Пират - Конни Мейсон

– Вот и хорошо. А теперь выкладывайте, – распорядился Фолк, уже чувствуя себя хозяином положения.

Три головы еще ближе склонились друг к другу, и в прокуренном воздухе зазвучали слова:

– В тот день, когда виконт появился в Новом Орлеане, мы с Монти как раз оказались в порту и видели, как он сошел с корабля, принадлежащего Жану Лафитту, – начал Сквинт. – Мы, конечно, понятия не имели, что он теперь собирается называть себя виконтом, но узнать-то его узнали сразу. Мы бы, наверное, узнали его даже без повязки на глазу.

– Мы так удивились, – вступил в разговор Монти. – А потом поспрашивали тут и там и выяснили, что теперь он называет себя виконтом Гаем Хантером. Но это не настоящее его имя. Около года тому назад мы недолго служили на его корабле. Тогда его звали Охотник, а судно называлось «Ястребом». Отличная бригантина! Все шло хорошо, но однажды мы со Сквинтом взяли из добычи свою долю – только свою долю! – а нас обвинили в воровстве и нарушении пиратских законов. Ну, а для нарушителей наказание известное: Охотник высадил нас со Сквинтом на необитаемый остров и бросил подыхать от голода и жажды.

Глаза Фолка радостно блеснули.

– Так, значит, наш виконт – просто-напросто пират?

– Ну конечно, – кивнул головой Сквинт, – об этом мы и толкуем. Он такой же пират, как Гаспарилла, Жан Лафитт и прочие из Братства. Одна компания. Все они занимаются одним и тем же – грабят торговые суда, а потом топят их в море. Экипажи этих судов либо убивают, либо продают в рабство. А если на судно попадется женщина, они отвозят ее на остров Каптива и держат там, пока за нее не дадут выкуп.

– Был слушок, что Охотник как-то обманул Гаспа-риллу, а затем исчез с горизонта, – добавил Монти. – Одни говорили, что Гаспарилла его убил, другие уверяли, что он жив и здоров и катается теперь как сыр в масле. – Он хихикнул и ткнул пальцем в ребра Сквин-ту. – Но мы-то с тобой все точно знаем, верно, Сквинт? Вот он, Охотник, живет себе в Новом Орлеане под видом английского виконта!

– А почему вы не заявили о нем в полицию? – спросил Фолк. – Ведь за его голову назначена награда.

– Вот еще! – ухмыльнулся Сквинт. – Одно дело, если бы он был просто пиратом. Но он же теперь важная шишка в этом городе. Знатный господин! А мы кто? Мы здесь гости незваные, нам бы свои головы сберечь. Не-ет, Охотник теперь высоко взлетел, нам его не достать. Да ты и сам знаешь, Фолк: человек при деньгах от любого закона откупится.

Фолк откинулся на спинку стула, пытаясь собраться с мыслями. Сначала он подумывал, не нанять ли этих молодцев, чтобы спровадить виконта на тот свет. Однако то, что они рассказали, открыло перед Фолком куда более заманчивые перспективы. Ведь оказалось, что виконт – тот самый пират по кличке Охотник, который с таким остервенением топил корабли, принадлежащие Фолку. Это он, Охотник, разорил Фолка! И он же под именем виконта Хантера ограбил его еще раз – буквально из-под носа украл его невесту. Богатую невесту! Нет, эти ребята пусть отдыхают: смерть была бы слишком мягким наказанием для такого негодяя. Фолк сам отомстит Хантеру – с наслаждением, не спеша – и месть его будет страшной. Он заставит его ответить за все – и за потопленные корабли, и за пропавший груз, и за унижения, которые Фолку приходится терпеть от кредиторов. И, разумеется; за Блисс —вернее, за ее наследство: за те деньги, которые Хантер увел буквально из-под носа Фолка.

В голове Джеральда уже начинал складываться план. Хороший план...

– А теперь – деньги на бочку! – прервал мысли Фолка голос Монти.

Фолк пересыпал золотые монеты в мешочек, завязал его и щелчком отправил по столу в руки Монти. Тот подхватил мешочек и проворно спрятал в карман своего грязного драного камзола.

– Ну, теперь нам, пожалуй, пора, – сказал он.

– Вы не собираетесь пока что покидать город? – спросил пиратов Фолк.

Монти нахмурился.

– А вам-то до этого какое дело, господин хороший?

– У меня может найтись для вас работенка, – пояснил с улыбкой Фолк. – Где мне вас найти, если что?

– Наши услуги дорого стоят, – предупредил Сквинт.

– Не волнуйтесь, я заплачу.

– Ну тогда ищите нас здесь. Мы почти каждый вечер сидим в этом кабаке. Тут же и комнату снимаем – на втором этаже. Ну, а когда кончаются деньги и дел никаких не подворачивается, съезжаем в заведение напротив, там дешевле.

– Понятно, найду, – кивнул Фолк, вставая из-за стола... – Спасибо за информацию. Вы мне очень помогли.

Когда Фолк садился в свой экипаж, поджидавший неподалеку от кабака, лицо его сияло от радости. Он сгорал от нетерпения поскорее оказаться дома и уж там, в тишине, хорошенько обдумать, как ему получше использовать драгоценную информацию, свалившуюся прямо в руки.

Со дня свадьбы пролетело две недели, и Блисс начала понемногу надеяться, что все ее страхи относительно будущего были безосновательны. Гай выглядел спокойным и очень счастливым. Он буквально уливался тем, что у него есть жена, есть сын, и он никогда не вспоминал о своей прежней жизни. Не беспокоил их и Джеральд Фолк, бесследно пропавший с того памятного дня, когда состоялась – прямо после венчания – их последняя встреча.

Брак Блисс и Гая – такой неожиданный и интригующий – по-прежнему оставался одной из главных городских новостей, однако при этом молодожены получали на удивление мало приглашений. Собственно говорящих было за все это время всего два: на концерт и на церемонию вступления в должность нового губернатора, назначенного правительством Соединенных Штатов.

Оба выезда в свет оставили у Блисс и Гая неприятный привкус. Их брак все еще считался скандальным, и молодым приходилось постоянно отбиваться от целого роя докучливых, а порой даже неприятных личных вопросов об их знакомстве, близости, любви.

Блисс и Гай твердо осаживали любопытных, те обижались и переставали приглашать к себе заносчивую, по их мнению, парочку.

Теперь большую часть времени Гай проводил во встречах с деловыми людьми, которые наперебой предлагали ему вложить деньги в их предприятия. Кроме того, Блисс было известно, что Гай несколько раз встречался в Эбстинт-хаусе со своими старыми друзьями – Жаном и Пьером Лафиттами. Ездил он и к адвокатам, которые уже заканчивали готовить бумаги, необходимые для того, чтобы Гай мог наконец вступить во владение облюбованной им плантацией.

Гай говорил Блисс, что дела продвигаются и вскоре они смогут уехать из Нового Орлеана в собственное имение. А когда Блисс поинтересовалась однажды, на кого будет оформлена покупка плантации, Гай только улыбнулся в ответ и сказал, что это будет сюрприз.

Вот и сегодня Гай уехал из дома рано, чтобы повидаться с братьями Лафитт. Лиззи с Брайаном ушла гулять в парк, а Манди отправилась по магазинам. Таким образом, Блисс осталась в доме совершенно одна, если не считать повара и занятых своими делами двух горничных внизу.