Призрак с Кейтер-стрит - Энн Перри

— Сара, ты не должна ходить одна, — быстро сказала Шарлотта. — Хочешь, чтобы я пошла с тобой?

Ей совсем не хотелось идти, но с недавнего времени она чувствовала себя ближе к Саре, чем за все те годы с тех пор, как Доминик появился в их доме, когда она была почти ребенком. Она болезненно переживала за Сару, ощущая ее чувство потери, шок и разочарованность. Шарлотта сама чувствовала то же самое, потому что тоже любила Доминика. Но для нее ее привязанность была другой, и она удивлялась, что так быстро оправилась от этой любви. Она испугалась, что ее чувство не было таким сильным, как она себе воображала, — любовь, основанная не на знании человека, а на пустой фантазии. Для сестры это было иначе — потеря близости, общих воспоминаний, фактов…

Сара смотрела на нее.

— Нет, спасибо, — сказала она с самой милой улыбкой, которую смогла изобразить. — Я знаю, как ты не любишь викария, а он может оказаться дома. А если его не будет дома, я бы хотела поговорить с Мартой наедине.

— Я пойду и оставлю тебя у двери, если хочешь, — продолжала уговаривать Шарлотта.

— Не говори глупостей! Тогда ты должна будешь пойти домой одна. Я в полной безопасности. Вообще, думаю, этот сумасшедший уже покинул наши места. Ведь давно ничего не происходило. Вероятно, он пришел из трущоб и теперь ушел обратно.

— Инспектор Питт так не думает. — Шарлотта привстала.

— Ты носишься с ним так же, как он с тобой. — Эмили вздернула брови. — Он не безупречен, ты знаешь.

— Я пойду прямо к викарию, затем от двери к двери до церковного прихода, — твердо заявила Сара. — И Марта будет сопровождать меня. Это абсолютно безопасно! Не тревожьтесь. Итак, до вечера. Пока!

Остальные тоже ушли, и Шарлотта осталась одна. Особых дел у нее не было. Она искала себе занятие, чтобы освободить голову от мыслей о папе и Доминике, о той боли, какую принесло разочарование в них. Но прежде всего нужно было освободиться от страха перед этим убийцей, потому что, несмотря на слова Сары и Эмили, Шарлотта ни на секунду не сомневалась в том, что он пришел не из каких-то там трущоб — он был местным, с Кейтер-стрит или ее ближайших окрестностей. Она чувствовала это сердцем.

Было без двадцати три. Шарлотта писала письма дальним родственникам, которым давно должна была ответить, но каждый раз откладывала из-за домашних дел. В этот момент вошел Мэддок и сообщил, что у дверей ждет инспектор Питт и хочет ее видеть.

Беспричинная радость охватила Шарлотту, словно он мог освободить ее от разбитых иллюзий. Но в то же время она боялась его. Все домочадцы уже знали о поведении папы, хотя это никогда не обсуждалось в общем разговоре — только один на один. Казалось, сам дом об этом знал, и Питту было достаточно просто зайти внутрь, чтобы тоже узнать их. Однако если папа был способен на такой обман длительностью в двадцать пять лет, что еще он мог скрывать от них? Эта другая жизнь, о которой они ничего не знали, могла таить в себе любое преступление. Возможно, даже он сам о том не ведал. Эта дьявольская мысль часами ворочалась в подсознании Шарлотты. Сейчас она вышла наружу. Может ли человек вести себя подобным образом? Мог ли он иметь еще других любовниц? Может быть, он пытался ухаживать за другими девушками? А затем, чтобы никто об этом не узнал, он убивал их? Наверняка нет! Папа?.. О чем она думает! Шарлотта знает папу всю свою жизнь. Он держал ее на коленях, играл с ней, когда она была ребенком. Она вспоминала дни рождения, рождественские праздники, игрушки, которые он дарил ей.

Но все это время он был близок с той, другой, женщиной, живущей меньше чем в полумиле отсюда. И бедная мама ничего не знала об этом…

— Мисс Шарлотта? — вернул ее к действительности Мэддок.

— О да, Мэддок, попроси его войти сюда.

— Желаете, чтобы я принес какие-нибудь угощения, мисс?

— Не надо. — Она сказала это немного резко. — Я сомневаюсь, что он пробудет здесь более получаса. Самое большее.

— Да, мэм.

Мэддок удалился, а чуть позже в комнату вошел Питт. Он был, как всегда, неряшлив и блистал своей широкой улыбкой.

— Добрый день, Шарлотта, — сказал он приветливо.

Девушка нахмурилась, чтобы показать, что ее задела его фамильярность, но, кажется, на него это не подействовало.

— Добрый день, мистер Питт. Можем ли мы еще чем-то помочь в вашем расследовании? Есть ли какие-то успехи?

— О да, мы исключили уже многих, которые имели возможность совершить эти преступления. — Он продолжал улыбаться. Могло ли что-то преодолеть его толстокожесть?

— Я рада слышать это. Скажите мне, сколько народу вы собираетесь просеять через сито расследования?

Питт приподнял брови.

— Вы чем-то расстроены. — Это было утверждение, хотя и с вопросительной ноткой.

— Некоторые вещи расстраивают меня, но ни одна из них вас не касается, — холодно ответила она. — Они не имеют отношения к убийствам.

— Если они расстраивают вас, тогда это касается меня.

Шарлотта обернулась и увидела, что он снова смотрит на нее с выражением нежности во взгляде — и еще чем-то большим, чем просто нежность. Она никогда прежде не видела такого взгляда у мужчин. Это очень сильно взволновало ее. Шарлотта почувствовала, как кровь приливает к лицу и как непривычная теплота охватывает всю ее изнутри. Она быстро отвернулась, смутившись, и сказала:

— Очень мило с вашей стороны, но это семейные дела, и со временем они будут решены.

— Вы все еще беспокоитесь об Эмили и Джордже Эшворде?

Шарлотта полностью забыла о них, но это казалось очевидным выходом из положения, тем более что Питт сам предложил его.

— Да, — солгала она. — Я беспокоюсь, что он навредит ей. У них разный социальный уровень. Он сначала устанет от Эмили, затем она обнаружит, что ее репутация разрушена и у нее ничего не осталось, кроме глубоко оскорбленных чувств.

— Вы верите, что он никогда не будет рассматривать женитьбу на ней по причине своего более высокого социального статуса? — спросил инспектор.

Этот вопрос показался Шарлотте глупым. Она даже была немного раздосадована за то, что он спросил.

— Конечно же, не будет! — сказала она резко. — Мужчины его круга женятся либо из-за положения в обществе, либо из-за денег. Эмили не обладает ни тем, ни другим.

— Вам это нравится?

Шарлотта развернулась к Питту.

— Разумеется, нет! Я это презираю, но так уж устроена жизнь.

Затем она увидела улыбку на его лице и что-то еще. Могла ли это быть зарождающаяся надежда? Шарлотта почувствовала, что все ее тело горит. Это было нелепо. Она глубоко вздохнула и попыталась контролировать себя.

Питт продолжал смотреть на нее, но в выражении его лица стала заметна самоирония. Он очень мягко помог ей справиться со смущением.

— Мне кажется, вы излишне беспокоитесь об Эмили. Она практичнее, чем вы думаете. Эшворд считает, что сам решает, что ему делать, но, я думаю, именно Эмили будет решать, женится он на ней или нет. Жена, подобная Эмили, может принести большую пользу человеку в положении лорда Эшворда. Хотя бы потому, что она умнее, чем он, и достаточно мудра, чтобы успешно скрывать это. Так что он, хотя и подозревая подобное, никогда не сможет быть уверен в этом и не сможет ощущать себя выше. Она будет права, но всегда сможет убедить его, что это была его идея.