Против ветра - Александра Верева

Его губы подернулись в тонкой усмешке, глаза блестели. "Да, он играет со мной как с котенком" — пронеслось в голове и предчувствие подсказывало, что Сергей что-то задумал и словно специально издевался надо мной. И он туда же! Как я могла так глупо вляпаться из одного дерьма в другое? Видимо жизнь меня ничему не учит: как была наивной дурой так и осталась.

Я сняла куртку и небрежно бросила на стоявший у стены кожаный диван. Подойдя к столу решительно села, взяла ручку и лист бумаги.

— Как хотите, — со злостью выплюнула я и начала писать.

Сергей терпеливо ждал, неотрывно следя за мной. И только когда я закончила, и не вставая с места, протянула ему исписанный лист, подошел и взял заявление. Быстро пробежался по нему глазами.

— Теперь понятно, что ты обо мне думаешь, — снова перешел на "ты" и меня это немного озадачило, он точно затеял игру, но правила не торопился озвучивать. — Значит я — самодур, изменник и бездушная сволочь, которая нагло пользуется своим рабочим положением?

— У вас хорошее зрение, все верно, — утвердительно кивнула я.

— И все эти выводы ты сделала только из единственного сообщения?

Сергей сунул руку в карман пиджака и положил передо мной на стол мой рабочий мобильный телефон.

— Вы хотите еще что-то добавить к вашему сообщению? — язвительно спросила, посмотрев на него снизу вверх.

Сергей, стал позади меня, нагнулся, уперся обеими руками о стол, и прошептал почти в самое ухо:

— И ты поверила так быстро? А ты не задавалась вопросом, почему я не сказал тебе об этом лично?

Его крепкие руки не позволяли уйти от ответа, и я дерзко ляпнула первое, что пришло в голову:

— Мало ли какие тараканы у вас в голове? Я не со всеми успела познакомиться.

Сергей хмыкнул себе под нос и отошел, позволяя мне перевести дух. Он подошел к окну и отвернулся, словно рассматривая что-то на улице. Спустя минуту молчания не меняя позы заговорил:

— Прости, возможно, я давно должен был рассказать тебе обо всем, еще тогда по пути в Казань, но мне не хотелось ворошить прошлое и доставать наружу то, что уже не имеет для меня никакого значения. Помнишь ту девушку, которую мы встретили в аэропорту?

Сергей даже не обернулся и, не дожидаясь моего ответа, продолжил:

— Ее зовут Маргарита. Она дочь главного архитектора города Воронцова. Мы познакомились в университете на первом курсе, учились на одном потоке. Тогда я думал, что нашел свою настоящую любовь и строил планы на будущее. Учеба давалась легко, мне нравилась моя будущая профессия, рядом была любимая девушка, и я считал, что так будет и дальше: большое светлое будущее впереди. Маргарите же учеба давалась с трудом, я постоянно помогал ей, делал за нее проекты, курсовые работы, помогал писать диплом. По окончанию университета ее отец устроил нас двоих к себе в архитектурный отдел на стажировку, как молодых специалистов, а затем официально. Два года мы жили гражданским браком, необходимо было хоть как-то укрепиться, встать на ноги, повзрослеть, в конце концов. Я сделал ей предложение на новый год под бой курантов, и она согласилась. Свадьбу запланировали на сентябрь.

Будущий тесть отметил меня как перспективного архитектора и после нового года предложил поучаствовать в тендере на разработку проекта детского сада на пятьсот мест, я сразу согласился и погрузился в работу. Идеи шли в голову сами собой, приходилось задерживаться в офисе, домой приходил поздно, несколько раз даже за полночь. Маргарита никогда не упрекала меня в этом, наоборот, поддерживала, интересовалась успехами. Сам тендер был назначен на середину июля, но я успел сделать проект и получить все согласования в конце мая. За работой я не видел, что происходило вокруг. Ослепленный успехом и честолюбивыми планами, я не замечал, что моя девушка готовит предательство. Я полагал, что ее интерес к моему проекту обусловлен заботой обо мне и тем, что она по профессии также архитектор, как и я, что это чисто профессиональный интерес. Но ее планы оказались более эгоистичными и честолюбивыми чем мои. За неделю до начала тендера я не обнаружил своих разработок ни на своем компьютере, ни на флэшках. Остался только бумажный вариант, который я распечатал за день до этого. Я сразу сообщил об этом своему начальнику, но тот лишь недоуменно разводил руками и не мог объяснить как это произошло.

О том, что мой проект украла моя девушка, я узнал случайно из нечаянно подслушанного разговора Маргариты с отцом. Из услышанного я понял, что она собиралась строить карьеру не посвящая меня в свои планы, а я как последний влюбленный дурак ничего не подозревал и безгранично ей доверял. Но и тогда я был готов простить ее. Если ли бы она сама призналась во всем и повинилась, я бы это принял. Маргарита, к моему на то сожалению, любила себя больше чем меня. Вместо того чтобы признаться в своей неправоте, она устроила скандал, обвинила меня в том, что мои поступки не соответствуют поступкам настоящего мужчины, и если я люблю ее по-настоящему, то должен безропотно уступить, уйти в тень, позволить осуществиться ее мечте стать знаменитой. Я осознал ее истинное ко мне отношение. В тот же день, я собрал все вещи и съехал с квартиры, а на следующий день подал заявление на увольнение. Маргарита полагала, что я проверяю ее на прочность и строила из себя незаслуженно обиженную. Ее отец просил не уходить, просил прощения за то, что пошел на поводу у дочери и умолял остаться. Как бы не было мне тяжело в тот момент, но я ушел. Я не мог простить предательства любимого человека.

Для меня настали тяжелые времена. Я снял маленькую квартиру, подальше от матери, чтобы она не видела, что со мной творилось. Чтобы не думать о Маргарите я попытался уйти в запой. Пил семнадцать дней подряд, но это не помогло. Каждый раз, когда отступал алкогольный дурман, накатывала волна отчаяния и становилось только хуже. В одно прекрасное утро, я решил, что с меня хватит. Как говорил мой дед, все проблемы в голове от безделья. Я достал диплом экономиста, который считал до этого абсолютно бесполезным, и стал искать работу. Как назло найти работу без трудового стажа по специальности было очень сложно, у меня не было особого выбора, и я согласился на предлагаемую мне должность экономиста по закупкам в небольшой частной фирме по пошиву одежды. Я полностью погрузился в новую работу, отринув от себя все то, что могло напоминать о Маргарите. Работаю здесь до настоящего времени и больше ни о чем не жалею.

Сергей замолчал. Его откровенность проливала свет на многие обстоятельства и давала ответ на вопросы, которыми я задавалась ранее.

— А как же твоя девушка? Она не пожалела о содеянном, не пыталась тебя вернуть? — тихо спросила я.

Он повернулся ко мне лицом.

— Она выиграла тендер и получила руководящую должность в ведомстве своего отца. Ты когда-нибудь обращала внимание на новый четырехуровневый детский сад, который построен на перекрестке улиц Ленинградской и Островского? Он построен точь в точь по моему проекту, даже цветовую гамму фасадов не изменили. Мы больше не виделись до того самого дня, когда встретились в аэропорту. Яне смог простить ей предательства не столько профессионального сколько личного. Она считала, что достойна самой высокой любви, а я — что не достоин такого пренебрежительного к себе отношения. Она не предприняла ни единой попытки сделать первый шаг к примирению, слишком горда для этого, и я не настаивал. Я не хотел продолжать такие односторонние отношения, но первый год в глубине души еще надеялся, что она одумается. Не одумалась. Значит — не любила. Вот и все.