Как квакеры спасали Россию - Сергей Никитин

Лондонский комитет, обсуждая ситуацию с российским проектом в мае 1930 года, отметил в протоколе собрания:

Потеря интереса со стороны квакеров, смена приоритетов в Лондоне и Филадельфии привели к закрытию московского центра. Но не стоит забывать и о том, что отношение Кремля к религиозным организациям к 1931 году сильно отличалось от настроений, царивших в стране за десять лет до того.

В 1921 году Народный комиссариат земледелия РСФСР опубликовал воззвание «К сектантам и старообрядцам, живущим в России и за границей». В октябре того года, когда голод поставил под угрозу миллионы жизней россиян, Наркомзем буквально умолял верующих приехать в Россию, призывал все секты (в воззвании были перечислены духоборцы, молокане всех толков, иеговисты, новоизраильтяне различных течений, штундисты, менониты, малеванцы, еноховцы, толстовцы, добролюбовцы, свободные христиане, трезвенники, подгорновцы) вернуться, просил: «Где бы вы ни жили на всей земле: добро пожаловать! Идите и дружно беритесь за работу и творческий радостный труд». Это воззвание было инициативой В. Д. Бонч-Бруевича, который, впрочем, утверждал, что его идею горячо поддержал и Ленин.

Однако уже через четыре года, в 1925‐м, воинствующий атеист Федор Максимович Путинцев (1899–1947), член Центрального совета Союза воинственных безбожников, подверг резкой критике и воззвание, и саму практику конструктивного общения с сектантами. В декабрьском номере атеистического издания «Безбожник» он резко выступил против сектантов, раскритиковав процитированный выше призыв Наркомзема. К 1931 году отношение к религиозникам стало еще хуже. В сборнике «Воинствующее безбожие в СССР за 15 лет. 1917–1932», вышедшем в 1932 году, Ф. М. Путинцев писал:

Собственно, квакеры отлично подпадали под вышеприведенное описание врагов: это были протестанты, которые не делали секрета из своих контактов с толстовцами и другими сектантами. Но борьбу с СССР квакеры точно не считали своей целью, хотя путинцевы и прочие воинствующие атеисты в мирные намерения Друзей никогда бы не поверили. Собственно, и толстовцы коммуны «Жизнь и Труд», основанной в декабре 1921 года, к 1931 году были вынуждены переселиться в Сибирь. К 1936 году лидеры коммуны были арестованы, в 1937‐м и 1938‐м аресты членов коммуны продолжились. К январю 1939‐го с этими толстовцами было покончено: оставшиеся на свободе вступили в колхоз.

На фоне развернувшейся в СССР антирелигиозной пропаганды ухудшалась экономическая и политическая обстановка: за десять лет все стало только хуже. Об этом писала в письме Кларенсу Пикетту в 1933 году уже находившаяся в США бывшая сотрудница квакерской миссии, русская дворянка Надежда (Надя) Данилевская:

Гамалеевка. Американские квакеры среди деревенских жителей. Courtesy Friends Historical Library of Swarthmore College

Несложно предположить, что даже если бы каким-то чудом квакерский центр не был закрыт по решению советских властей в 1931 году, сотрудников этого офиса наверняка бы вскоре арестовали. Так что закрытие центра в Борисоглебском переулке предотвратило драму с арестами, неправедными судами и жертвами.

Глядя на историю взаимодействия квакеров с российскими властями из дня сегодняшнего, понимаешь, что Обществом Друзей было сделано великое дело. Ценой неимоверных усилий были спасены от смерти сотни тысяч простых людей. Доброта, честность, открытость и готовность помочь – эти черты английских и американских квакеров оставили след в душе каждого русского, кто общался с ними. Принцип «в каждом человеке есть что-то от Бога», которому квакеры следуют в своей повседневной жизни, оставил неизгладимый след в душе у тех, кто пересекался тогда с сотрудниками ОДК в Москве, Самаре и Самарской губернии. Традиционные для квакеров доброжелательность и открытость вкупе со стремлением помочь попавшим в беду людям находили отклик у приветливого и добросердечного русского народа. Языковой барьер не мешал общению людей разных национальностей. То был уникальный пример народной дипломатии: русские крестьяне познакомились с американцами и англичанами, которые приехали с другого конца света, чтобы их спасти. Для американцев и англичан эти встречи тоже стали незабываемым опытом. Одна сотрудница Американского ОДК в Сорочинском так писала о вечернем чаепитии с танцами в «Коммунистическом клубе», где веселившихся американцев и русских «пронзал взглядом со стены Троцкий или сам мистер Карл Маркс»:

После того как квакерский центр в Москве прекратил существование, в Советский Союз квакеры если и приезжали, то как частные лица, как туристы. Советский драматург, пятикратный лауреат Сталинской премии и политический деятель Александр Евдокимович Корнейчук, находившийся в 1951 году в Англии по приглашению квакерского Комитета по взаимоотношениям Запада и Востока, от имени советского Комитета мира пригласил квакерскую делегацию посетить Советский Союз. Вскоре исполнительный комитет квакеров, известный под названием Собрание страданий, получил письменное приглашение, подтверждавшее приглашение Корнейчука. Собрание – после тщательного рассмотрения – решило принять приглашение, и тогда же были выбраны семь квакеров для поездки в СССР. Членами делегации стали Лесли Меткаф, Джералд Бейли, Маргарет Бакхаус, Пол Кэдбери, Милдред Крик, Франк Эдмид и Катлин Лонсдейл.