Возвращение - Геннадий Владимирович Ищенко

возьмём её в печать. Но кое-что нужно подправить. Оживших покойников убрать, всякое колдовство…

– Вы читали сказку «Конёк-Горбунок»? – спросил я. – Или любую другую? Выбросите из неё всю магию, и что останется? Уродливый конь-мутант и деревенский придурок. Так и здесь. В книге всё подогнано и отшлифовано. Это сказочная фантастика, так можете и написать на обложке крупными буквами. Если не пропустит цензура, скажете, и я попытаюсь это поправить. А если сами не хотите такое печатать, то просто верните рукопись. Я найду, куда её пристроить. Я хотел разорвать договор, но вы меня отговорили, видимо, зря.

– Не кипятись, – сказал редактор. – С тобой хотели поговорить о правке текста. Ты знаешь, куда идти, а когда закончишь, зайдёшь ко мне.

С любителями править чужой текст, вставляя в него свои мысли, я ругался с полчаса, отбив почти все нападки, после чего направился к редактору.

– Ну и как результаты? – спросил он. – Пришли к консенсусу?

– У них нет ко мне претензий, – ответил я. – Внесут две правки, и всё.

– Ладно, – сказал он, – попробую отдать в таком виде, но если не пропустит цензура, я не буду с ними бодаться из-за твоего упрямства. Возьмёшь рукопись на переделку или заберёшь.

Через неделю после нашей поездки в Окружной дом офицеров мне позвонил Олег Астахов и сообщил, что они согласны попробовать. И чего было столько думать?

– Давай споём вдвоём одну очень хорошую песню, – сказал я Люсе. – У нас нет в репертуаре ничего военного, этот пробел надо заполнить.

– А погоня? – возразила она.

– Это я сказал, что она о героях гражданской войны, – отмахнулся я. – Её с таким же успехом можно петь и о махновцах. А эта песня из тех, которые хватают за сердце. Её написали к фильму, посвящённому военным медикам. Его снимут только в семьдесят пятом году, так что мы ничем не рискуем. Петь нужно в два голоса поочередно. Давай я спою без музыки. Сестра, ты помнишь, как из боя меня ты вынесла в санбат? Это поёт мужчина. Потом вступает женщина. Остались живы мы с тобою в тот раз товарищ мой и брат. Потом они поют оба. На всю оставшуюся жизнь нам хватит подвигов и славы…

Когда я закончил песню, в глазах подруги стояли слёзы.

– Ну вот ещё! – я обнял её и полез в карман за носовым платком. – Это не ты должна плакать, а слушатели. Если я не угожу нашим музыкантам и с этой песней, я сам помашу им ручкой!

Прежде чем ехать в Дом офицеров, я подобрал мелодию для гитары и мы с Люсей несколько раз её спели. Потом её исполнили нашему ВИА.

– Вот это то, что надо! – сказал Астахов. – У меня просто нет слов. Когда ты успел её написать?

– Это так важно? Стихи были в набросках, а мелодия… Я до сих пор не могу понять, откуда они у меня берутся. Главное, что песня такая, что с ней не стыдно выйти и на праздничный концерт, посвящённый Дню Победы, и не только в Минске, но и в Москве. А репертуар у нас будет разный. Только давайте сначала доведём до ума одну песню, пока я занимаюсь другими.

Было видно, что они загорелись. В тот вечер я играл мелодию раз шесть, пока не сказали, что довольно. Домой нас отправили на машине Дома офицеров. Через неделю нам позвонили опять. Получилось у них здорово, и мне ничего не пришлось поправлять. Не симфонический оркестр, но и не наша домашняя игра. К этому времени мы спели дома эту песню раз двадцать, поэтому номер вышел просто блеск! Мне бы ещё немного подправить голос, но, скорее всего, уже достиг своего потолка. Николай сбегал за каким-то майором, для которого спели ещё раз.

– Замечательно! – сказал он. – Репетируйте дальше. Эту песню мы вставим в свой репертуар. И готовьтесь петь её девятого мая. Больше ничего нет из военной тематики?

– Пока нет, – ответил я, – но до мая есть время, может, и успею.

– Дерзайте, молодой человек! – обратился он ко мне на вы. – С такими песнями мы окажем вам поддержку. Песни о любви – это хорошо, но несерьёзно. Вы сначала пробейтесь на большую сцену, тогда сможете больше себе позволить. А пробиваться лучше с серьёзными песнями.

– Хотят серьёзную песню, значит, пойдём навстречу, – сказал я Люсе, когда поднимались на её этаж. – Приготовим такую, что будут рыдать. До партийных песен мы с тобой не доросли, а вот патриотические на военную тему – это самое то. Надо было мне самому додуматься. Сегодня подберу музыку к одной песне, а завтра послушаешь. По-моему, она как раз для тебя.

– Подобрал? – спросила подруга на следующее утро, едва я спустился на второй этаж.

– А поздороваться с любимым человеком?

– Здравствуй. Ну Ген!

– Если я что-нибудь обещаю, то делаю. Хорошо хоть вчера успел переодеть костюм, а то вы сегодня ушли бы в школу без меня.

– Почему? – не поняла она.

– Потому что он не высох бы от слёз. Где Сергей?

– Сейчас должен выйти. Ты бессовестный, я теперь весь день буду умирать от любопытства.

– Это естественное состояние почти любой женщины. Ну чего он задерживается, опоздаем же!

– Не шуми, – сказал Сергей, появляясь в дверях. – Идите без меня. Отцу плохо, я вызвал «скорую». Скажете классной.

Настроение сразу упало. Сергей бодрился, но я видел, что ему страшно. Три года назад он потерял мать, которая не перенесла родов, а вскорости у отца случился инфаркт. И вот опять…

– Может, мне остаться с тобой? – предложил я, уже заранее зная, что он откажется.

– Бегите в школу, а то опоздаете! – сказал он. – Ты ничем не поможешь, а отца, наверное, увезут в больницу.

Мы опоздали в первый раз за весь год. Урок вела классная.

– Так и знала, что это когда-нибудь случится, – сказала она, когда я пропустил вперёд Люсю и зашёл следом за ней в класс. – А где Деменков?

– Его сегодня не будет, Ольга Владимировна, – ответил я. – Он вызвал «скорую» к отцу. Мы из-за этого и задержались.

– Садитесь на свои места, – сказала она. – Продолжаем урок.

День тянулся еле-еле, я переживал за друга и с большим трудом дождался окончания занятий.

– Что ты так трясёшься? – недовольно сказала Люся. – Ну стало человеку плохо, зачем же сразу его хоронить, а себе мотать нервы?

– Почему-то не получается успокоиться, – ответил я. – Даже медитация не помогает, просто не могу войти в нужное состояние.

Моя тревога передалась и ей, поэтому пробежали почти весь путь от сквера до своего дома. Всё оказалось не так страшно.

– Я недавно