Второе первое впечатление - Салли Торн

местах, и все равно чувствую себя униженной. Впрочем, Тедди не первый и не последний. Скольким смазливым парням я помогла за все эти годы справиться с домашним заданием или сестрами Парлони!

– Не возражаешь, если я посижу в машине?

– Я давно мечтал оказаться в этой комнате! Причем вместе с тобой. Проходи, садись. – Он хлопает рукой по лежанке, должно быть предназначенной для клиентов, и я присаживаюсь на краешек. – Что с тобой происходит?

– Давай сделаем вид, будто я новый клиент. – Я вытягиваю вперед руку в надежде, что Тедди до нее дотронется.

Тедди со смехом раскручивается на табурете:

– О’кей, новый клиент, что вам угодно?

– Мне угодно, чтобы мое имя внесли в базу данных с напоминанием о следующем сеансе. А еще тату в виде синей птицы.

– Зачем?

– Я видела тату, которое ты набил Брайане. Тату классное. Я обзавидовалась. Так что, пожалуйста, мне тоже одну воображаемую синюю птицу.

Тедди отъезжает от меня взять ручку и снова подъезжает поближе. Сняв колпачок, Тедди нерешительно смотрит на мою кожу.

– Вперед! – говорю я.

Тедди с сомнением разглядывает внутреннюю сторону моего предплечья.

– У тебя буквально нет ни волос, ни веснушек. Неужели у кого-нибудь бывает такая кожа? – Он трет мою руку сперва пальцами, затем – ладонью. Вызвав горячий прилив крови, он восхищенно разглаживает покрасневшее место. – Ну как можно портить подобную красоту?

– Хочу, чтобы ты меня удивил. – Я поднимаю глаза к потолку, чувствуя прикосновение холодного кончика ручки. – Старшеклассницу Рути сейчас прямо-таки корежит. Она советует мне ни в коем случае тебе не доверять. Говорит, ты непременно напишешь какую-нибудь гадость.

– Не бойся. – (Я чувствую, как Тедди начинает водить по мне холодным кончиком ручки.) – А что там с ревизией «Провиденса»?

Я устало закрываю глаза. Мне тяжело даже думать об этом.

– Роуз, кажется, жутко недовольна предоставленными материалами. Что бы я ей ни дала, она непременно спрашивает: «А где остальное?» По-моему, она не понимает, что у нас совсем маленький офис и все устроено гораздо проще по сравнению с тем, к чему она привыкла. Я и так делаю все возможное в отсутствие Сильвии.

– Если папин девиз: «Жизнь – это перемены», то девиз Роуз: «А где остальное?» – Голос Тедди звучит еле слышно. Кончик ручки на моем предплечье замирает и начинает вилять. – Но Мелани сказала, что у тебя все под контролем. И я реально тобой горжусь.

На меня снова накатывает ощущение расставания.

– Когда Роуз узнает, что ты теперь совладелец тату-студии, это определенно произведет на нее впечатление.

– Она наверняка спросит, как долго я смогу продержаться, прежде чем мне все надоест. Пожалуй, мне лучше убраться из «Провиденса», прежде чем она сделает какую-нибудь пакость. – Он обводит ручкой очередную деталь. Мне приятно чувствовать его крупную ладонь на своем локте и легкое касание костяшек пальцев. – А уж тату-студия Роуз точно не впечатлит.

Тедди явно расстраивает вся эта история.

– А почему она так мерзко с тобой обходится?

Он улыбается, услышав злобные нотки в моем голосе:

– У нее навязчивая идея, что в один прекрасный день я возьмусь за ум и захочу занять папино место. Ей обидно, что я единственный сын. – (Ручка на моем предплечье замирает.) – Роуз единственная, кто устраивает из-за этого такой кипиш. Может, кто-нибудь из совета директоров ей что-то шепнул на ухо?

Я слежу за выражением лица Тедди, но не решаюсь смотреть на свою руку. Возможно, для меня это единственный шанс украсить тело произведением его искусства, и я хочу сполна насладиться полученным эффектом.

– Всем, кто тебя знает, ясно как день, что у тебя и в мыслях нет украсть ее работу.

– Угу. Но она-то меня не знает. Она будто сторожевая собака, которая сразу рычит, стоит мне подойти поближе. – Заметив мое напряженное лицо, Тедди говорит: – Только не подглядывай!

– Я и не собираюсь. Неужели я не заслуживаю доверия?

– Ты заслуживаешь доверия, – проникновенно произносит Тедди, сосредоточенно вглядываясь в результат своего творчества. – Спорим, ты способна унести все секреты с собой в могилу.

– Я храню не слишком много чужих секретов. – Я зябко обнимаю себя свободной рукой. – Так в этом и есть камень преткновения ваших с Роуз отношений? Она боится, что в один прекрасный день ты, как единственный наследник мужского пола семейства Прескотт, облачишься в деловой костюм и предъявишь свои права, да?

– Вся штука в том… – Тедди на секунду застывает, – что у меня нет ни на что прав.

– Знаю. Ты никогда и не вел себя как наследник громадного состояния.

– Нет. Я в самом прямом смысле. Понимаешь, я ребенок от второго брака. «Дитя любви». – Тедди показывает пальцами знак кавычек. – Я ведь говорил, что познакомился с сестрами, когда мне было восемь лет. Поскольку понятия не имел об их существовании. А они ничего не знали обо мне.

– Боже мой! А Джерри… твой папа… принимал участие в твоей жизни?

Тедди задумчиво смотрит в сторону:

– Мои самые ранние воспоминания о том, что папа постоянно был в разъездах. Мама объясняла, что он в деловых поездках. А когда он возвращался, то привозил в подарок художественные принадлежности, которые мне очень нравились. Но на самом деле он все это время проводил со своей женой, Дианой Прескотт, и ее четырьмя дочерями. В его отсутствие мы нередко оставались без денег. Мама вообще не умеет вести бюджет. Мне постоянно твердят, что я как две капли воды похож на нее.

У меня есть подозрение, что твердит ему об этом именно Роуз.

– Ну и как они узнали о твоем существовании?

– Любовь с моей мамой закончилась фиаско. Естественно, по ее вине. Она слишком любит театральные эффекты, – сухо уточняет Тедди. – А кроме того, слишком много пьет. Впрочем, в последнее время она стала себя ограничивать. Она заявилась к Джерри с Дианой на церемонию обновления клятв, пьяная в дупель. И в той части церемонии, когда задают вопрос…

– Если кто-то из собравшихся здесь знает причину, по которой этот мужчина и эта женщина не могут сочетаться законным браком… – Я зачарованно слушаю, хотя меня переполняет ужас. – Нет. Не может быть. Она этого не сделала.

– Она это сделала. Сорвала церемонию. Диана собрала вещи, опустошила общий счет и подала на развод. По официальной версии, она отправилась в спа-санаторий в Швейцарии. Но думаю, у нее был нервный срыв.

– Какой ужас!

– Нетрудно представить себе последствия. А ведь у отца оставались еще четыре дочки с цветочными именами – Дейзи, Лили, Поппи и Роуз. Которые толком не понимали, где именно находится их мамочка и почему их родители больше не женаты. Папа привел