Планетолог - Олег Казаков

– Кто там еще, дайте связь. Да, советую вам всем надеть скафандры.

«Джексон! Пошла телеметрия снизу!» – раздалось в динамиках.

– Игараси, что там у тебя? – спросил инспектор.

«Такое впечатление, что установка вот-вот запустится! Нам нельзя сейчас улетать, надо проверить и выяснить, что происходит».

Инспектор на секунду задумался, Игараси был хорошим инженером, но его упорство в работе переходило во врожденное упрямство в достижении цели. Убеждать его в необходимости срочного отлета было некогда.

– Хорошо, немедленно возвращайся на буровую и подключись к изделию, отключи всю телеметрию и прогони тестовую проверку. Я пришлю за тобой катер, сразу как смогу. А теперь освободи площадку!

Время утекало с невообразимой скоростью, любая задержка грозила уничтожением.

– Инспектор, мы готовы, займите кресло!

– Стартуйте!

Катер приподнялся над поверхностью и резко пошел вверх, оставляя за собой струю дыма и пламени, через несколько мгновений остался только след в атмосфере. Инспектор Джексон сидел в кресле второго пилота, вдавленный перегрузками в обшивку. За несколько долгих минут, пока катер пробивал атмосферу, инспектор припомнил все предыдущие годы, все, что было сделано за это время. Перегрузки прекратились.

– Капитан, в чем дело?

– Разворачиваемся для торможения, вы же приказали стыковаться к шестому наблюдательному…

– Отставить, капитан. Врубайте полную тягу и идем как можно дальше от Марса!

– Инспектор!

– Капитан! Выполняйте приказ!

Джексон развернул кресло, и капитан увидел направленное на него дуло старинного короткоствольного револьвера. Применять пороховой огнестрел на космическом корабле мог решиться или сумасшедший, или вконец отчаявшийся человек. Или одетый в скафандр, как инспектор Джексон.

– Пилот, отставить разворот, дайте полную тягу! – скомандовал капитан. – Вы что творите?

Катер задрожал, и снова навалились перегрузки. На этот раз Джексона вырвало из развернутого кресла, но ремни его пока удерживали. Руку с пистолетом он опустил и зажал ее между бедром и боковым подлокотником.

– Потом поблагодарите, – ответил он капитану. – Включите экран кормового обзора.

Свенссон подчинился. На большом панорамном экране появился огромный Марс, затянутый пылевыми облаками, но все еще просвечивающий через недостаточно плотную атмосферу.

– Буровая вызывает! – доложил первый пилот.

– Ответьте, – распорядился инспектор.

«Катер, сообщите в службу геологии, установка стартовала! Катер…»

– Когда это случилось? – крикнул капитан.

«Наконец-то… – облегченно вздохнул кто-то внизу, – Сразу как только вы улетели. У нас все трясется. Мы эвакуируем персонал».

Связь прервалась. На поверхности Марса появилось несколько ярких точек, от которых потянулись во все стороны заполняющиеся огнем трещины. А потом Марс взорвался. Сначала он как бы вспух, сразу увеличившись в диаметре на четверть, через разломы в космос вылетали струи газов, жидкой магмы, глубинные породы, до того скованные гигантским давлением. Затем то, что раньше было Марсом, начало расширяться, и изнутри ударил ослепительный свет. Кора планеты дробилась и раскалывалась на все более мелкие обломки, и они разлетались во все стороны, выталкиваемые чудовищными силами, бушующими в центре бывшей планеты. Экран автоматически затемнился, компенсируя чрезмерную яркость, а затем погас, сгорели камеры. Пилот переключился на передний обзор.

– Джексон, вы знали, что так будет? – спросил капитан.

– Нет, – ответил инспектор. – Такого не должно было случиться.

И тут их догнала первая волна обломков. После удара в корму катер закрутило, двигатель аварийно отключился.

– Хватай инспектора! – крикнул капитан пилоту.

В рубке раздалось несколько выстрелов…

* * *

– Флот-1, ответьте Спасотряду! Флот-1…

– Флот-1 на связи, Анджей, ты добрался до нашего ада?

– Да, Гануш. Это ты? Нам было нелегко, пришлось три недели лежать в противоперегрузочных креслах. Какие новости?

– Все плохо. Очень плотный рой и все время расползается. Идет сегрегация облака, мелкие и быстрые обломки вылетают наружу, крупные задерживаются внутри, но они все время сталкиваются, там такая каша… Плюс везде висит пыль. Локаторы не пробивают.

– Нашли кого-нибудь?

– Нашли два корабля, которые успели стартовать еще до катастрофы, их выбросило из облака. Выживших нет, пробоины, облучение. Было несколько сигналов бедствия изнутри, но у них выходит из строя электроника, теряем одного за другим. Я считаю, живых там не осталось, автоматы работают.

– Пробовали пробиться?

– Пробовали, получили с десяток пробоин и отошли. Анджей, это безнадежно, то, что ты задумал. Твой клиент еще держится, хотя я не уверен, улавливается сигнал бедствия, но и только. Мы запустили к нему десяток капсул с аварийным запасом, но даже не знаем, дошла ли хоть одна…

– Вы сделали то, о чем я просил?

– Бронещит? Сделали, хотя он тебя только спереди прикроет…

– Ты же сам сказал, мелкие и быстрые во внешней сфере, пробьемся под них, внутри будет почище. Между крупными уже можно будет маневрировать.

– Ну, дай бог. Стыкуйтесь к грузовозу, мы его используем как временный носитель. Поставим вам сверху и снизу еще два катера, будете их использовать как маневровые двигатели, начнутся проблемы – отстрелите.

– Вот за это спасибо!

За несколько часов патрульный корабль преобразился до неузнаваемости. Перед носом корабля на специально изготовленной ферме закрепили большой конусообразный щит, полностью прикрывающий вид на корабль спереди. Сверху и снизу добавили по атмосферному катеру, которые не только можно было использовать как дополнительные двигатели, но их пусть и небольшие крылья также служили дополнительной защитой для обшивки. После проверки работоспособности всех систем патруль направился к крошеву обломков из кусков скал, песка, пыли, застывшей породы, замерзших газов. Расчет Ковальски был прост: проскочить под щитом верхний, наиболее загрязненный мелкими кусками слой и попасть во внутреннее пространство, где уже было достаточно свободно для обычного полета, так как все фрагменты планеты продолжали разлетаться в разные стороны. За несколько недель остатки Марса разошлись уже достаточно далеко друг от друга, и облако уже было вполне проходимо дл мелких зондов, хотя плотность вещества на километр была несоизМэрима высока для космоса. Крупный корабль все еще рисковал попасть под поток мелких обломков от рассыпавшегося на части крупного фрагмента, из которого мог и не выбраться. Если вспомнить, что весь пояс астероидов, растянутый на половину Солнечной системы, по массе занимает от силы четыре процента земной Луны, то тут на протяжении меньше полутора миллионов километров был распылен весь Марс, который был почти в десять раз больше, чем Луна.