Небесное сольдо - Пирс Энтони

Электра с состраданием, как на обреченного, посмотрела на сидящего у гипнотыквы принца.

Дольф обнаружил, что стоит в какой-то пустой невзрачной комнате. Рядом с ним Скриппи. Из комнаты ведут две двери – белая и черная. На белой, расположенной по левую руку от них, крупными синими буквами написано слово да. На черной двери справа красными буквами написано слово нет. В промежутке на стене длинная надпись:

ИМЕЕШЬ ЛИ ТЫ ПРАВО ПОСТУПАТЬ

ПЛОХО, ЕСЛИ ХОЧЕШЬ ДОСТИЧЬ

ЧЕГО-ТО ХОРОШЕГО?

Дольф посмотрел на Скриппи. Он успел привыкнуть к ее облику нимфы, но скелетица окончательно и бесповоротно утратила свое иллюзорное тело.

– Где же Конь Тьмы? – спросил Дольф. – Он вроде собирался нас судить.

– Пути Коня Тьмы неисповедимы, – ответила Скрипни. – Прежде чем уничтожить свою жертву, он любит с ней поиграть. Превращая того или иного человека в участника страшного сна, Конь обманывает его, создавая иллюзию спасения. Но ты не надейся: как бы ни развивались события, мы все равно обречены.

– А мой отец король Дор говорит, что Конь Тьмы кристально честен.

– И безжалостен, – с горечью добавила Скрипни. – Даже тебя, ребенка, не пожалел. Тебе не следовало за меня заступаться, Дольф.

– Я не мог не заступиться! – воскликнул Дольф. – Ты помогала мне найти Небесное Сольдо… нет, я не мог бросить тебя в беде!

– Где же оно, твое Небесное Сольдо? – с печальной усмешкой спросила Скриппи. – Как не было, так и нет.

– Есть! У Электры! Она пообещала, что Сольдо у меня обязательно будет.

– Только в том случае, если ты на ней женишься… – напомнила Скриппи, – а ты ведь уже обручен.

– Положение не из легких, – вздохнул Дольф. – Ну ничего…

Скриппи промолчала. Умолк и принц. Повисла тишина. Ничего не происходило. Они стояли в пустой комнате и чего-то ждали. «Может, Конь Тьмы о нас забыл», – забеспокоился Дольф.

Он оглянулся. За их спинами находилась, оказывается, еще одна дверь, зеленого цвета. И без всяких слов Дольф подошел к двери и подергал ручку, но дверь не открылась. «Ага, – подумал принц, – значит тем путем, которым мы сюда вошли, выйти не сможем.., если, конечно, мы вошли именно этим путем. Ох, здесь, в гипнотыкве, все так запутано».

Он снова прочел то, что было написано на стене.

Способен ли он совершить что-то плохое, чтобы достичь чего то хорошего? И вдруг его осенило: да, способен; во все время путешествия за Сольдо он именно так и поступает! То и дело втягивается в разные темные истории, из которых потом с трудом выбирается на свет! Но зато Сольдо в его руках… почти.

– Ну-ка, попробуем вот эту дверь… – пробормотал принц. Подошел к двери, где было написано да, и повернул ручку.

Дверь тут же отворилась. И Дольф увидел комнату. Точно такую же, как та, в которой находились.

– Дай мне руку, Скриппи, – сурово приказал Дольф. – Мы должны держаться вместе. Никто не знает, что они задумали. Если мы потеряем друг друга, то.., я не смогу помочь тебе – Честно говоря, принц не знал, чем и как сможет помочь Скриппи, но предпочел это не разглашать.

В этой второй комнате тоже были две двери, белая и черная, с теми же словами – синим да и красным нет. Но вопрос между да и нет стоял совершенно другой:

ЧТОБЫ СПАСТИ ЧЕЛОВЕЧЕСКУЮ ЖИЗНЬ,

ТЫ СМОГ БЫ СЪЕСТЬ ЖИВОГО

ВАСИЛИСКА?

Дольф только сокрушенно покачал головой.

– На этот вопрос я отвечаю: не знаю.., то есть: нет.., ну как можно съесть живого василиска? Ведь у него взгляд смертоносный, дыхание отравленное!

– А я вообще не стала бы есть василиска, ни живого, ни мертвого, – отозвалась Скриппи.

– Но ради спасения чьей-нибудь жизни я бы… постарался василиска съесть, – неожиданно изрек Дольф.

Следовательно, принц открыл дверь с надписью да.

Вопрос № 3 звучал так:

РАДИ СПАСЕНИЯ ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО

РЕБЕНКА СОГЛАСИЛСЯ БЫ СТАТЬ

ПРЕДАТЕЛЕМ СВОЕГО ПЛЕМЕНИ?

Некоторое время принц и Скриппи молча изучали надпись. Что-то смутно знакомое слышалось в этом вопросе Дольфу, но что? Он понять не мог.

Скриппи, кажется, мучилась тем же.

– Это о Тристане! – наконец догадалась Скриппи. – Это же он предал троллей, чтобы маленькая девочка осталась жива! За это его и наказали кошмарным сном!

– Я считаю, что Тристан поступил правильно, – сказал Дольф. – Спас семью девочки от непоправимого горя.

– Но он тролль! – возразила Скриппи. – А им полагается быть злыми.

Дольф не сразу нашел, что ответить, но все же нашел:

– Может, Тристан поступил и не правильно, с точки зрения троллей, но я ведь не тролль. Для меня поужинать маленькой девочкой как раз и было бы позорнейшим поступком. Да, я поступил бы так же плохо, как Тристан.

– Ну а я внесла замешательство в предназначенный ему сон, значит.., я тоже поступила бы как ты.

Дольф открыл дверь да, и они прошли в следующую комнату.

И тут же увидели на стене вопрос:

СМОГ БЫ ТЫ РАДИ СПАСЕНИЯ

РЕБЕНКА ТРОЛЛЕЙ СМЕСТИ С ЛИЦА

ЗЕМЛИ ПОСЕЛЕНИЕ ЛЮДЕЙ?

И снова они стали думать.

– Мне кажется, это предыдущий вопрос, только наоборот, – высказала свое мнение Скриппи. – Человеческий ребенок или троллий – какая разница?

– Но люди все-таки лучше троллей! – горячо заявил Дольф. – Разрушить целое селение только для того, чтобы… – и он замолчал, потому что ощутил, что говорит что-то не то. Он хотел творить добро. Это верно. Но для кого – для всех или только для людей? И все же даже если согласиться, что люди и тролли равны, то все равно как-то странно разрушать людское жилье ради… Нет, он не мог ответить да на этот жестокий вопрос.

– Жизнь ребенка и целое селение… – бормотала Скриппи. – Как же можно убивать ребенка? Но и селение… Дольф, я не знаю, как ответить.

– Если не знаешь, тогда позволь мне решить: на этот вопрос мы ответим нет.

И Дольф потащил Скриппи за собой в дверь, на которой стояло нет. Скриппи покорно последовала за ним, но ее бледные кости стали как будто еще бледнее, а провалы глаз провалились еще глубже.

Новый вопрос звучал так:

СОГЛАСИЛСЯ БЫ ТЫ СМЕСТИ С ЛИЦА

ЗЕМЛИ ДЕРЕВНЮ ТРОЛЛЕЙ РАДИ

СПАСЕНИЯ ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО

РЕБЕНКА?

– На этот вопрос мы уже отвечали, – тихо произнесла Скриппи.

– В самом деле отвечали, – согласился Дольф.

И отворил дверь с надписью нет.