Институт идеальных жен - Ольга Куно

– Что случилось? – набросилась я на Мейбл, как только мы оказались в нашей комнате.

– Ничего, – она присела на кровать и принялась разглаживать складки на покрывале, старательно избегая моего взгляда.

– Мейбл, брось, ты же знаешь, что, в отличие от Лизетты, я не буду никому доносить! Ты говорила с Этьеном?

– Да.

Складки на покрывале закончились, и она принялась за подол платья. Мейбл так тщательно разглаживала ткань руками, что у меня мелькнула мысль подсунуть ей пару своих мятых платьев.

– И что он сказал?

– Да какая разница, – Мейбл вздохнула. – Важно же, что он сделал, верно?

Я внимательно посмотрела на подругу. Все это время она категорически отказывалась поведать мне, что же произошло на злополучном балу между ней и Этьеном.

– Знаешь, иногда, рассказывая другому, ты можешь сама взглянуть на проблему по-новому, – осторожно предложила я, видя, что Мейбл колеблется между нежеланием распространяться о случившемся и стремлением поделиться хоть с кем-то своими горестями.

– Там нет проблемы, – вяло отмахнулась подруга. – Просто Этьен – не тот человек, с кем следует связывать свою жизнь.

– Раньше тебя это не останавливало.

– Просто потому, что раньше я не все знала…

Мейбл еще раз нерешительно посмотрела на меня и тоскливо вздохнула.

– Дело в той женщине? С которой Этьен танцевал на балу? – догадалась я. Подруга молчала, и я продолжила, почти уверенная, что именно в этом и кроется ее нежелание общаться с графом Ренье. – Нарумяненная старуха, обвешанная фальшивыми бриллиантами?

– Она отнюдь не старуха, – Мейбл горько усмехнулась. – Наоборот, в ней есть все, чего мужчине не хватает в молодых девушках: опыт, лоск…

– Морщины! – выпалила я.

– Нет у нее морщин! – Мейбл вздохнула и решилась: – В любом случае это не имеет значения, поскольку Этьену от этой женщины нужно было совсем другое…

Слегка запинаясь, она начала рассказывать мне о событиях той ночи. Я слушала, затаив дыхание. Признаться, я испытывала легкую зависть: это же надо, такое приключение… Но подруга выглядела очень удрученной, потому я решила попереживать над несправедливостью жизни в другой раз.

– Словом, я поняла, что мне не следует больше встречаться с Этьеном, – решительно закончила Мейбл.

Я задумчиво покусала губу:

– Вряд ли это получится. Даже если ты выйдешь замуж за мистера Годфри, тебе придется бывать в обществе, и тогда встречи с графом Ренье неизбежны.

– Он не слишком-то жалует столицу, – напомнила подруга. – Да и я не буду выезжать. Вряд ли мистер Годфри станет возражать. Скорее, наоборот, обрадуется.

– То есть ты действительно собираешься за него замуж? – ахнула я. – Мейбл! Это невозможно!

– У меня нет выбора.

– Я думаю, ты должна поговорить с Этьеном, – непререкаемым тоном заявила я. – Выслушать его версию событий!

Мейбл покачала головой:

– Поверь, для всех будет лучше оставить все как есть.

Я задумчиво посмотрела на подругу, но не стала продолжать, опасаясь, что в нынешнем состоянии Мейбл наш разговор может закончиться банальной ссорой.

Амелия

Дни потянулись один за другим. Учеба, вечные эссе, посещения храма. Больше ни Рейнарда, ни Этьена мы не видели. И даже камушки не стучались ночами в наше окно. По всей видимости, оба жениха попросту решили отказаться от нас и вернуться к прежнему образу жизни.

К воскресенью мое настроение окончательно испортилось, и я даже написала родителям, что отказываюсь выходить замуж за графа Аттисона. А если они будут настаивать, то уйду в монастырь и стану отшельницей. На что моя мама напомнила, что тоже обучалась в пансионе Святой Матильды и с отличием сдала курсовую по манипуляции, а в монастыре нет моих любимых конфет, так что морочить ей голову совершенно бессмысленно. Но она рада, что обучение пошло мне на пользу.

Я отшвырнула письмо и прошлась по комнате, раздумывая, как быть. Последняя конфета была съедена неделю назад, и разумные идеи отказывались появляться в голове. Понимая, что без сладкого мне не обойтись, я выскользнула в коридор и направилась в учительскую. В отличие от нас, наставницы себя не ограничивали, и в их комнате всегда имелись сладости.

Как я и предполагала, дамы уже разошлись, тщательно заперев дверь на ключ, но для меня это не являлось проблемой: слишком простым был замок, а наш конюх Джонни (да-да, он действительно существовал, хотя я с ним и не целовалась) научил меня в свое время открывать такие замки, взяв честное слово никогда не использовать это умение, если только вопрос не будет касаться жизни и смерти. В данный момент вопрос действительно касался моей жизни: я чувствовала, что умру, если не съем хотя бы одну конфетку.

К сожалению, не то замок все-таки был сложнее, чем казался, не то я за восемь лет утратила квалификацию, но заветного щелчка не было. Я уже почти собиралась сдаться, когда замок вдруг все-таки провернулся, дверь резко распахнулась, а я буквально ввалилась в комнату и уткнулась носом в белоснежный фартук горничной. Очень высокой горничной, у которой к тому же была достаточно твердая грудь, к каковой меня и прижали так, чтобы я не могла поднять голову.

Впрочем, мне этого и не требовалось. От горничной едва заметно пахло лошадьми, а скосив глаза, я обнаружила, что из-под форменного платья виднеются сапоги для верховой езды.

– Рейнард! Это опять вы?

Объятия чуть ослабли, я подняла голову и изумленно моргнула, а затем расхохоталась. Слишком уж потешно смотрелось лицо моего жениха, обрамленное кружевами чепца.

– Тише! – прошипела вторая горничная, вернее, Этьен, все еще придерживающий дверь.

– Что за маскарад вы устроили? – все еще хихикая, спросила я.

– А как прикажете сюда проникнуть? – пожаловался граф Ренье. – Привратник нас не пускает, окна вы не открываете, а мне просто необходимо объясниться с Мейбл!

– Думаете, она станет вас слушать? – фыркнула я. – После того, как вы сначала появились на балу с другой женщиной, а потом пытались эту женщину отравить? И я даже не знаю, какой из этих двух поступков считать более тяжким преступлением!

Мужчины быстро переглянулись.

– Справишься? – поинтересовался Рейнард у кузена.

– Сделаю все, что в моих силах, – ответил тот.

– Наша дверь – пятая по коридору справа, – сухо сообщила я, решительно отстраняясь от Рейнарда. – Господа, не смею вас задерживать!

Я отвернулась и подошла к столу, но лишь затем, чтобы обнаружить, что вазочка для конфет пуста. Это было последней каплей. Я опустилась на стул, старательно смаргивая слезы. Белоснежный платок возник перед моим носом. Я подняла взгляд на своего жениха.