Валлийская колдунья - Патриция Грассо
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вскоре оба вернулись к кровати. Не желая снимать халат мужа, Кили села сверху на покрывало, поджав под себя ноги. Ричард, опустившись рядом, откинулся на спинку кровати и прикрыл низ живота краем покрывала.
– Поздравляю тебя с первой брачной ночью, дорогая, – сказал он, протянув ей один из двух свертков, которые держал в руках.
Развернув его, Кили увидела коробочку, в которой на подушечке из синего бархата лежала очень красивая брошь. Она была выполнена в форме золотой цветочной корзины с нигеллами из сапфиров, аметистов и алмазов.
Заметив, что муж выжидательно смотрит на нее, Кили восхищенно прошептала:
– Этот подарок достоин королевы.
Наклонившись, Ричард поцеловал ее в губы.
– Ты – моя королева, – сказал он.
Взглянув на брошь, Кили быстро заморгала, стараясь сдержать навернувшиеся на глаза слезы, и ее губы предательски задрожали. Она опять подумала о том, что будет делать граф, когда поймет, что совершил роковую ошибку и женился не на той женщине. Кили никогда не сможет стать своей в его мире, да и его мир никогда не примет ее такой, какая она есть. Святые камни! Она даже не умеет танцевать.
– Открой другую коробочку, – попросил Ричард. Но Кили покачала головой:
– Нет, теперь твоя очередь получить подарок. – Протянув ему одну из двух приготовленных ею коробочек, она сказала извиняющимся тоном: – Боюсь, мой подарок не столь прекрасен, как твой.
– Позволь мне судить об этом, – промолвил Ричард, открывая коробочку.
В ней лежало массивное золотое кольцо, украшенное большими красными сердоликами.
– Как ты уже знаешь, сердолики защищают своего владельца, – сказала Кили.
Ричард протянул ей кольцо и жестом попросил надеть его на безымянный палец своей левой руки.
– Спасибо, Кили. Я сохраню твой подарок… Pour tousjours, – сказал он.
– Навсегда, – прошептала Кили, надевая кольцо на палец мужа, и продолжала с лукавым огоньком в глазах: – Я не могла попросить денег у его сиятельства тебе на подарок, потому что в то время не разговаривала с ним. Поэтому Одо и Хью пришлось ограбить еще одного лорда. Надеюсь, то, что кольцо украдено, не помешает тебе носить его.
– Так, значит, твои кузены украли…
Кили расхохоталась.
– Я пошутила!
– Это великолепный подарок, но твои аметистовые глаза еще великолепней, – сказал Ричард. – Ты знаешь о том, что аметист символизирует добродетель?
Кили покачала головой.
– Нет, я об этом не знала, – сказала она и спросила: – А что символизируют изумруды?
– Постоянство.
«Мне бы очень хотелось надеяться на это», – подумала она, но ничего не сказала. Ричард тем временем протянул ей второй сверток, который был значительно больше первого.
– Поскольку ты придерживаешься нетрадиционных верований, я подумал, что тебе может понадобиться одна вещь, способная вернуть тебя на путь истинный, – шутливо заметил он.
Кили с озадаченным видом развернула сверток.
– Это книга?
– Да, «Жития святых».
Однако вопреки его ожиданиям Кили не рассмеялась, а нахмурилась. Вспомнив ту тарабарщину, которую она однажды пыталась разобрать в кабинете графа, Кили закусила нижнюю губу. Ее муж знал, что она была незаконнорожденной дочерью герцога и не имела ни гроша за душой. Но что, если он узнает к тому же, что она малообразованна?
– В чем дело, дорогая? – встревоженно спросил Ричард. Не в силах поднять на него глаза, Кили призналась:
– Я умею читать только по-английски, милорд.
– Я это знаю, – сказал Ричард. – Если ты внимательнее посмотришь на книгу, дорогая, то увидишь, что я перевел «Жития святых» на английский язык.
Кили облегченно улыбнулась.
– Какой замечательный подарок! – искренне сказала она. – У меня никогда прежде не было книг.
– Ты ее прочитаешь?
– Да, когда-нибудь.
– Надеюсь, это произойдет скоро.
– Поскольку ты ни во что не веришь, – промолвила Кили, вручая ему второй подарок, – я решила, что тебе может понадобиться одна вещь, необходимая для спасения.
Развернув сверток, Ричард с недоумением смотрел на его содержимое, а затем, догадавшись, что это такое, громко засмеялся. Перед ним лежал изготовленный заботливыми руками его жены белый ритуальный балахон с вышитыми золотыми нитями инициалами «Р. Д.».
– Ты будешь носить его? – спросила она.
– Пожалуй, когда-нибудь ночью я надену его, – пообещал он с усмешкой.
– Надеюсь, это произойдет скоро.
Ричард уложил Кили на кровать и, поглаживая по спине, промолвил:
– Ты, должно быть, страшно устала, любовь моя.
Кили покачала головой и прижалась щекой к его груди.
– Ты был совершенно прав, когда советовал мне простить отца, – сказала она. – У меня такое чувство, как будто огромная тяжесть упала с моей души.
– Он, наверное, испытывает сейчас такое же чувство, любовь моя.
«Он называет меня «любовь моя», – подумала Кили. – Неужели граф питает ко мне нежные чувства? Или просто у англичан принято такое обращение к жене?»
– О чем ты думаешь? – спросил Ричард, заметив выражение грусти на ее лице.
– Скажи, ты действительно остановился бы, если бы я попросила тебя сделать это?
Рука Ричарда, которой он поглаживал Кили по спине, на мгновение замерла.
– Да, дорогая моя, – солгал он, внимательно посмотрев ей в глаза. – Малейшее твое желание для меня закон.
Изогнув черную как смоль бровь, Кили одарила мужа обольстительной улыбкой.
– Что, если я сейчас попрошу тебя начать все сначала? – спросила она.
На лице Ричарда появилась ленивая улыбка. Нежно перевернув жену на спину, он приник к ее груди чувственными губами.
Через час, насытившись ласками, они уснули. Ричард проснулся в то волшебное время суток перед рассветом, когда мир, кажется, еще спит. Не открывая глаз, он потянулся туда, где лежала его молодая жена. Но не нашел ее. «Куда, черт возьми, она запропастилась?» – подумал Ричард и приподнял веки. Кили не было рядом. Перевернувшись на другой бок, Ричард наконец увидел ее.
Обнаженная, с рассыпанными по спине иссиня-черными волосами, Кили стояла у окна и любовалась рассветом, прижав ладонь к стеклу. Ее губы беззвучно шевелились, как будто она читала заклинания.
Улыбка тронула губы Ричарда. Его жена приветствовала восход солнца. Она говорила, что каждое утро делает это.