Мир между нами. Книга 3 - Рина Ских

Мальчишка снова растерялся, покусывая губы и сжимая-разжимая пальцы.

— Метка даст тебе защиту от мужчин и женщин Инферно, Персик. Позволит попросить у меня помощи, если будут вопросы или просто что-то станет не ясным. Фактически — ты на время станешь младшим членом моей семьи. Будешь вести себя хорошо, я даже готов взять тебя на несколько прогулок по Инферно. Ну и личные тренировки, если я увижу, что это необходимо. Но учти, Персик. Чтобы понять, нравится тебе что-то или недопустимо — тебе придется попробовать это. И если я почувствую, что ты просто врешь сам себе, устраивая на пустом месте истерику — я не засчитываю твое «нет». Учись быть честным хотя бы сам с собой.

— А этот буйный меня не притопит в вулкане? Не хотелось бы каждую ночь засыпать с мыслью, что этот может придушить меня подушкой в любой момент, капитан, — неожиданно выдал Крис, заставив меня громко расхохотаться. Значит вулкан?! Что ж… растет мальчик! Глядишь, скоро и мужчиной станет! Ну Кееей…

— Не притопит, — только и смог сказать, едва успокоившись, а этот продолжил:

— А подушку стоит опасаться, я понял… — пробормотал он себе под нос, заставляя меня снова фыркнуть от смеха. — Я вас понял, капитан, — сказал он уже громче. — Но секса не будет, вы обещали. Если я никогда не буду готов. Так?

Мотнул головой, формулируя свою мысль расплывчато, но довольно четко, чтобы не напугать его раньше времени и в то же время сделать вполне прозрачный намек.

— Скажем так… Мы попробуем, когда-нибудь. И, если это вызовет у тебя отторжение, то да, секса в дальнейшем не будет, — вот же упрямец. Все ему там понравится, я точно уверен.

Но, похоже, я все же сформулировал недостаточно расплывчато, так как тот снова запаниковал.

— Когда-нибудь, при том, что метка на месяц, капитан? — округлил он глаза полные едва ли не ужаса, снова начиная паниковать. — То есть, вы собираетесь пробовать уже через неделю-две?!

Хитро прищурился.

— А ты больше боишься, что понравится, или не понравится, Персик? Если не понравится, ведь я перестану к тебе с этим лезть… Разве ты не уверен в этой своей реакции? Какая тогда разница, когда это будет?

Он снова посмотрел на меня растерянно, словно я своими словами ставил его в тупик. Долго молчал, что-то обдумывая. Ну я не торопил. Медленно потянулся за артефактом, намеренно привлекая к нему внимание, неторопливо убрал его в пространственный карман, чтобы положить потом бяку там, где взял.

Эмоции Персика в этот момент сменялись с полнейшего ужаса и отчаяния, возмущения, до какой-то робкой надежды и едва уловимой радости, постоянно смешиваясь, меняясь и превращаясь одна в другую.

Наконец, он отмер.

— Все эти «попробовать» ведь только с вами, капитан? — все же спросил он напряженно, словно я сейчас выношу ему вердикт жизни или смерти.

— А ты хочешь кого-то еще? — улыбнулся его эмоциям, которые потихоньку, но шли на спад.

Тот покосился на дверь, через которую не так давно вышел Кей.

— Из мужчин точно никого, капитан, — проворчал он, немного успокоившись, и тут же покраснел, как понял на что таки соглашается.

— А, то есть под женщин тебя подкладывать можно? — не смог удержаться. — Успокойся, Персик. Пробовать тебя буду только я, — коварно улыбнулся, уже предвкушаю как именно я буду его «пробовать»… и потом… ммм…

Тот ещё какое-то время молчал, кусая губы, а затем решительно выдохнул, словно перед прыжком с обрыва.

— Я согласен… капитан, — добавил он уже совсем тихо, весь покрываясь румянцем.

Улыбнулся, глядя на это смущенное недоразумение. Что ж…

— Подойди сюда, Персик. Кажется, у нас там ещё наказание за порванное платье.

Тот невольно побледнел, но спорить не стал, сделав два шага ко мне. В эмоциях отразилось все то же унижение, стыд и… возбуждение? Хмыкнул, запуская пальцы ему в волосы и легко сжимая.

— Через месяц мы сможем продлить временную метку или, если все будет хорошо, сменить её на постоянную. С момента проставления метки ни женщины, ни мужчины не будут иметь права к тебе прикасаться. Впрочем, ты также не имеешь права изменять. Комната наказаний отныне для тебя отменяется. С любыми своими косяками — будешь приходить только ко мне. Если есть вопросы — задавай!

— Это значит, если будет постоянная метка, я больше вообще никогда не буду с женщинами, капитан?! — вскричал мальчишка почти в ужасе, даже отойдя от меня на пару шагов.

— А тебе уже кто-то нравится? — спросил хитро.

Мальчишка смутился, на миг опустив взгляд. Но тут же упрямо сжал губы и посмотрел на меня, сверкая решительностью.

— Даже если и так, то что? — он немного помолчал, но затем, все же добавил: — Капитан.

— И кто же она? Ну же, Персик? — это даже веселило. Но все же надеюсь, что это Тайра.

Тот насупился, глядя на меня исподлобья.

— Какое это имеет значение, капитан? — спросил он с тоскливыми нотками, так и не желая сознаваться.

— А если никакого, тогда почему так боишься никогда не быть с женщинами? — улыбнулся его упрямству. — Либо договаривай, либо… — продолжать не стал, глядя на мальчишку с любопытством.

Персик резко выдохнул, словно собираясь с мыслями и заявил:

— Мне нравится госпожа верховная, капитан. Но она ясно дала понять, что метки никому ставить не собирается, значит, я её не заинтересовал больше, чем на один раз, — признался он неожиданно откровенно, даже с некой долей обиды в голосе. И тут же встрепенулся, словно только что понял, что и кому ляпнул. — И вообще, жизнь длинная, может, я когда-то кого-то встречу… И мне в принципе всегда нравились девушки, а не мужчины, капитан! — выдал он последнюю фразу с вызовом, будто стремясь перекрыть ею то, что прозвучало перед этим.

Едва не заржал. До меня только сейчас дошло, что, похоже, когда он соглашался на метку, он соглашался именно лечь только под меня, даже не рассматривая возможность, что Тайра моя жена и вроде как развлечения у нас должны быть вполне себе общие. Чудом сохранил серьезное выражение на лице. Ну, почти серьезное.

Что ж… Раз так, можно даже немного повеселиться и не говорить ему сразу, что именно означает моя метка.

— Госпожа верховная… — медленно повторил за ним, сверкнув смешинками в глазах. — Интересный у тебя выбор женщины, — и тут же не удержался: — А почему именно она?

Это чудо посмотрело на меня с явным сомнением в моей адекватности. Затем он вздохнул, подумал…

— Ну, она такая… такая… — неопределенно пошевелил пальцами в воздухе, чуть улыбнувшись. — То как она говорит, что говорит, никогда не знаешь, что ожидать. И… — в его эмоциях вспыхнуло возбуждение, и он снова покраснел, запнувшись. Мотнул головой. — Ну вы же сами прекрасно знаете её, капитан! — бросил мне едва ли не обвиняюще.