Последний воздушный пират - Крис Риддел

— Как он прекрасен! — в восторге воскликнул Плут, но затем грустные мысли посетили его, и он печально покачал головой. Как ни хорош был «Буревестник», сделанный его собственными руками, он ни в какое сравнение не шёл с величественным «Бегущим-по-Небу». Вторая Эпоха Воздухоплавания, которой так гордились Библиотечные Рыцари, была лишь блёклой тенью того, что существовало до неё. Как много навсегда утрачено!

— Ну, парень, пошли, — позвал его капитан. — У нас мало времени. Нам нужно как можно скорее выбраться из этого проклятого места! Садись на свой небоход и лети на «Бегущего-по-Небу». Оттуда сбросишь нам верёвочные трапы, чтобы мы могли подняться на борт. И торопись, пока снова не поднялся ветер.

Плут поспешно оседлал «Буревестника» и взмыл в небо. Через несколько секунд он поравнялся с поломанными леерами верхней палубы могучего корабля. Прикрепив «Буревестника» к мачте, мальчик соскочил на палубу и сбросил вниз аккуратно скатанные верёвочные трапы. Тотчас же толстолапы полезли на борт. Капитан Прутик взошёл на корабль последним. Оказавшись на палубе, старый пират упал на колени и поцеловал дощатый настил.

— Благодарение Небесам! — прошептал он. — Я думал, что потерял тебя навсегда! — Капитан вскочил на ноги. Внезапно он преобразился. Он больше не выглядел стариком, будто сбросил груз прожитых лет. В глазах капитана светился молодой задор. — По местам! — скомандовал он. — Готовим «Бегущего-по-Небу» к взлёту!

Толстолапы разошлись, немедленно подчинившись приказу. Капитан Прутик тоже поспешил взяться за дело. Плут остался один. Он бродил по «Бегущему-по-Небу» заглядывая во все углы, открывая дверцы буфетов и рундуков, обшаривая трюмы и наблюдая, как трудятся толстолапы, подготавливая к путешествию огромный небесный корабль.

Вумеру прямиком отправилась в камбуз, находившийся под палубой. Руммель принялся разворачивать главный парус, проверяя, нет ли прорех на парусине. Вурало занялась канатами. Меру и Лум перелезли через леерное ограждение — один с левого, другой с правого борта — и осмотрели обшивку корабля, желая убедиться, всё ли в порядке: не заклинило ли противовесы и не перекошена ли рулевая ось. Вига вскарабкался на мачту: он ощупывал огромный ствол в поисках предательских трещинок и подгнивших участков древесины — признаков усталости дерева, пока не добрался до смотровой площадки на самом верху.

Плут услышал чьё-то бормотание у себя за спиной, перемежающееся тихим рыком толстолапа. Сгорая от любопытства, он устремился туда, где раздавался гул голосов, и наткнулся на самого капитана Прутика. Он стоял просунув голову между прутьями центральной клети, внимательно изучая поверхность летучего камня. Ему помогала Моллин, которая пыталась отрегулировать пламя жарко горящих факелов.

— Ну что, всё в порядке? — спросил Плут.

Капитан Прутик оторвал взгляд от камня и повернулся к мальчику.

— Я не вижу никаких признаков болезни, — ответил он.

— Как здорово! — воскликнул Плут. — Значит, мы можем лететь!

— Конечно можем, — согласился Прутик. — Но нам надо спешить. Камень может быть заражён, и невидимая глазу болезнь разъедает его изнутри.

— Но как такое могло произойти? — нахмурился Плут.

Капитан сделал жест рукой, описав в воздухе широкую дугу.

— Он мог подхватить вирус от команды, — поделился своими мыслями капитан. — Ты слышал, что они говорили? Большинство из них служило на небесных кораблях. И есть опасность, что один из них, а может быть, и все являются переносчиками этой ужасной заразы.

— Но как это узнать? — замявшись, спросил Плут, и по спине у него побежали мурашки.

— Никак не узнать, — ответил капитан. — Может быть, камень уже заражён. А может, нет. И конечно, чем ближе мы подлетим к распадающейся скале Санктафракса, тем больше риск. В одном у меня нет сомнений, Плут: это путешествие в один конец. Обратного пути не будет. «Бегущий-по-Небу» никогда не вернётся назад. Будем молиться в надежде, что он не развалится, пока мы не доберёмся до Башни Ночи.

— О силы Земные и Небесные! На всё ваша воля! — горестно воскликнул Плут, у которого лицо стало белым как полотно.

— Выше нос, парень, — подбодрил мальчика капитан, похлопав его по плечу. — Наши приключения только начинаются. Пойдём со мной.

Он повернулся и, оставив Моллин возиться с летучим камнем, поспешил по узкой круговой палубе к трапу, ведущему к штурвалу. Он ухватился за рукояти огромного колеса и освободил запор. Затем, удостоверившись, что канаты ходят гладко, проверил по порядку выточенные из кости рычаги управления, поднял и опустил паруса, повертел противовесы и пришёл к заключению, что судно готово к отправке.

Пока капитан занимался рулевым управлением, из разных отсеков доносились крики толстолапов, сообщающих, что все корабельные механизмы гигантского небесного ковчега работают нормально. Когда последний — Вига, работавший на смотровой площадке, доложил, что мачта в порядке и снасти готовы для взлёта, капитан хлопнул в ладоши от радости.

— Отдать швартовы! — послышался громогласный приказ. — Приготовиться!

— Вух-вух! — отрапортовали толстолапы. — Есть, капитан!

Судно тряхнуло, и с ужасным скрипом оно начало подниматься в воздух. Капитан Прутик отпустил тяжёлую цепь, и она со звоном ударилась о камни.

— Она нам больше не понадобится, — крикнул он своей команде.

Потрёпанные паруса колыхнулись, и небесный корабль, накренившись на один бок, медленно оторвался от чёрной скалы. Летучая громада медленно и натужно поднималась все выше и выше, пока наконец свежий попутный ветер не раздул паруса, и корабль взмыл под облака с такой быстротой, что у Плута закружилась голова и сердце чуть не выскочило из груди.

— Потрясающе! — закричал он. — Просто невероятно! Поверить не могу, что я лечу на корабле воздушных пиратов!

Капитан Прутик усмехнулся.

— И я не могу, парень, — произнёс он. — Мне тоже не верится, что я здесь. Клянусь Небом, я так долго мечтал об этом! Паруса раздуваются на ветру, качаются противовесы, волосы развеваются на ветру. Все как в прежние дни. Как будто я снова стал воздушным пиратом.

Плут повернулся к капитану. Глаза его сияли от счастья.

— Вы всегда были и будете воздушным пиратом! — в восторге воскликнул он.

Капитан склонил голову. Пальцы его мелькали, перебирая рычаги управления.

— Наверное, так, Плут. Последним воздушным пиратом.

Был самый тёмный час перед рассветом. Мелкие капельки росы, поблёскивавшие в свете фонарей, покрывали поверхность разрушающейся скалы, на которой стоял Санктафракс. Из расщелины, тонувшей в густом мраке, послышалось тихое хлюпанье. Что-то зашевелилось внутри.