Одного раза недостаточно - Жаклин Сьюзан

— Карла, в Лондоне уже публиковали фотографии, где вы с Хейди прячетесь от репортеров, будучи в одних трусиках.

Карла пожала плечами.

— Здесь все носят трусики, и многие скрываются от фотографов.

— Ты копишь деньги для ребенка? Хочешь послать его в лучшую школу… дать ему все, чего не имела сама…

— Коплю ли я?

Карла откинула назад голову, и ее грудной смех заполнил комнату.

— За семь недель, проведенных мною здесь, я оплатила лишь один счет. За все платит Хейди!

Роман Карлы с немецкой кинозвездой длился недолго. Но Джереми изумился, увидев, каким успехом пользовалась Карла среди знаменитых лесбиянок киногородка. Ему казалось, что их связывают невидимые лучи радаров, что на лбах этих женщин светятся неоновые знаки, воспринимаемые лишь посвященными. Но Карла никого не подпускала к себе.

В своей третьей американской картине она играла с Байроном Мастерсом. Обворожительный красавец сам, без дублера, выполнял все трюки, трижды женился и был бисексуалом. Карла находила в нем удивительное внешнее сходство с Григорием. Она вдруг стала смущаться, общаясь с Байроном. Узнав, что он живет с другим известным актером, увидела в этом вызов для себя. Внезапно испытала желание обнять сильное тело молодого человека.

Начались съемки, и через неделю Байрон съехал от своего друга… безумно влюбился в Карлу… позволил ее героине стать главным персонажем фильма. Карла стала настоящей звездой, и все журналы, посвященные кино, описывали перипетии их романа.

Несколько месяцев она предавалась любви с Байроном. Они обедали в ее скудно обставленном доме. Готовили бифштексы и ели их на кухне. Джемери деликатно перебрался в меблированную квартиру и стал проявлять интерес к разведенной женщине — брокеру по недвижимости.

Но Байрон обожал голливудские развлечения — вечеринки, премьеры. Карла отказывалась посещать их. Когда она брала у себя дома бифштексы руками, он смеялся — они были детьми на пикнике. Но она знала, что ее манеры оставляют желать лучшего (Джереми уже перестал умолять ее чавкать за столом); Карла боялась общества, остроумных злых разговоров. Она также испытывала страх, что люди будут смеяться над ее акцентом. Постепенно роман с Байроном закончился, и актер увлекся своей новой партнершей.

Актриса отнеслась к этому по-философски. Под рукой у нее всегда была какая-нибудь инженю, мечтавшая попасть в дом великой Карлы. На съемочной площадке актриса словно не замечала девушку… так что, если бы ее очередной пассии вздумалось поведать кому-то об их романе, ей бы просто не поверили. Иногда Карле попадался какой-нибудь молодой человек, чем-то напоминавший Григория, и она позволяла ему приходить в ее дом, заниматься с ней любовью и есть бифштексы на кухне. Пресса всегда уделяла много внимания этим связям. Журналы для любителей кино мечтали взять интервью у Карлы… Но ее романы обычно заканчивались прежде, чем посвященные им статьи выходили в свет.

В 1952 году партнером Карлы по очередному фильму стал Кристофер Келли. В его жилах текла голландская и французская кровь. У него были светлые волосы и карие глаза — подобное сочетание всегда привлекало Карлу. Слава Кристофера находилась в зените. Он начал есть бифштексы в ее кухне с первой недели их совместных съемок. В течение трех месяцев работы над фильмом их роман набирал силу.

Она узнала о том, что беременна, за неделю до окончания съемок. Восприняла новость сухо, равнодушно. Самым разумным было избавиться от ребенка и Кристофера. Но Карла впервые обнаружила, что не может оставить любовника. Она растерялась. Она никогда не увлекалась мужчиной так сильно, чтобы дорожить им. Как ни странно, она с большей легкостью контролировала свои романы с женщинами. Сама диктовала правила игры. Не боялась испытать боль. Ее любили. Легко расставаясь с женщинами, Карла старалась сделать так, чтобы они при этом страдали как можно меньше. И большинство мужчин также падали к ногам Карлы, охваченные почти женским желанием угодить ей… во всем соглашаться с нею… лишь бы она осталась с ними.

Но Кристофер был другим. Он почти насильно привел ее в свой дом-дворец с многочисленной прислугой и стал учить плавать. Он давал ей уроки тенниса, но самое большое, что ей удавалось — это отбить мяч через сетку.

И теперь фильм был почти готов. Через шесть недель Карла должна была приступить к съемкам следующей картины. Она могла сделать Кристофера своим партнером. «Сенчери» уже подписала контракт с другим актером. Хозяева киностудии считали излишним платить гонорары сразу двум звездам. Карла и одна могла вытянуть фильм. Но если бы она потребовала, они бы взяли Кристофера.

Его устраивал любой вариант. Он принадлежал к новому поколению звезд, работавших без контракта с киностудией. Его гонорар за участие в фильме составлял двести тысяч, и он работал с «Двадцатым веком», «Метро», «Сенчери» — любой компанией, готовой заплатить ему такую сумму, дать главную роль и право выбора партнерши.

Она дождалась окончания съемок. Однажды вечером во время автомобильной прогулки Карла сказала Кристоферу о своей беременности.

— У меня семинедельная задержка. Он едва на загнал машину в кювет.

— Карла… это великолепно! Мы немедленно отправимся в Тихуану… поженимся там… будем держать это в тайне… затем примерно через неделю сообщим всем, что мы вступили в брак еще до съемок. Твой друг Джереми все организует.

Она согласилась. Кристофер развернул автомобиль, и они помчались в горы.

— Все будет отлично. Мы оставим наши дома… снимем огромную виллу… может быть, построим дом. На улице Полумесяца продается великолепный особняк. Я плачу алименты на двух детей. Ну и что… мне платят двести тысяч за картину… плюс твои гонорары… мы заживем как короли. Назовем наш дом Карл-Кел… будем принимать гостей. Карл-Кел станет вторым Пикфейром, а мы — новой королевской четой. Заживем на широкую ногу!

На широкую ногу!

— Едем назад, — резко потребовала она.

— В чем дело?

— Разверни машину. Я не поеду в Мексику. Если ты увезешь меня туда насильно, я заявлю, что была похищена тобой.

Они молча вернулись к ее дому. Жить на широкую ногу! Родить еще одного ребенка! Как она могла позволить себе такое? Она уже содержала одного ребенка… несла перед ним ответственность. Карла никогда не смогла бы жить так, как хотелось Кристоферу — сидеть и смотреть, как гости пьют ее спиртное… едят ее пищу. Ей бы казалось, что они забирают у нее деньги, заработанные нелегким трудом.

На следующий день Джереми договорился насчет аборта, и Карла сменила телефонный номер. Спустя неделю Кристофер попытался совершить самоубийство. Он уцелел, но даже это драматическое событие не заставило Карлу ответить на его телеграммы.

Она потратила много денег, пытаясь разыскать сестру Терезу, но не обнаружила следов монахини и ее семьи. Сдавшись в конце концов, сосредоточилась на работе.

В середине пятидесятых годов она окончательно утвердилась в качестве «живой легенды». Но доходы актрисы не соответствовали ее славе. Изначально она подписала контракт с «Сенчери» на пятьсот долларов в неделю. С прибавками и вычетами последние два года получала по три тысячи в неделю. Она знала, что ей недоплачивают, но срок действия контракта должен был истечь в 1960 году. Джереми сказал, что тогда уж она будет получать настоящие деньги.