Пояс Богородицы - Роберт Святополк-Мирский

— Ты твердо решил?

— Да.

— Я не одобряю твоего решения, но глубоко уважаю его, — тихо сказал Медведев — Прощай, князь!

Он низко поклонился и вышел.

… Дверь в комнату Олельковича была прикрыта неплотно, и оттуда доносилось какое-то бормотание.

Князь Федор остановился перед дверью и открыл ее шире.

Но Михайлушка не расслышал скрипа открываемой двери.

Он был занят!

Он репетировал.

Но не ту речь, которую должен был произнести перед королем, а совсем другую, должно быть тронную.

Попивая из огромного кубка, он красовался перед большим зеркалом во весь рост и негромко, но выразительно повторял с разными интонациями:

— Мы, Божьей милостью великий князь литовский, и жмудский, и русский, и… нет, не так… Мы, Божьей милостью… Нет, лучше так — мы, Божьей…

Князь Федор Бельский отступил в коридор, прижав руки к лицу, тихо застонал, склонившись, и вдруг вспомнил далекое раннее утро на реке Ипути, свои тогдашние планы и замыслы, свою наивность и чудовищную самоуверенность… Волк, вожак псов, послушный своей своре… Какая чушь! Как это далеко от грязи и крови реальной жизни…

…Боже мой! Что я наделал? Я погубил себя, свою семью, Анну, братьев… Но это Михайло, это он виноват… Он во всем виноват… Господи, прости меня, грешного, — и да воздай нам каждому по грехам нашим…

Князь Федор Бельский на цыпочках отступил от двери комнаты князя Михаила Олельковича и, все ускоряя шаг, бросился на задний двор.

В запряженных шестеркой цугом больших крытых санях с двумя форейторами впереди и двумя возницами на козлах уже сидели Медведев и Юрок.

— Где Иван? — спросил Федор, когда Юрок открыл ему изнутри дверцу.

— Он отказался, — сказал Медведев. — Я не мог его убедить. А Олелькович?

— Он тоже не поедет, — сказал Федор. — Стойте, может, тогда — Анна! Подождите еще минуту — я за ней!

— Нет, князь! — жестко сказал Медведев и, силой втащив князя Федора в сани, скомандовал вознице: — Гоните вовсю! — Потом повернулся к Федору: — Извини, князь, но у нас правда нет больше ни одной минуты…

…Медведев был прав.

Не успели они проехать и версты, как впереди показалась группа конных воинов, столпившихся у саней с королевским гербом.

В этом месте проходила линия оцепления города, и князь Андрей как раз отдавал приказ окружить княжеский дом.

Все, в том числе и сам Андрей, были уверены, что заговорщики находятся там, на свадьбе, и ничего не подозревают, поэтому пока не было распоряжения останавливать проезжающие по дороге сани и повозки.

Возможно, зимний экипаж княгини Кобринской проехал бы беспрепятственно и все тогда происходило бы совсем иначе, но как раз в этот миг Медведев посмотрел в окошко, а князь Андрей мимолетно глянул на пролетающие мимо нарядные сани.

Они видели друг друга всего одно короткое мгновение, но этого было достаточно.

— Погоняй изо всех сил! — крикнул Медведев возницам.

— Немедленно догнать и остановить эти сани! Всех арестовать и доставить ко мне, — крикнул Андрей.

Но, приказав это, он отвернулся от окружающих его офицеров и вздохнул.

Прости меня Господи, что я направляю погоню за моим лучшим другом, но я знаю, что они никогда не догонят его…

Однако погоня оказалась необыкновенно напряженной.

Она продолжалась без передышки трое суток.

Князь Бельский был человеком предусмотрительным и уже давно предпринял все меры на случай внезапного отступления.

Медведев с приятным удивлением и большим удовлетворением узнал, что на всем огромном, около тысячи верст, промежутке пути от Кобрина до Синего Лога на Уфе — а путь этот лежал через, Пинек, Туров, Мозырь, Гомель, Чечерск, Мстиславль, Шую и Мосальск — у князя через каждые тридцать-сорок верст, то на окраине города, то в селенье, то в какой-то захудалой деревушке, есть свой человек, у которого ждет на конюшне шестерка отменных лошадей и запас пищи и вина в дорогу.

Это обстоятельство значительно уменьшало преимущество, которое всегда было у всадников, скакавших налегке, и тяжелой повозкой, двигающейся медленнее.

А кроме того, беглецам помогала зима — сани, которые тащила шестерка, скользили легко, а копыта лошадей одиночных всадников погони часто вязли в снегу.

На протяжении всего пути до Гомеля беглецы постоянно опережали погоню примерно на полчаса, но на пролете между Мозырем и Гомелем преследователи сделали неожиданный и сильный ход.

Князь Федор — и Медведев его в этом полностью поддержал — решил объехать стороной большую королевскую крепость в Речице, где находилось много войск, и из Мозыря, через небольшую деревушку Михалково, благополучно переехав по льду Днепр, направились прямо в Гомель, подумав было уже, что преследователи безнадежно отстали.

Но под Гомелем их ждал неприятный сюрприз — погоня вылетела из городских ворот, когда они хотели миновать город, объехав его по уже хорошо знакомой Медведеву по прежним приключениям стародубской дороге, где он спас князя Глинского от людей Олельковича.

Медведев уже схватился было за меч, рассматривая возможность открытой схватки, но князь Бельский пообещал возницам и форейторам по десять золотых, если они оторвутся от погони, и те сделали невозможное.

По-видимому, офицер, руководивший погоней на этом этапе — Медведев не сомневался, что состав погони постоянно менялся, не могли одни и те же люди скакать верхом трое суток, — принял очень разумное решение: вместо того чтобы преследовать далеко ушедших вперед беглецов, он приказал свернуть на Речицу, там, в замке, полностью обновил отряд погони, и свежие люди помчались прямо на Гомель, едва не застав беглецов врасплох.

Так или иначе, погоня следовала по пятам на всей территории Великого Литовского княжества вплоть до самого Синего Лога.

Лишь там им удалось немного — очень немного отдохнуть, пока Леваш, поднятый ночью внезапно появившимся князем и Медведевым, немедленно созвал своих людей, а их у него было около двухсот, и остановил погоню.

До кровопролития не дошло, потому что Леваш, даже не обменявшись с князем ни единым словом, понял, в чем дело, и заявил офицеру, командовавшему отрядом погони, что отныне Синий Лог — земля Великого Московского княжества.

— Покажи грамоту! — потребовал офицер охраны.

— А вот она, перед тобой, — ухмыльнулся Леваш, указывая на две сотни крепких, хорошо вооруженных молодцов.

— Это серьезный аргумент, — ответил офицер, — я доложу своему воеводе, что Московского княжества слегка прибыло!

Все понимали, что отдыхать некогда, и Медведеву даже не удалось заехать домой.

Они немедля отправились в Москву, и с ними поехал Леваш Копыто, который рассказал Василию обо всем, что случилось во время его отсутствия.