Путь Грома - Маргарита Епатко

– Черт, – Рыжик шепотом выругался и едва успел подхватить глиняную посудину.

Он сам не мог понять, почему, будучи в обличье волка ловким и хитрым охотником, превращаясь в человека, становился неуклюжим увальнем, врезающемся во все углы и безбожно бьющим посуду. Но в этот раз, вроде бы, обошлось. Парень с облегчением вздохнул и покосился в сторону печи, на которой спала Настена. Не разбудил?

Настя единственная во всем мире принимала его таким, каким он был. Настя, да еще Любава… Рыжик постарался отогнать непрошенные мысли, от которых хотелось выть, и стиснул зубы – он должен защитить Настю. Должен. Оборотень подошел поближе к печке, где под горкой из лоскутных одеял спала его умная и такая беззащитная сестра. Он прислушался и, нахмурившись, дернул одеяло на себя, надеясь, что ошибается. Кусок цветастой ткани опал в руках, открывая пустое запечье на котором сиротливо посапывал маленький трехдневный мышонок.

– Где она? – рявкнул Рыжик.

Мышонок испуганно пискнул, и попытался вырваться из под накрывшей его огромной ладони.

– Я спрашиваю, где она?

– Откуда я знаю? – мышонок еще раз обиженно пискнул, не оставляя попыток пробраться между большим и указательным пальцем Рыжика.

– Когда она ушла?

Мышонок задумался и затих, а Рыжик выругал себя за пустую трату времени. Что может знать эта глупая мышь?

– Сразу после полуночи, – неожиданно громко пискнул малыш.

Рыжик от удивления ослабил хватку и юркий грызун, воспользовавшись удачей, спрыгнул с печи и исчез в щели между половицами.

Парень выскочил из избы и побежал по предрассветному лесу. Не заметив растопыренных корней узловатого дуба, он подвернул ногу и рухнул на землю, больно ударившись головой о ствол дерева.

Рыжик потирал ушибленную голову и думал, что не сможет догнать Настю. Слишком много времени прошло. Если она ушла сразу после полуночи, значит около четырех часов назад. И тут перед ним возникло лицо Параскевы, отчитывающей его маленького волчонка за какую-то шалость.

– Дурья твоя башка, Рыжик, сколько раз я тебе говорила: сначала думаем, потом делаем.

Парень еще раз потер ушибленный лоб, и подивился своей глупости. Ну, какого он, оборотень, бросился бежать по лесу как неуклюжий человечек? И потом, что там Настена говорила по поводу каких-то переходов? Он поднялся.

Итак, должна быть точка отсчета. Парень огляделся в поисках подходящей приметы. Не найдя ничего более подходящего, ткнул в рукой в дуб.

– В конце-концов ты меня вразумил, будешь точкой, – он вежливо поклонился дереву и ему показалось, что то одобрительно зашелестело в ответ.

Теперь, куда ему нужно попасть? Рыжик задумался, Настена, конечно же, помчалась к выходу из леса в сторону деревни. За прошедшее время она вполне могла добежать до опушки. И тут его обожгла очевидная мысль: а что если она так же воспользовалась переходом? Но Рыжик быстро взял себя в руки. Не похоже, чтобы у его сестренки после вчерашнего оставались силы на подобные художества.

Во всяком случае, пусть местом прибытия будет что-нибудь вроде опушки леса. Теперь определимся со временем. Горящее полено здесь вряд ли найдется…Он машинально снова потер лоб, на котором угрожающе увеличивалась шишка. Интересно, сколько времени понадобиться шишке, чтобы вырасти. Учитывая его многочисленные травмы, он знал это время практически до секунды.

Значит, ему нужно попасть от дуба до опушки за несколько десятков секунд пока шишка не наберет свой размер. Тогда он точно опередит Настену и в пространстве и во времени. Рыжик довольно хмыкнул и стал топтаться на месте. Он слабо помнил заклинание Настены про шажочки, но был уверен в том, что помнит свое ощущение в тот момент, когда ему удалось создать переход. Поэтому не прошло и пары мгновений, как перед ним засиял, переливаясь всеми цветами радуги, странный сгусток. Он был не таким аккуратным. Как созданный с помощью сестры. Но выбора не было. Рыжик отступил. Словно собираясь с силами, парень прошептал.

– Сначала думаем.

С этими словами он перекинулся назад, превращаясь в большого рыжего волка. Отряхнувшись, оборотень с места прыгнул в сияющую пустоту.

Нора с ужасом смотрела на умирающего Илью. Она видела грозное существо в грозовых облаках и ненавидела его за то, что оно забирает жизнь у ее любимого. К черту всех богов мира ей нужен муж. Она знала, что нужно делать. Главное было вернуться в человеческий облик.

Нора перекинулась назад, сделав сальто в воздухе, и у нее в глазах потемнело от невыносимой боли в боку. Как она могла забыть, что эта ведьма ее зацепила. Девушка с трудом открыла глаза и увидела перед собой волчьи лапы. У нее ничего не получилось! Нора заскулила от отчаяния. Но тут же отбросила ненужные эмоции. Сейчас не время жалеть себя и свои потерянные возможности. Надо действовать исходя из ситуации.

Она подбежала к агонизирующему телу Ильи. Перепрыгнув его с разбега, врезалась в плотную дымку выходящей из него жизни, стремящийся раствориться в высоких грозовых облаках. Плотный туман окутал ее, когда она оказалась в глубине его детских воспоминаний.

Вот над кроваткой склонилась зеленоглазая рыжеволосая женщина, от которой пахло домом и грудным молоком. Вот он едет на коне, из всех сил вцепившись детскими маленькими пухлыми пальчиками в луку седла, чувствуя тепло сидящего за ним отца, вот…

Нора выскочила из тумана, с удовлетворением заметив, что ей удалось его расщепить. Исполин, сотканный их грозовых туч, пошатнулся и недоуменно посмотрел вниз.

– Я хочу, чтобы ты вернулся, – прорычала Нора. – И снова прыгнула в туман.

Алина лежала на пыльной дороге, не понимая, что произошло. Илья уже практически был в ее руках. Откуда взялся этот монстр в облаках, и куда подевалась ее зашита? Она с большим трудом села, пытаясь поднять голову, которая неудержимо валилась на правое плечо. Голова никак не хотела подниматься, и весь мир казался ей странно лежащим на боку.

Тогда ведьма взяла ее двумя руками и поставила на место, с удивлением обнаружив, что если бы не кусок кожи и тонкая полоска мышц, голова сейчас валялась бы рядом в сельской пыли. Сделанное открытие почему-то совсем не испугало Алину. Скорее наоборот, она еще больше уверилась в том, что сила, стоящая на ее стороне, непобедима. Женщина провела по шее рукой, почувствовав вместо лохмотьев из мяса и кожи упругую плоть свежего рубца и, улыбнувшись, посмотрела вверх.

Исполин в грозовых облаках явно был занят чем-то другим, кроме нее. Может быть той безумной волчицей, которая как заведенная прыгала вокруг Ильи. Она поняла: настало время действовать решительно. И тут воздух перед ней стал плотным и вязким как желе. Потом словно распадаясь на полупрозрачные капли-росинки, он засиял в лучах восходящего солнца всеми цветами радуги. Из этого ослепительно сияющего великолепия вывалился большой рыжий волк. Он ошарашенно огляделся вокруг, и, увидев перед собой Алину, хищно оскалился.