: «Торговать едем. Разве не походим мы на южных купцов?»

«Брюшком не вышли! Разве ж могут такие худяки быть торгашами?!» – хмыкнули стражи и, приложив немало усилий, подняли вросшую в землю решетку – видно, здесь не часто кто-то проходил. Логнир дал веселым ребятам по паре монет на эль и направил свой отряд дальше по тракту.

Всадники беспрепятственно пересекли перевал и направили коней вниз, к Северной равнине, где на берегу моря стоял большой город-порт Сар-Итиад. Отряд проехал по Одинокому лесу, что укутанными в туман ельниками развалился по обе стороны от дороги, и поднялся на высокий холм, с которого открывалась широкая панорама земель графства.

По левую руку в сумеречной дымке мерцал темно-сиреневый в эти часы исполин, подернутый окантовкой из белесой пены, – Западный океан. Берег и море с каждой секундой вели там беспрерывную борьбу за власть над каждым футом: в воду, словно нож в плоть, врезались выступающие мысы, океан же, в свою очередь, резкими штормящими нападками пробивал в неподвижной земле бухты и заливы. Предвечернее море уходило туманной поволокой за горизонт и казалось бесконечным – будто протянулась его гладь до самого края мира, прерываясь лишь дерзкими осколками суши, одинокими островами.