Это всё магия! - Ольга Миклашевская

– Я не смогу проводить тебя далеко, прости, – сказала Тони, глядя куда-то мимо меня, в сторону. – Нужно возвращаться в форт.

– Ничего, все нормально. – Как будто ты пришел в гости, тут наливают фасолевую похлебку, которую ты ненавидишь больше всего на свете, а сказать об этом стесняешься.

Девушка подбадривающе положила широкую ладонь с длинными пальцами и аккуратными бледно-розовыми ноготками мне на плечо.

– Ты хороший человек, Тая. Никогда в этом не сомневайся. А быть хорошим человеком – гораздо важнее, чем быть хорошей принцессой или хорошим драконоведом. Нам кажется, что люди смотрят на нас и оценивают по достижениям, но на самом деле ценятся лишь наши поступки. – Всадница задумчиво пожевала нижнюю губу. – Мои вот вряд ли кто оценит.

– Не говори ерунды! – подбодрила я подругу. – И вообще, что это за прощальные речи? Еще увидимся, Эйна не так уж и далеко отсюда!

Я подтянула заплечный мешок, который немного сполз со спины, и с удовлетворением ощутила его вес. Сюда я шла налегке, а вот возвращалась с целой сумкой воспоминаний и памятных сувениров. На прощание мы с Таем сделали моментальную волшебную фотографию, которую я оставила сохнуть между страниц блокнота с наблюдениями за животными. Место в Университете Магических Существ мне обеспечено, только вот отчего-то радости это совсем не приносило.

Тони ничего не ответила, не попыталась спорить или, наоборот, сделать вид, что все и правда будет так хорошо, как мне бы хотелось. Она молча развернулась и побрела обратно в сторону крепости, бледная тень самой себя. Оставалось только догадываться, какая битва разворачивалась внутри нее самой.

Едва всадница скрылась за деревьями, я поспешила вытащить из мешка остро заточенный нож с рукояткой, увитой тонкой бечевкой. Похоже, их делают как раз для таких трусишек, как я, чтобы в опасный момент оружие не выпало из скользких от пота рук.

Вновь оказаться в одиночестве было непривычно. А если моя старая догадка верна, то и опасно, потому что яйцо, оберегавшее меня от посягательств диких тварей, превратилось в прекрасную дракониху. Жаль, у меня было недостаточно времени, чтобы как следует подготовить животное к полетам. Преимущество в виде Титан могло заставить врага сдаться еще перед началом битвы, но теперь ничего не поделать.

Я сделала глубокий, самоуспокаивающий, вдох и двинулась вниз по тропе, проходя мимо знакомых пней и кустарников, булыжников и выходов из нор кобальдов, которые я теперь так хорошо научилась различать.

Спустя полчаса ходьбы я даже начала насвистывать мелодию из «Лазурного мага», старого фильма, снятого еще в те времена, когда моя мама была беззаботной принцессой. Напев очень приставучий, и пусть я не помнила всех слов, все равно получалось создать подобие боевого настроя. Получалось что-то вроде этого:

Завязка такова: главный герой фильма, маг по имени Локерфельд, который везде и всюду появлялся в плаще небесно-голубого цвета, стоя в дозоре, мельком узрел прекрасную девушку, убегавшую от него в лесную чащу. Думаешь, что это прекрасная история о безответной любви волшебника к магическому созданию, но в конце, когда его возлюбленная в своей истинной личине лакомится останками мага, волей-неволей спрашиваешь себя, кому вообще может понравиться такая история. И все же, классика жанра.

Забывшись, я начала размахивать ножом в разные стороны, по пути срубая сухие ветки и задевая вечнозеленую листву. Поэтому, когда впереди послышались голоса, с перепугу чуть не отрезала себе правую руку, но каким-то чудом попала лишь по стволу ближайшего дерева.

Прятаться было поздно, поэтому я встала как вкопанная и задержала дыхание. Если думала, что это поможет слиться с окружающей средой, то сильно ошибалась.

– Ба, Тая, ты ли это?! – послышался знакомый голос, и я наконец разглядела молодого человека, шедшего впереди немаленькой процессии в семьдесят – сто людей и оборотней.

– Ласка? – Я не смогла сдержать улыбку, для которой так давно не было повода. – Ты в форт?

– Да, вот, попросили помочь. – Парень равнодушно пожал плечами, как будто каждый день участвует в сражениях. За его спиной я увидела широкоплечего Ила, мужа Ромашки; он стоял, приобняв за плечи Гурта, того самого мальчишку, что попытался украсть у меня яйцо. Казалось, что это было уже по меньшей мере лет сто назад.

– А почему он с вами? – Кивком головы я указала на Гурта, который выглядел по-настоящему счастливым. Парнишка с интересом рассматривал верхушки деревьев и изо всех сил пытался разглядеть мелких зверьков, что, бывало, прятались за спинами огромных валунов.

Ласка грустно усмехнулся:

– Сама знаешь, он у нас такой: если что ему в голову втемяшилось, то никто и ничто его не остановит. Мы бы места себе не находили, если бы оставили мальчонку в городе.

Остальные мужчины в группе согласно закивали. Каждый нес с собой импровизированное оружие: от топоров до кухонных ножей, и металл взволнованно бряцал в дрожащих от волнения и нетерпения руках. Хоть кто-то из них предполагал, что в один прекрасный день его вот так вызовут на настоящее сражение, без всякой подготовки?

– Таиса? Ты ведь Таиса? – донесся незнакомый голос с задних рядов. Вся группа загалдела, зашевелилась, а затем неуклюже расступилась, помогая еще совсем молоденькому пареньку, лет семнадцати на вид, пробраться вперед.

Мальчишка тяжело дышал, но при этом довольно улыбался. Взлохмаченные темно-русые волосы моментально напомнили мне Тайсона, отчего в сердце грустно защемило.

Но, присмотревшись, я поняла, что эти двое были совершенно не похожи: в глазах у паренька не было знакомой смешинки. Общим у них было только пристрастие к клетчатым рубашкам, поэтому я поначалу и приняла мальчика за уменьшенную копию всадника.

– Так ты Таиса? – снова повторил он.

Он был так взбудоражен нашей встречей, что я не удержалась от ответной улыбки.

– Насколько я знаю, в предгорье я единственная Таиса, но ты еще не был в моей родной крепости. Там каждую пятую девушку так зовут.

Но тот меня как будто не слушал.

– Ты знакома с моей теткой, она травница в Ниме, – безапелляционно заявил паренек. – Она сказала, если встречу тебя в форте или по дороге к нему, непременно передать тебе вот это.

Он запустил руку в бездонный карман плаща и извлек оттуда помятый листок бумаги цвета старой соломы. Сначала я подумала, что это записка, но края обертки раскрылись, совсем как лепестки распустившегося цветка, и внутри, словно сокровище или драгоценность, лежала одинокая ромашка.

Не сразу заметила, как мальчик пытается заставить меня принять цветок вместе с оберткой, а когда спохватилась, то от неловкости поджала губы и взяла подарок двумя руками.