Сотник из будущего. Начало пути - Андрей Булычев

Действительно, Вторак имея благодарное сердце, был очень привязан к самому младшему дружиннику, не на минуту не забывая, кто его вылечил от ран, остановив кровь на лесной поляне под Крестцами да и вообще прикипел он сердцем к умному и смелому мальчишке с честной душой. Так и пошли они гуськом друг за другом колоть дрова, топить очаг да готовить внутри бани мыльню для более чем трёх десятков душ, что уже к тому времени обитали в усадьбе.

Пара дней осталось до подхода сотни. Вымотались разведчики изрядно. Согревала только мысль, что выглядывали они тут не зря и все секреты да дозоры разбойников были ими уже раскрыты. Оставалось только всё доложить Сотник, а затем добить разбойников. Желание додавить их только усилилось, когда они стали свидетелями жестокой казни над удерживаемыми в стане пленными.

Одна девка ли женщина, непонятно уже было по ней всей избитой и разодранной, провинилась видно в чём-то перед атаманом и он на глазах у всех снёс ей саблей голову с плеч. Кинувшегося на помощь мужичка с синим от побоев лицом, что-то долбившего перед этим во льду у отхожего места, просто забили и затоптали насмерть всем скопом озверевшие от крови ватажники. Кем они были друг другу эти двое бедолаг не известно. Почему не побоялся лютой смерти забитый мужик, кинувшись отбивать жертву? Однако лежали они теперь в овраге, куда их тела скинули позже уже вместе. Там же в этом страшном овраге смерзшись в лед, лежали страшной кучкой ещё несколько таких же, как они бедолаг.

– Будем карать!-скрипела зубами разведка, отползая к себе в схоронное место к дальнему оврагу.

Первым на лыжах шёл Родька, сливаясь в своём бело сером балахоне со снежными сугробами. За ним с отдалением в пять и десять шагов шли остальные. Обычный порядок передвижения для дозорных. Вдруг в отдалении двух стрелищ, там, где в густом подлеске был спуск в овраг ихнего временного лагеря, раздался треск сороки. Затем птица перелетела чуть дальше и опять там же затрещала. Родька немедленно присел в сугроб и перекатился, спрятавшись за сосну. Вокруг стало тихо, и никого не было уже возле свежей лыжни.

–Что Родион никак почуял чего?-выдохнул вопрос в самое ухо Варун.

Птица тревожится больно, старшой. Кто-то чужой есть в подлеске у нашего оврага – ответил Родька.

–Ну, так росомаха может, или рысь прошла? Так же тихо спросил Сева охотника. Да нет. Не похоже. На зверя птица совсем по-другому бранится.

–Так сорока, только на людей ругаться может. Точно вам говорю, кто-то там есть.

Варум чуть приподнялся над сугробом, принюхался.

–Значит человек там? Понятно. Выследили, выходит нас те лесовики да в засаду легли, ждут!

–Ну ладно и мы с ними тогда поиграем!-и оскалился в злой усмешке.

Делать будем так, слушайте меня внимательно. Мы с Севой сейчас обходим засаду с боков и сзади, как ласка прокрадёмся под буреломом. Тебе Родион самое опасное доверить придётся. Через пятнадцать минут, как мы уползём, начни потихоньку пошумливать перед лесовиками разбойников. Ну, там шишку кинь или по дереву стукни тихонько, я уж не знаю. Придумай что нибудь сам там. Только правдоподобно шуми. Эти то тоже не дураки небось, чтобы не поняли они, что ты их отвлекаешь. Главное, чтобы всё было правдоподобно.

–Близко к ним не подходи, чтобы не подстрелили. Так ещё шагов двадцать, тридцать сделаешь, и хватит уже. Просто ложись в сугроб и нас жди.

–Всё ли всем понятно? Ну, всё начали!

Родька лежал в сугробе и отсчитывал добросовестно пятнадцать минут. Зажимая пальцы на руках. Всё! Пятнадцать! И он, поднявшись, тихонько стукнул копьём по ближайшей сосне.

Тук! Раздался в лесу лёгкий стук.

Затем сделав пять шагов вперёд и вбок. Поднял небольшую веточку, сброшенную видно ранее белкой и сломал её в серединке.

Хрусть!

Так, тихонечко делаем ещё пяток шагов вперёд и в сторону и вот тут трогаем куст.

Шурх!-осыпался легонько снег с куста орешника.

–Слышишь Куница, идут! Шепнул соседу высокий костистый разбойник, что лежал рядом с большим пнём. Тот приподнялся и поднял вверх палец. Значит, тоже расслышал впереди лёгкий хруст ветки и стук о дерево. Ничего! Трое их, этих самых обережников. Уверенные! Даже сорока не смогла их насторожить, что кричала тут недавно. Ну да ладно, мы их близко не станем подпускать с их страшными мечами и кинжалами. Как белку в глаз луком возьмём дурней- и усмехнулся скривив рот.

Уже вторые сутки как выследили они этот маленький отряд дружинной разведки. Осталось только всех перебить, а уж потом и рассказать да показать атаману ихние тушки. Вот тогда то и можно будет ждать от него награды, и не делить её не с кем более. Луки уже были готовы послать стрелы точно в цель, которая показалась из-за дальнего куста орешника, сбросив с него шапку снега. Как вдруг с двух сторон сзади и с боку обрушились на них фигуры в белых балахонах. Резко сверкнуло красное заходящее солнце на двух занесённых кинжалах, раздался хруст, шум падения и снова стало тихо в подлеске.

–Родька сюда иди!– раздался шепот из сгущающихся вечерних сумерек и белая фигура впереди взмахнула призывно рукой.

–Да Родька, ты настоящий волк! Молодец бродяга! Таких лесовиков учуял, и обмануть сумел-показывал на два остывающих тела в белёных полушубках Варун. Половина добычи с них обоих твоя законно.

–Да я то что, улыбнулся Родька. То сороке нужно спасибо сказать, предупредила кумушка.

–Ну, скажи. Серьёзно поглядел на него Варун. На вот одаришь! И достал из-за пазухи завёрнутый в холстину кусок вяленого мяса.

Видать эти вон, и он кивнул на лежащих, нас уже давно заприметили и «пасли», а вот сейчас то и решили в оборот взять при нашем отходе к месту отдыха. Ушлые. Всё просчитали. Только вот с птичкой таёжной договориться не смогли – и усмехнулся.

–Всё это хорошо, двух самых опасных, мы тут с вами угомонили. Однако и наследили при этом изрядно. Да и, похоже теперь, ватагу сегодняшним уже насторожим. Ну да делать уже нечего. Доводим наблюдение до завтрашней ночи и двигаем на встречу с сотней!

И разведчики, прикопав лесовиков в овражке, вновь заскользили по тёмному лесу. А на высоком кусте качаясь, виднелся кус вяленого мяса-подарок для таёжного пернатого помощника.

Свиря ходил кругами по избе, а за ним смотрели во все глаза его десятники. Не в себе в последнее время был атаман. Ночами боится спать, а как забудется во сне, так кричит жутко и воет. В холодном поту просыпается Кривой. Видать кошмары ему снятся.

–Чую, я чую врага запах. Свиря расширил ноздри и красными страшными глазами смотрел на своих подручных. А вам всем никакого дела до того нет! В засадах и дозорах люди спят, идут в них как на каторгу, лесовики наши так и вообще пропали, сутки уже как не являются в стан. Похоже от страха сбегли совсем. Не зря же они с собой в мешки еды набрали поболее. Да вон всё кинжалы и сабельки точили и на луках тетивы перетягивали. В дальнюю дорогу небось готовились трусы.