Болотный кот - Николай Побережник

Тарин вернулся спустя час, довольный и уставший. Обнаружив нас на кухне, уже приступивших к ужину, присоединился к нам.

– Проверил, все войско расположилось, караулы расставлены, дальние дозоры высланы…

– А как люди в каменке? – спросил Варас, передавая Тарину миску с похлебкой.

– Люди спокойны, большинство старейшин на нашей стороне.

– А те, кто не на нашей? – спросил я.

– Те тоже спокойны, – ответил Тарин, прихлебывая из миски деревянной ложкой, – пока спокойны.

– Пойдем, Дарина, – сказала Чернава, отставив пустую миску на край стола.

– Пойдем, – грустно ответила Дарина. Она уже несколько минут как поела и «сверлила» меня глазами, от чего я испытывал некую неловкость, но Чернава мудрая женщина, все правильно сделала.

– Можете выспаться, – сказал им вслед Тарин, – два дня тут точно простоим.

– Так и сделаем, – ответила Чернава, и они вышли из кухни.

– А Дарина-то глаз не сводит с тебя, Никитин, – толкнул меня плечом Тарин.

– Угу…

– Ты только заметил? – улыбнулся Варас. – Он же как только у меня появился, так Дарину как подменили…

– Ладно, хватит уже, а? – отодвинул я пустую миску и налил себе в кружку сока.

Тарин поднял руки в примиряющем жесте.

– Ты мне лучше вот что скажи… воевода, – я выложил на стол кисет и стал набивать трубку, – ладно я, пришлый в этот мир человек… многого я еще не знаю. Но ты, умудренный годами и ратному делу обученный…

– Ты о чем?

– Я о том, что, судя по наступающим холодам, скоро замерзнут болота, а гарнизоны на севере не встанут из-за всей этой заварухи… Палей в городище с достаточными силами и водой в колодцах, с ходу можем и не пройти за стены, а еще воевода Палея прибудет…

– Ты боишься?

– Я переживаю за успех того, что мы начали, Тарин.

– И я тоже переживаю, поэтому скажу… что думаю о том, что ты сейчас сказал, с самого первого дня, как мы решили помочь Талесу. Если Палей не примет грамоту Совета, и не удастся взять городище, то зимовать будем здесь, и гарнизоны вышлем на север, хоть и с опозданием. Людям надо показать, что Талес заботится о княжестве, и это его, Талеса, план.

– Ну хоть что-то, – кивнул я.

– Я все понимаю, Никитин, и стараюсь сделать все как можно лучше, на все воля богов.

– Да… Боги рассудят, – согласился я, – ладно, я тоже спать, уже глаза слипаются.

Утром проснулся поздно. Замерз, спал крепко и не додумался перед сном утеплиться. Комнатка, что я себе выбрал на втором этаже дома, была маленькой, два на три метра. Похоже, что она была «гостевой», топчан присутствовал, соломенный матрас тоже и чистое белье, что очень порадовало. Быстро оделся и умылся ледяной водой из кувшина, после чего проснулся окончательно. Подошел к небольшому окну и отодвинул штору. О как, стекло… правда не такое, как я привык видеть, а несколько прямоугольных кусков, вставленных в раму из толстых брусков и замазанными смолой краями. Само стекло было толстым, с множеством застывших пузырьков воздуха внутри и с желтыми разводами, разглядеть через это окно что-то практически невозможно. Рама висела на кованых петлях, скинув медный крючок, я открыл ее. С улицы сразу ворвались звуки и запахи каменка, было, мягко говоря, свежо, не более десяти градусов, но светило яркое солнце и по небу плыли белые облака, а над горизонтом висела огромным «блином» Большая луна. Окно выходило в сторону проулка, прилегающего к центральной улице. В проулке играли дети – четыре мелких пацана сражались на деревянных мечах. Проходили горожане, мужчины и женщины, никто не носился в панике с перепуганным лицом, что важно.

Закончив проветривать комнату, я закрыл окно, и тут в животе заурчало, еще бы, время к обеду идет, а я и завтрак проспал. Напялив свою «шапку бирку», накинул плащ и, подтянув перевязь, вышел из комнаты и направился по длинному коридору к лестнице, у которой встретил поднимающуюся Ларту.

– Господин, а меня за вами послали, – сказала милая женщина, искренне улыбаясь и немного поклонившись, – я обед уже приготовила.

– Спасибо, Ларта, – ответил я.

Мы спустились на первый этаж и направились к кухне, откуда по коридору распространялся фантастический запах еды, на который мой живот сразу среагировал очередной руладой.

Уже два дня бездельничаю в Срединном каменке. Вчера прибыл Талес с остальным войском, а потом на площади у рынка был большой сход горожан, где еще раз была зачитана Грамота Совета и Талес представился народу, задвинув весьма харизматичную речь, на тему «светлого будущего», у него получилось неплохо, честно говоря, и теперь народ пребывал в некой эйфории, не все, конечно, но в целом обстановка в городе была спокойная. Горожане продолжали заниматься своими делами, войско пополнилось ополчением на полноценную сотню.

А сегодня с утра Талес, воевода с сотниками и несколько представителей знатных родов устроили «совет в Филях» в большой комнате бывшего Судейского дома. Мне особо участвовать в революционных дискуссиях не хотелось, да и не пригласили… и я, в компании Дарины, после завтрака отправился на рынок и по городу погулять.

Городище

В небогатой посадской корчме было немноголюдно. Публика разная, в основном местные, что пришли сюда выпить крепкого меда, поиграть в кости да посплетничать. Уже стемнело, и лампадки, развешенные на крюках, давали мерцающий желтоватый свет. Дверь в корчму открылась, и вовнутрь прошли три человека. Двое присели у входа за свободный стол, а человек в сером плаще и покрытой капюшоном головой подошел к кабатчику. Перекинувшись парой фраз с гостем, хозяин заведения кивнул в сторону крепкого мужика, с виду наемника, одиноко сидящего в дальнем углу зала за пустым столом.

– Я надеюсь, что не заставил вас долго ждать? – сказал мужчина в плаще, присаживаясь за стол к наемнику.

– Нет, – помотал тот головой, – мне еще даже ужин не успели подать.

– Это наша первая встреча, как к вам обращаться?

– Бэлк. А вы, стало быть, Корен?

– Да, я Хранитель Корен, – ответил мужчина, не снимая капюшона, и затем сказал, – я немного беспокоюсь, мои посыльные, вероятно, не могут пробиться через заставы мятежников, может, ваши лазутчики принесли новости.

– Новости есть, – Бэлк протянул Корену кожаный тубус для посланий, – читайте.

Обратив внимание на тяжелый вздох собеседника, Корен развязал шнурок и, открыв крышку тубуса, извлек свернутый лист бумаги, пододвинулся ближе к стене, на которой висела лампадка, и принялся внимательно читать. Из-за капюшона Бэлк не видел всего лица Корена, но по исчезнувшей улыбке и по опустившимся уголкам рта стало понятно, что хороших новостей в докладе от лазутчиков нет.