Предпоследняя правда - Елена Колина

Дядя Илюша говорит «Смирись, Танька, не суди их строго». А я и не сужу, потому что

Продолжение следует!

Я, как всегда, очень благодарна моему редактору за профессионализм, понимание и такт, а в этот раз я благодарна моему редактору еще и за молодость. Мне бы и в голову не пришло, что многим читателям уже непонятны некоторые реалии советского времени, а именно:

— что такое освобожденный секретарь комитета комсомола. Это просто. Человек после института пришел работать, к примеру, в НИИ инженером, а его назначают комсомольским лидером, и он больше не делает расчеты котлов, не чертит, не измеряет показания приборов, а занимается только комсомольской работой. НИИ должен быть не маленьким, а назначенный лидер должен иметь правильную анкету, комсомольское прошлое и др.;

— «тысячи». Это тоже просто объяснить. Для того чтобы сдать экзамен по иностранному языку, нужно было перевести определенное количество текстов. Но на странице с техническим текстом часто попадаются рисунки и схемы, поэтому считали не страницы, а количество знаков — их называли «тысячи»;

— деньги «на лечение». Номенклатурные работники раз в год получали «деньги на лечение», примерно тысячу рублей (это было… ну, наверное, как сегодня пять тысяч долларов). «На лечение» было просто фигурой речи, к лечению эти деньги не имели никакого отношения, так как медицина в номенклатурных санаториях была бесплатной. По сравнению с сегодняшней реальностью все эти привилегии выглядят смешными и наивными, как лишняя мисочка молока для котеночка под батареей на кухне по сравнению с необозримыми ареалами обитания, завоеванными огромными дикими котами;

— почему люди не могли за свои деньги купить квартиру. Ответить не трудно, но трудно представить, что так было. Встать на городскую очередь могли те, у кого были плохие жилищные условия, — это понятно. Но и купить квартиру могли не все, кто хотел, а только те, у кого метров было не слишком много, не больше нормы. Почему? Жилья ведь строили не сколько людям хотелось, поэтому и ограничения. Возможно, у власти были и другие, более тонкие соображения;

— почтовый ящик № 211 или любой другой номер — это институт оборонной промышленности без реального почтового адреса, спрятанный от врагов, чтобы они не узнали, чем мы там занимаемся;

— и, наконец, ДЛТ. Жители не Ленинграда и Санкт-Петербурга не знают, что Дом ленинградской торговли — это большой универмаг; специализировался на товарах для женщин и детей, все для школы всегда покупали там: и тетради, и чешки, и цветную папиросную бумагу.