Недооцененные события истории. Книга исторических заблуждений - Людвиг Стомма

Пресловутая роскошь быта как капиталистических семей Новой Англии, так и аристократии старого Юга была обязана своим происхождением порабощению негров, рабовладельческой эксплуатации и геноциду. На колониальной работорговле сложился союз южных рабовладельцев и северных коммерсантов, реакционная сущность которого, меняясь со временем по форме, проявлялась вплоть до гражданской войны 1861–1865 годов и следы которой сохранились до наших дней.

Узаконение рабства

Англосаксонское представление о морали и английский закон не содержали никаких оснований для оправдания рабства, в связи с чем юридический статус рабов-негров в колониях первое время был неопределенным. В Виргинии, например, порабощенные негры сначала находились на том же положении, что и законтрактованные рабочие: они имели право на свободу по истечении определенного периода их закрепощения и после освобождения могли приобретать землю наравне с прочими гражданами. Более того, некоторые считали, что крещеного негра нельзя превращать в раба, но существование таких ограничений вызывало раздражение плантаторов. Поэтому вскоре церковь и государство, послушные, как всегда, воле и интересам правящих классов, предприняли шаги к узаконению рабства негров.

В 1661 году законодательное собрание Виргинии провело закон, установивший различный статус для негров и белых законтрактованных рабочих. Различие состояло в том, что негры объявлялись пожизненными рабами. Аналогичные мероприятия провели законодательные собрания и других колоний. Этим самым рабство негров, фактически уже существовавшее, было в тех или иных формах признано законом. В Массачусетсе рабство было узаконено в 1641 году, в Коннектикуте — в 1650, в Род-Айленде — в 1652, в Нью-Йорке — в 1665, в Южной Каролине — в 1682, в Нью-Гэмпшире — в 1714, в Северной Каролине — в 1715, в Делавэре — в 1721, в Джорджии — в 1749 году. Самый бесчеловечный характер этого узаконения рабства ясно виден на примере закона, принятого в колонии Мэриленд, который ставил негров в один ряд с «рабочим скотом, домашними животными всякого рода, инвентарем, мебелью, посудой, книгами и так далее».

Все колонии, включая Новую Англию, вводили в действие рабовладельческие кодексы о мерах наказания для негров и контроля над ними. Эти карательные кодексы отчасти представляли собой расширение законов, существовавших для законтрактованных рабочих, а отчасти были результатом перенесения на американские колонии рабовладельческих законов, установленных для британской Вест-Индии. Кодексы содержали скрупулезное регламентирование образа поведения, «прав» и обязанностей рабов. По этим кодексам рабы лишались всех гражданских, юридических и супружеских прав. Хозяева могли избивать рабов плетьми; беглецы подлежали принудительному возвращению, восставшие — смертной казни; рабов судили специальные суды; дети, родившиеся от смешанных браков раба и свободного, считались рабами. В Вест-Индии и в южных колониях, говорит Дюбуа, «распятие на крестах, сжигание на кострах и умерщвление голодом считались законными способами наказания рабов». Крещение раба теперь не влекло за собой его освобождения от рабства, и вообще кодексы ставили непреодолимые препятствия освобождению. Виргиния была первой колонией, издавшей такой кодекс.

Рабские кодексы и весь рабовладельческий режим в английских колониях, как в Вест-Индии, так и на американском континенте, были наиболее жестокими в сравнении с режимом американских колоний других государств. Юридические кодексы испанских, португальских и до некоторой степени французских колоний были несколько менее суровы. Они меньше ограничивали негров в отношении супружеских и гражданских прав, были менее жестоки в отношении наказаний, содержали меньше притеснений в отношении образования, права собственности и особенно права раба на освобождение.

Церковники всех направлений дали свое благословение узаконению порабощения негров. Только в немногих случаях голос представителей церкви — обычно это был голос какого-либо квакера-раскольника — поднимался против рабства. Само собой разумеется, церковь плантационного Юга почти единодушно выступала в защиту рабовладельчества с самых ранних времен колонизации. Немногим лучше была и церковь Севера. В Пенсильвании лицемерный Уильям Пени считал, что рабов следует предпочитать всем другим слугам, потому что «ими можно располагать все время, пока они живы». Роджер Уильямс из Род-Айленда так же оправдывал рабство негров, как это делали и другие клерикалы. «Пуритане, — говорит Грин, — даже подводили под институт рабства религиозную основу. Рабство, утверждали они, освящено законом бога Израиля… В Новой Англии порабощение индейцев и негров белыми колонистами рассматривалось как священная привилегия, которую божественному провидению было угодно дать своему избранному народу». «Что это за закон, — вопрошал Коттон Матер, — который делает крещеных рабов свободными? Это не закон христианства». Грин далее отмечал, что «англиканская церковь не противилась рабству и… многие из ее служителей сами были рабовладельцами».

Колониальная плантационная система

В начале колониального периода американский плантационный строй сочетал в себе три экономических уклада: древний, средневековый и современный. Древний элемент колониальной экономики заключался в физическом порабощении негра. Ее феодальный элемент выражался в существовании (в южных колониях, Нью-Йорке, Пенсильвании и др.) таких элементов феодального права, как право первородства, право неотчуждаемости земли и феодальная рента, при помощи которых плантация удерживалась во владении одной семьи. Капиталистический элемент экономики колоний заключался в том, что, в противоположность рабовладельческому строю древности с его натуральным хозяйством, почти целиком направленным на удовлетворение потребностей хозяина, она с самого начала была основана на производстве продуктов (табака и др.) для сбыта на мировом рынке. На всех этапах существования рабовладельческого строя в колониях его трехукладность чрезвычайно осложняла общеполитические проблемы, возникавшие на протяжении десятилетий, между войной 1776 года и войной 1861 года. Эти особенности все еще сказываются в Соединенных Штатах, находя свое выражение, в частности, в виде существующего и поныне джимкроуизма и исключительном угнетении негритянского народа.

Карл Маркс следующим образом характеризует капиталистический базис американского рабовладельческого строя: «Земельный собственник и собственник орудий производства, а потому и непосредственный эксплуататор рабочих, относящихся к числу этих элементов производства, здесь совпадают. Точно так же совпадают рента и прибыль, разделение различных форм прибавочной стоимости не имеет места. Собственник всех орудий производства, к которым относится земля, а при первоначальной форме рабства и сами непосредственные производители, прямо извлекает из рабочих весь прибавочный труд, который здесь представлен в прибавочном продукте. Там, где господствуют капиталистические представления, как в американских плантациях, вся эта прибавочная стоимость рассматривается как прибыль». «…Это — капиталисты, ведущие хозяйство при помощи рабов-негров». Плантатор, особенно в позднейший период рабовладельческого строя, в колониях являлся в значительной мере капиталистическим крупным фермером, использовавшим рабский труд.