Илиодор. Мистический друг Распутина. Том 1 - Яна Анатольевна Седова

апреля, но неуловимый инок мелькнул в Почаеве на такой короткий срок, что владыка, прибывший в лавру 5.V, уже не застал там о. Илиодора. Его, таким образом, ждали в Почаеве сразу два выговора — новый и старый.

13. V, наконец увидев перед собой о. Илиодора, преосв. Антоний одним махом запретил ему священнослужение, отлучки и проповеди впредь до раскаяния. Перед лицом такой опасности несчастный покорно дал подписку, обязуясь не поносить более святителей и ничего не писать о Государе, после чего все запреты были отменены. На следующий день владыка покинул Почаев. О. Илиодору оставалось только между делом жаловаться читателям «Веча» на «беззаконное начальство», которое через архиепископа Антония бросает в него «одну стрелу за другой».

Попытки мирной деятельности в Почаеве

Как и после январского внушения, о. Илиодор честно попытался направить свою работу в мирное русло. Его захватили новые проекты — сооружение на Почаевской горе иконы в память о воинах, павших на Японской войне и заказ знамен для сельских отделов.

Увидев на IV съезде величественные союзные знамена, о. Илиодор задумал перенести этот обычай к себе на Волынь. На съезде уже были три почаевских знамени. 8.V «Почаевские известия» призвали каждый отдел Союза последовать этому примеру. Крестьянские заказы шли через Почаев в Москву. Первая партия знамен была торжественно освящена преосв. Антонием на Троицу (10.VI). Тогда откликнулись далеко не все сельские отделы, очевидно, устрашенные ценой знамени — от 25 до 75 рублей. Поэтому о. Илиодор напечатал вдохновенное воззвание:

«Волынский народ! Наш Союз — самый большой. У нас на Волыни около 1500 отделов почаевского „Союза русского народа“, а знамен нет. Неужели же мы хуже других? Неужели же мы будем идти в хвосте?.. В разных городах, селах и местечках русские люди будут поднимать знамена, торжествовать и устрашать врагов, а мы будем оставаться в стороне и не примем участия в этом великом и победном шествии воскреснувшего многострадального Русского народа? Нет! Да не будет этого! Встанем и мы, дорогие братья-союзники! Поднимем и мы священные знамена по всей Волыни и громко запоем победную песнь».

Освящение следующей партии намечалось на праздник Успения.

Возобновил о. Илиодор и поиск спонсоров для своего Союза, начатый еще весной. Предыдущее обращение через «Русское знамя» принесло всего 110 рублей. Теперь о. Илиодор снова обратился ко всем русским людям с просьбой поддержать начинание почаевских иноков:

«Дайте нам возможность бороться с проклятыми гордыми и своенравными поляками. Вы слышали, как они недавно собирались на съезд в Варшаве и выражали неудовольствие на деятельность Почаевской лавры за то, что она, по их словам, распространяет в Западном крае „дикие идеи“ и поддерживает „российский дух“. Братья, помогите нам еще более распространять „дикие идеи“ и поддерживать „российский дух“. Дайте нам возможность прогнать с Волыни путем экономической борьбы поганых жидов и освободить крестьян православных от жидовского рабства. Жиды уже взбесились, предчувствуя беду; как синий камень приводит в бешенство и к смерти червей в больном месте животного, так и наша деятельность, направленная против жидов-обманщиков и грабителей народных, не дает им покоя: они уже приходили с бомбами разрушить Почаевскую лавру. Русские люди! Дайте нам возможность избавиться не только от жидов, но и от их бомб».

Особенную надежду о. Илиодор возлагал на помещиков, видя в них наиболее состоятельное сословие. «Почему они не идут впереди народа? Почему они не просвещают его? Почему не выписывают для своих соседей-крестьян полезных книжек, газет, листков? Вот мы в Почаевской лавре целый год уже бьемся, чтобы наставить крестьян на путь истинный, чтобы прогнать от них лгунов, чтобы обезопасить имения помещиков от разгрома поднятого на бунт разбойниками народа простого! И как к этому относятся помещики? Они не только не поддерживают нас, не выписывают наших изданий, не распространяют их в крестьянской среде, но всячески стараются препятствовать нам, жалуются на нас, что будто бы мы восстановляем крестьян против них. Один, например, умник на днях прислал г. исправнику жалобу на „Почаевские известия“ за то, что в них революционеры названы „панскими выродками“, которых народ скоро раздавит».

Как житель неземской губернии о. Илиодор не имел понятия об огромной работе по развитию просвещения и медицины, которую вело дворянство внутренних губерний, поэтому бранил помещиков за невнимание к крестьянству. «Им, кусочникам, жалко пожертвовать на народное дело несколько рублей. … Стыдно помещикам надеяться только на солдатские штыки, на жандармские шашки и на казацкие плети! Ведь они старшие дети в семье. Они должны ухаживать за малыми ребятами-крестьянами. А они что делают? Только пользуются крестьянской силой, чтобы набивать свои карманы, а на добро своим работникам скупятся потратить сотню рублей…».

Однако ссориться с состоятельными людьми о. Илиодору было невыгодно, поэтому он закончил так мягко, как только мог:

«Да простят меня помещики за резкое слово против них… Уж терпел, терпел я их алчность, жадность; уж звал, звал их на помощь, да больше мочи нет терпеть и звать, надо теперь их ругать, чтобы после их не побили и не разорили!..

… Помещики-дворяне! Не сердитесь на меня за такое резкое слово, а лучше подумайте, примите его к сердцу, покайтесь и будьте людьми, христианами, братьями, а не животными, откармливаемыми на убой, о которых говорят Апостолы Петр и Иаков».

О. Илиодор вернулся и к работе в «Почаевских известиях», для которых написал серию программных статей о роспуске Думы и о задачах «Союза русского народа». Эти статьи были обращены к крестьянам и написаны предельно понятным языком в лучших традициях «Известий».

Под давлением сверху поменялась тактика газеты в отношении крестьянских жалоб. Если раньше все они публиковались, то теперь, получив очередные письма, редакция переслала их губернатору. «Мы пока их не печатаем, потому что нам обещали, что таким путем, т. е. обращением к высшему начальству, скорее можно добиться правды и защиты, чем криком на весь свет. Вот мы и попробуем, как в самом деле верней можно помочь народу в обидах — докладывая ли начальнику или печатая и крича на весь свет».

Проповедь на Вознесение (31.V)

Смирения о. Илиодора, как обычно, хватило ненадолго. Уже в праздник Вознесения он произнес скандальную проповедь, призвав слушателей самостоятельно распоряжаться церковными деньгами и не платить епархиальные сборы. Богомольцы последовали призыву, следствием чего стали бунты на нескольких приходах, два из которых подверглись временному закрытию.

10 000 слушателей

К лету о. Илиодор решил возобновить свои проповеднические гастроли. «Вздумал я странником поехаться по Волыни, посмотреть, как живут крестьяне, как их дурачат подлые жиды, что делают помещики, одним словом, посмотреть свет Божий».

6. VI «Почаевские известия» напечатали воззвание о. Илиодора к