Просто слушай - Сара Дессен

Я пыталась сосредоточиться на передаче, но ничего не выходило. Я разволновалась, в голове была каша: не успевала я обдумать одну мысль, как она уже сменялась следующей. Наконец через несколько минут я не выдержала и пошла спать.

«С ума сойти можно!» — подумала я, лежа в постели и снова пялясь в потолок. В комнатах сестер было тихо. Я закрыла глаза: передо мной разрозненно замелькали события последних нескольких дней. Сердце колотилось. Я сама не понимала, что со мной происходит. Надо было как-то успокоиться, хоть ненадолго избавиться от этих мыслей. Я резко села, скинув одеяло. Порывшись в тумбочке у кровати, вытащила оттуда наушники и подключила их к плееру. Открыла нижний ящик стола, перебрала в нем все диски Оуэна и наконец вытащила то, что искала: желтый диск с надписью «Просто слушай».

«Возможно, ты ее возненавидишь. Или наоборот. А может, она станет ответом на все твои важные жизненные вопросы. В этом-то ее прелесть, понимаешь?»

Я нажала на «проигрывать», но музыки не было. Я закрыла глаза и приготовилась слушать. Но песня никак не начиналась. Ни в последующие несколько минут, ни вообще. И тогда я поняла: диск пуст.

Возможно, Оуэн пошутил или задумал что-то слишком умное. Но, чувствуя, как уши наполняет тишина, я понимала, какой на удивление громкой иногда она бывает.

Она сильно отличалась от музыки. Звука не было — пустота, но в то же время она выталкивала из моей головы все остальное, успокаивая и позволяя различить другие едва заметные, отдаленные звуки. Из темных глубин сознания вырывалось на волю то, о чем я всегда знала, но чему боялась взглянуть в глаза.

«Тсс, Аннабель, это ж я».

Но это лишь середина истории, а было еще и начало. И если я не побоюсь тишину, не сбегу от нее, то услышу его. Придется пройти весь путь, начиная с того момента, как Эмили позвала Софи, но я выдержу. Ведь только тогда я смогу узнать конец.

Больше всего на свете я мечтала забыть о случившемся, но, даже когда думала, что мне удалось, обрывки воспоминаний, как обломки дерева, всплывали на поверхность, свидетельствуя о затонувшем корабле. Розовый топ, стих с моим именем, руки на шее. Когда пытаешься убежать от прошлого, оно не просто тебя догоняет, оно на тебя обрушивается, заслоняя не только будущее, но и все вокруг, даже небо, и оставляя лишь одну дорогу, по которой можно попасть домой, но эта дорога ведет сквозь него.

Теперь я поняла. Меня звал все это время не Уилл, не он добивался внимания, нет, а я сама.

— Вы слушаете общественное радио «РАС». Сейчас без двух минут восемь, в эфире последняя песня.

Послышался звук лопнувшей струны, и зафонил микрофон. Песня была экспериментальная, ни на что не похожая и крайне неприятная для ушей. Обычное воскресенье, обычная передача Оуэна.

Для меня же это воскресенье было не совсем обычным. Вчера, после того, как я надела наушники, что-то во мне изменилось. Я долго вспоминала события той страшной ночи, а когда внутренний голос наконец отговорил свое, заснула под звук тишины. Открыла глаза в семь. У меня в ушах гулко отдавались удары сердца, а на голове все еще были наушники. Я сняла их, и тишина в комнате впервые не показалась мне пустой и давящей. Напротив, она как будто несла в себе какой-то смысл.

Я включила радио. Передача только началась с песни в жанре классического металла: кто-то выл, пытаясь перекричать сверхмощные гитары. Затем заиграла популярная русская песенка, после чего наконец заговорил Оуэн:

— Это был «Ленинград». Вы слушаете «Управление гневом». И с вами я, Оуэн. Сейчас шесть минут восьмого, спасибо, что не переключаете волну. Есть просьбы, пожелания, предложения? Звоните: пять-пять-пять-«РАС». А сейчас Доминик Уэйверли.

Заиграло техно. Послышались ритмичные удары, по-видимому не синхронные, а скомбинированные. Я всегда слушала передачи очень внимательно, старалась, как могла, если не полюбить, то хотя бы понять песни, которые так нравились Оуэну. Но если не получалось, я незамедлительно ему об этом сообщала. Если бы только я могла так же спокойно рассказать ему обо всем остальном! Но не всегда подворачивается идеальный момент. Иногда приходится подстраиваться под обстоятельства.

Именно поэтому я сейчас выезжала из своего района и сворачивала к «РАС». Было 8.02. Только что начались «Лечебные травы», обычно следующие за передачей Оуэна. Я припарковалась между его машиной и машиной Ролли, взяла с пассажирского кресла диск и вошла в здание.

На радио было тихо, только кто-то негромко бормотал о китайском гинкго. Справа в конце коридора виднелась стеклянная кабина. Я подошла поближе и увидела в смежной с ней комнатке Ролли за пультом. На нем была ярко-зеленая футболка, на голове перевернутая задом наперед кепка, а поверх нее наушники. Рядом с Ролли сидела Кларк и пила кофе, который, судя по стаканчику, купила в ближайшем кафе. Перед ней лежала воскресная газета, раскрытая на кроссворде. Кларк и Ролли о чем-то разговаривали и не обратили на меня внимания. Зато сидящий в стеклянной кабине Оуэн смотрел прямо на меня.

Перед ним был микрофон, а на столе — разбросана куча дисков. Судя по выражению лица Оуэна, он не сильно обрадовался моему приходу. Выглядел он еще более устрашающе, чем в тот день на парковке, поэтому мне вдвойне было важно себя пересилить. Я распахнула дверь и вошла в кабину:

— Привет!

— Привет, — безразлично поздоровался Оуэн после небольшой паузы.

Тут послышалось шипение, и откуда-то сверху раздался радостный голос Ролли:

— Привет, Аннабель! — Как сильно он отличался от тона Оуэна, который, похоже, едва терпел мое присутствие.

Я повернулась к Ролли и помахала ему рукой. Они с Кларк помахали в ответ. Ролли хотел еще что-то добавить, но наткнулся на разъяренный взгляд Оуэна и, видимо, решил, что лучше промолчать. Послышался щелчок, и микрофон снова затих.

— Чего пришла? — спросил Оуэн.

Конечно, Оуэн сразу перешел к делу.

— Нужно поговорить, — сказала я.

Краем глаза я заметила, что в комнате началось движение. Кларк быстро затолкала газету в сумку, а Ролли снял наушники и вскочил. Затем выключил свет и вместе с Кларк пулей вылетел из комнаты. «И кто это из нас, интересно, избегает конфликтов?» — подумала я.

— Мы поехали бекон есть, — бросил Ролли Оуэну на ходу. — Там встретимся.

Оуэн кивнул. Ролли снова мне улыбнулся и убежал. Кларк немного задержалась и, придерживая открытую дверь, спросила:

— Как дела?

— Все хорошо, — ответила я.

Она повесила на плечо сумку и бросила на Оуэна взгляд, значение которого я не поняла. Затем помчалась за Ролли, схватила его за руку, и они оба скрылись в вестибюле.

Я повернулась к Оуэну. Он тоже начал собираться — обматывал шнур вокруг наушников.

— У меня мало времени. Так что говори, что хотела, — сказал Оуэн, не глядя на меня.