Идеальный поцелуй - Анна Грейси

Лишь прикажи, и

Буду жить иль умру за тебя.

Роберт Херрик

Карета проехала между воротными столбами с волками на вершинах, и ее рыдания стали громче. Она вытирала глаза и щеки руками.

– Вот, возьми. – Доминик, сидевший в темном углу кареты, протянул ей носовой платок.

Грейс подскочила на месте.

– Ты откуда здесь взялся?

Доминик пододвинулся к ней и начал вытирать ее слезы.

– Я все время здесь сидел. Ты была слишком занята, рассматривая окна, чтобы заметить меня. – Он нежно улыбнулся ей. – Твои глаза как тонущие фиалки.

– В последний раз они были как искупавшиеся в утренней росе колокольчики, – сказала Грейс резко, выхватила платок у него из рук и отодвинулась на другую сторону кареты, где он не мог до нее дотянуться. – Почему ты здесь? – Она стала резкими движениями вытирать лицо.

– Я еду с тобой.

– Но я ведь уезжаю от тебя!

– Да, я знаю. Именно поэтому я с тобой и еду. – Доминик забрал у нее платок и продолжил вытирать ей глаза. – Ты же не думаешь, что я позволю тебе уехать одной? Нет, если ты убегаешь, то мы убежим вдвоем.

Она вновь выхватила платок из его рук.

– Я могу сама справиться. И я не убегаю.

– Нет? А мне кажется, что именно убегаешь. – Доминик заполучил платок и сказал: – Не суетись, любимая, дай я это сделаю.

Грейс не совсем поняла, что он имел в виду – поехать с ней или вытереть ее щеки.

– Но ты же не можешь поехать со мной, когда я уезжаю от тебя?

– Ты моя мечта, помнишь? У меня нет другого выхода. Слезы вновь заполнили ее глаза. Доминик нежно промокнул их. Она оттолкнула его руки и сказала:

– Но… как насчет Вульфстона? И Мелли? И сэра Джона?

– А что с ними такое? Если они тоже хотят поехать, они могут воспользоваться своей собственной каретой. Тут места хватит только для нас двоих.

– Но ведь Фрей будет объявлять имена во второй раз на этой неделе.

Доминик пожал плечами.

– Фрей делает то, что должен делать. Грейс недоверчиво посмотрела на него.

– А как же Мелли?

Он осмотрел ее щеки и нашел еще одно влажное место.

– Не думаю, что она будет возражать против того, чтобы я съездил в Лондон.

– Я не буду твоей любовницей. Доминик изумленно посмотрел на нее.

– И не думай об этом! Я не позволю себе оскорбить тебя таким предложением, хотя я и считаю, что это неплохое положение для некоторых женщин. Но не для тебя!

Грейс резко пересела на другой конец скамейки и подозрительно посмотрела на него.

– Что ты замышляешь?

– Я еду в Лондон с визитом к королеве.

– Будь серьезнее! Доминик улыбнулся и добавил:

– Я провожу тебя до твоей семьи. – Он говорил вполне искренне.

– Правда?

– Правда, это длинная поездка. Грейс подумала.

– Но ты обещаешь, что не будет никаких глупостей? Доминик притворно вздохнул:

– Умеешь ты испортить удовольствие. Хорошо, обещаю. Она попробовала не улыбаться, затем спохватилась:

– Но если мы поедем вместе, и Особенно если мы будем останавливаться в одной и той же гостинице, моя репутация будет уничтожена. Я погибла.

– Погибла? – Доминик покачал головой и твердо сказал: – Я не дам и волосу упасть с твоей головы, не говорю уже о том, чтобы погубить тебя. Я все продумал. Мы переночуем в Челтнеме у моих друзей. Женатых друзей.

– Но я же буду с тобой в крытой карете на протяжении двух дней.

– Чепуха! У меня с собой есть дама, которая будет тебя сопровождать. Не говоря уже о кучере и двух грумах.

Грейс внимательно осмотрела карету.

– Ну и где же тогда эта дама? Доминик взмахнул рукой.

– Она впереди, рядом с кучером. Путешествует внутри, только когда идет дождь. Она предпочитает выводить из себя других собак, мимо которых мы проезжаем, и чувствовать, как ее обдувает ветром.

– Других собак… ты же не… это же не Шеба? Доминик ухмыльнулся.

– Ты привел свою собаку мне в спутницы?

– Она очень хорошая спутница, – возмутился Доминик. – Она еще никогда не подпустила ко мне ни одну кошку!

Грейс уставилась на него, закусив губу, но так и не смогла сдержать смешка. Он вел себя возмутительно.

Доминик немедленно усадил ее себе на колени.

– А теперь расслабься, любимая! Я не оставлю тебя, так что давай просто наслаждаться поездкой.

Грейс сдалась. Она приникла к груди Доминика и обняла его. Она не знала, на что он рассчитывал, отправляясь с ней в поездку. Ей все это казалось нелепым и нелогичным. Но ей была предоставлена небольшая отсрочка, и у нее не было сил вновь оттолкнуть его. Не сейчас.

– Итак, я вновь объявляю волю Доминика Эдварда Вульфа, лорда д'Акра Вульфстонского прихода, и мисс Мелани Луизы Петтифер Тилского прихода в Рединге вступить в законный брак. Если кому-нибудь из вас известна причина или хотя бы препятствие, по которому эти двое не могут вступить в святой союз, скажите о них сейчас. Вопрос задается во второй раз.

На этот раз никакого перешептывания не было. Все уже заметили отсутствие лорда д'Акра и мисс Грейсток. Большинство к этому моменту знали, что они уехали вдвоем в карете в начале недели. Эта новость была уже стара.

Но паства была возбуждена ничуть не меньше, чем в прошлый раз, возможно, даже больше, поскольку в это воскресенье турок, в отсутствие своего хозяина, сопровождал мисс Петтифер в церковь.

Более того, он проводил ее до скамьи семьи Вульфов, поклонился и ушел на ближайшую общую скамью, где и оставался всю службу, сидя между сестрами Тикел.

Это было редкое развлечение, как согласилась потом вся деревня, поскольку девочки Тикел чуть ли не дошли до драки, пытаясь решить, кто будет сидеть рядом с большим иностранцем. Тэнси проиграла, метнулась прочь и всю службу просидела рядом с матерью, дуясь и обижаясь на весь мир.

Абдул же и глазом не моргнул. Он вставал для пения гимнов и даже пел, он вставал на колени для молитвы и, насколько могли заметить жители деревни, ни разу не ошибся, только не произнес ни слова молитвы, хотя Тилли и вторая сестра держали перед ним свои молитвенники. И он не пошел к причастию.

На службу никто не обращал никакого внимания. Всех занимал вопрос – язычник турок или какой-нибудь иностранный христианин и следует ли им приветствовать его или нет? Поскольку он был крупнее, чем любой мужчина, находившийся в церкви, было решено поприветствовать. В конце концов, немногие жители деревни могли похвастаться знакомством с настоящим живым турком.