Долина дракона - Ванда Алхимова

– Назад!

От рева, который издал Куланн, некоторые из пиратов присели, а некоторые замерли, вытянувшись по швам. В один миг очутившись среди толпы, Две Половины пинками расшвырял насильников и за локоть поднял девушку с палубы. Она уже не вскрикивала, только тряслась, словно в припадке, закатив глаза.

– Это заложница! – рявкнул Куланн. – Никто ее не тронет. За нее возьмем выкуп.

– Нахрен нам тот выкуп, если его вообще дадут! – заорал здоровенный черноволосый бандит, приятель Занозы.

Его имя Куланн никак не мог запомнить.

– Всю добычу – поровну! – надрывался черный. – Девку сначала берет тот, кто первым нашел, затем по кругу все остальные! Убери руки. Потом можешь с ней что хочешь делать, хоть выкуп брать, хоть акулам скормить! Но сейчас отойди от нее!

Не отпуская девушку, Куланн сделал шаг к крикуну. Его кулак вылетел вперед, словно таран и врезался в челюсть черноволосого пирата. От страшного удара тот отлетел на пару саженей. Послышался хруст шейных позвонков.

Не отпуская локоть пленницы, Куланн подошел к черноволосому, нагнулся, свободной рукой подхватил его за пояс, легко поднял и вышвырнул тяжелое тело за борт. В гробовой тишине послышался всплеск.

Развернувшись, Куланн обвел бандитов взглядом и спросил:

– Кто еще хочет, чтобы я убрал руки?

Бывшие наемники встали за его спиной полукругом. Даже те, кто был не согласен с решением тысячника, уважали его. И все помнили, что именно ему обязаны свободой.

Бывшие галерники из числа преступников Куланна почти не знали, но видели, как он работает мечом и кувалдой. А уж убить человека кулаком с одного удара – это кого угодно впечатлит. Перечить Куланну не решился никто. Наконец молчание нарушил Заноза.

– Ты наш капитан, и твое слово – закон, – хмуро произнес он. – Харри был неправ. Но ты уверен, что за девку дадут выкуп?

– А то я не видал знатных леди, – проворчал Куланн. – Посмотрите на ее платье. Оно стоит как вся эта посудина. Это шелк с востока, да еще и расшитый золотом. Такой наряд может позволить себе если не королева, то племянница королевы точно. Она лугайдийка, сразу видно. Корабль идет с юга в столицу, а там испокон веков жили самые богатые лорды страны. Скорее всего, она дочь кого-то из них. Говорю вам, тупицы, за нее дадут не один, а три сундука чистого золота. Вам что важнее – золото в карманах или стручки свои на три минуты пристроить?

Пираты переглянулись. Заноза хмыкнул:

– Ну, насчет трех минут – это ты загнул, обидно прям было…

Дружный хохот не дал ему договорить. Куланн ухмыльнулся. Наемники за его спиной тоже посмеивались.

– Но ты прав. Убери эту девку подальше от нас, чтоб ей не пахло даже, и скорее веди нас в порт к шлюхам. Тогда есть шанс получить за нее выкуп.

– Лады, – сказал Куланн. – Благодаря Брандону нам есть, с чем идти к шлюхам. Эй, там! Забирайте барахло и давайте на галеру. Идем на Острова. И пейте сегодня сколько влезет.

Оглушительный вопль радости был ему ответом. Куланн взял девушку под мышку, словно сверток сукна, и одним прыжком перемахнул на пиратский корабль.

Две Половины отнес девушку в свою каюту. Выпустил из рук – и она упала на пол. Заползла, скуля, в угол, и скорчилась там, прикрываясь руками и мыча «Н-ы-н-ы– н-ы», как немая.

– Я тебя не трону, – Куланн старался говорить мягко. – Тебе нужно успокоиться.

Он налил в кубок вина, осторожно подошел к девушке, присел рядом с ней на корточки.

– Выпей. Я ничего тебе не сделаю.

Девушка тихонько завизжала и прижалась к стене. Куланн с мрачной досадой подумал, что от испуга заложница могла повредиться рассудком. Вздохнув, наемник зажал ей свободной рукой голову и стал вливать в рот вино. Девушка кашляла, захлебывалась, но несколько глотков все же выпила.

Отпустив ее, Куланн отодвинулся. Девушка судорожно всхлипнула, громко икнула и подняла на него глаза. Светлые, чудесные глаза, полные наивной прелести. Взгляд заложницы остановился на татуировке, скрывающей клеймо, – и беззвучно ахнув, она потеряла сознание.

– Н-да, – сказал сам себе Куланн. – И почему я не зарезал тебя из жалости, малютка?

Он подхватил бесчувственное тело на руки, уложил на кровать и накрыл одеялом. И вышел, тщательно заперев дверь.

Пещера была полна золота. Тяжелые старинные монеты с профилями давно умерших правителей устилали пол, а груды сокровищ кое-где почти достигали потолка. Тут и там вперемешку с деньгами и оружием валялись богато усыпанные драгоценными камнями золотые и серебряные обручи, браслеты, ожерелья. Диадемы, сияющие, словно звезды на небе, рассыпались по полу рядом с изукрашенной конской упряжью, покрытыми тонким узором кубками и охотничьими рогами. Мягко сияли огромные броши с крупными камнями чистейшей воды, фибулы, запутавшиеся в переплетениях толстых нагрудных и нашейных цепей. Творения тысяч искусных ювелиров соединялись в неисчислимое богатство, в клад, принадлежащий гигантской крылатой змее.

Дракон ступил на монеты, и они с тихим шуршанием и звоном расползлись под его лапами. Змей протащил свое длинное мощное тело вперед, туда, где в золоте темнело углубление, переливающееся искрами рубинов, бриллиантовой пылью, синевой топазов и сапфиров. Множество перепутавшихся между собой ожерелий, каждого из которых хватило бы, чтобы оплатить строительство дворца, служили Дракону ложем.

Змей свился в клубок и принялся наблюдать за Лорелеей своими холодными янтарными глазами с вертикальным зрачком. Ошеломленная, та молча рассматривала сказочные сокровища. Ее взгляд перебегал с переливчатых лунных опалов, унизывающих расшитый серебром свадебный пояс, на кубок в форме головы оленя, выплавленный из чистого золота и усаженный по краю прозрачными изумрудами величиной с ноготь большого пальца взрослого мужчины.

Казалось, шуршание и позвякивание монет превращается во вкрадчивый шепот, а тени по углам сплетаются в причудливые фигуры.

У Лорелеи закружилась голова. В пещере было душно, тепло. Сокровищница убаюкивала, манила зарыться руками по плечи в охапки перстней и серег. Ласкать пальцами инкрустации на золоченых доспехах, любоваться тонким плетением нагрудных цепей, покачивать в ладонях нитки жемчуга длиной в несколько локтей.

– Бери все, что приглянется, – прошипел Дракон, и глаза его вспыхнули колдовским огнем. – Это все твое. Твое, пока ты здесь. Выбирай!

В странной полудреме Лорелея рассматривала бесконечные груды сокровищ. Вдруг ее взгляд остановился на чем-то – и сразу прояснился. Наемница встряхнула головой, словно разрывая липкую паутину алчности, что уже начала оплетать ее душу.

– Все что угодно? Что выберу, то мое?

– Да-а-а, – выдохнул Дракон, свиваясь, словно в танце. – Все это твое…

– И я смогу унести это с собой?