Жандарм 3 - Никита Васильевич Семин

в школу, чтобы окончательно утрясти вопрос с поступлением братьев. Предварительное согласие, как у мальчишек, так и со стороны администрации заведения я получил. Осталось лишь уладить формальную часть.

— ... учатся у нас на полном пансионе, покидая школу лишь на выходные, — степенно и обстоятельно просвещал меня директор о порядках учебного заведения. — За проступки, нерадение в учебе у нас наказывают. В том числе и телесно.

— Всех, или?.. — напрягся я.

— Всех, — веско кивнул тяжелой головой с копной густых волос Валентин Петрович.

— Хорошо. Тогда подписываем договор?

— Не торопитесь, — остановил меня директор. — Сначала поступающий обязан сдать экзамен. Исключений мы не делаем. Уже по его результатам определяется, в какую группу и класс пойдет ученик. Хоть условия у нас для всех и равные, но все же есть более способные дети, а кому-то нужно тщательнее объяснять материал. Сводить таких в одну группу глупо.

— Хорошо. Когда можно будет пройти экзамен?

— Приводите ваших подопечных в четверг. Тогда же договор и подпишем.

Время до отъезда у меня было, поэтому я согласился. И хорошо, не придется искать другие варианты.

Дальше мой путь лежал к стряпчему. У него я собирался не только справить документы на попечение мальчишек, но и написать завещание. Это раньше оно было мне без надобности, а сейчас я и имуществом обзавелся и теми, кому можно его оставить. Да и риск в моей работе такой, что реально могу в любой момент «коньки отбросить». И не хотелось бы, чтобы мою собственность получил старый хрыч. Лучше я ее опять же Сашке отпишу. Но самому мальцу об этом я говорить не собирался.

Со стряпчим пришлось провозиться до самого вечера. Сначала писал заявление, потом мы отправились в здание нотариальной конторы, где находился общий архив московской недвижимости. Далее — банк, где нужно было оплатить государственную пошлину. Как я понял, она платится при любой сделке с имуществом, будь то продажа, дарение или обмен. Мой случай проходил по разряду дарения. После же мы снова вернулись в контору стряпчего, так что покататься по Москве пришлось изрядно.

— Поздравляю вас, Григорий Мстиславович, с этим ответственным шагом, — приняв деньги, довольно пожал мне руку стряпчий.

— Надеюсь, эта бумага так и не получит ход, — раздраженный от усталости, пробормотал я.

— На все воля Божья, — пожал плечами мужчина.

Вернувшись домой, я «обрадовал» мальчишек скорым экзаменом, а Сашку — походом в банк.

— Зачем, Григорий Мстиславович? — удивился малец.

— Счет на тебя хочу открыть. Будешь раз в месяц с него деньги получать, а то неизвестно, насколько мне задержаться на Аляске придется.

— А вы с Василием прощаться будете? — вдруг напомнил мне малец о когда-то завербованном мужике. — Он уж думает, что забыли вы про него.

— Попрощаюсь, — подумав, решил я.

А то действительно некрасиво получается. Мы же после того «дела со шкурами» почти и не виделись. И чего он себе там надумать мог, неизвестно.

На следующий день в банке понадобилась бумага, о взятии попечительства на Сашку. Без нее я бы открыть на него счет не смог. Еще раз порадовался предложению Ольги и решил ее отблагодарить перед отъездом. А вечером все же сумел дойти до Василия.

Вокзальная площадь встретила меня привычным шумом и гамом. Накатила даже нотка ностальгии. Как я здесь впервые оказался. Как Сашка у меня чемодан спер. Как потом здесь же с ним встречались, и я ему предлагал пойти ко мне жить. Вроде и не много времени с того раза прошло, а событий столько — что кому-то на всю жизнь хватит.

— Ваше благородие, а я уж думал, вы забыли про меня, — выскочил из этой толпы передо мной здоровяк. — Вас же сам император награждал. За ручку с вами здоровкался. А вы не забыли меня.

Мне аж неудобно от его реакции стало. Сволочью себя почувствовал.

— Не забыл, Василий, — соврал я. — Просто дел навалилось столько, что и не сказать. Мне говорили, ты к своим ездил?

— Да было дело, — кивнул мужик. — Помог им с той нашей... — тут он голос понизил и шипяще закончил, — затеи. Вы ж меня тогда не обидели, — продолжил он уже нормально. — Ну и я решил, что грех будет все на себя тратить.

— Ясно. А мне вот уехать из Москвы придется. Надолго. Присмотришь за Сашкой, пока меня нет?

— А чего ж не присмотреть, — пожал он плечами. — Тока он вроде говорил, что в школу поступает. Когда же мне за ним смотреть то?

— Специально и не надо, — успокоил я здоровяка. — Только в те случаи, если он здесь окажется. Ну или сам к тебе подойдет.

— Все сделаю, не сумневайтесь, — решительно кивнул Василий.

Попрощавшись с Василием и дав ему пять рублей «на гостинцы родне», а на самом деле — чтобы у него ассоциация возникла, что быть мне полезным выгодно, я отправился домой. Еще одно дело сделано, но впереди их еще столько же, а времени до отъезда все меньше.

Подарок Ольге за помощь я сделал. Купил ей шляпку с зонтом. Скоро осень и я посчитал, что дарить абы что не стоит, а вот что-то полезное будет в самый раз. А чуть подумав, еще и сделал ей предложение, от которого она не стала отказываться.

— Жить у тебя в квартире, пока ты в отъезде? — задумчиво протянула девушка, когда я задержал ее после очередного занятия с мальчишками.

— Да. Ты же хотела съехать? Кстати, хозяин комнаты больше не приставал к тебе?

— Нет, — нахмурилась Ольга, — но все равно, каждый раз как проходит мимо — взглядом раздевает. Неприятно, — передернула она плечами, после чего уже и согласилась на переезд.

Тем более, что денег с нее я не требовал. Хотя она сначала и спрашивала, сколько должна заплатить. Не хотела быть «нахлебницей». Сошлись на том, что будет приглядывать за мальчишками, когда те на выходные из школы будут возвращаться.

В хлопотах неделя пролетала быстро. Я оглянуться не успел, как настал четверг, и уже нужно было вести братьев на экзамен.

Я снова был в школе графа Дементьева, но на этот раз не один, а вместе с Сашкой и Сенькой. Мы стояли в коридоре, перед дверьми в класс, где будет проходить их