По ком звенит бубен? - Татьяна Луганцева

– Короче говоря, я снова оказался запертым под землей. Я двинулся ко входу в монастырь из подземелья и вдруг с ужасом заметил, что он полностью блокирован. Наверное, они не захотели больше видеть никаких незваных пришельцев после моего появления. Я запаниковал, ведь я мог остаться, если честно, в этом звуконепроницаемом подземелье навсегда. Судя по часам, я пробыл там около суток, когда услышал какие-то звуки и голоса. Я кинулся к выходу и увидел Степаниду. Остальное вы знаете.

– Ты же не рассказал мне о потайном ходе, поэтому я не мог тебе помочь, – сказал ему Николай. – Я волновался за тебя, так как и не знал, где ты. Хотя обстановка в доме, наводненном чужими людьми, вполне соответствовала твоему характеру.

Алла надулась, а Александр поспешил объясниться.

– Понимаешь, брат, многое изменилось с тех пор, как мы виделись последний раз. Дело в том, что Алла… В общем, я люблю ее.

– Сколько раз я слышал эти слова от тебя, брат! – отмахнулся Николай.

– На этот раз все серьезно, – сказал Александр.

– С моей стороны тоже все серьезно, – добавила Алла, – вот только разведусь с моим мужем, подлым изменщиком.

– Ах, вы еще и замужем! Ну что ж, это очень похоже на моего романтически настроенного братца. – Николай откинулся на спинку кресла.

– А что насчет клада? – спросила Степанида, переводя разговор в менее опасное русло.

– План монастыря, где замурован этот клад, находился у того старого ученого вместе с другими архивными документами.

– Почему он сам не хотел заняться поисками клада?

– Он не успел. Эта карта исчезла из его дома.

– Украли? – догадалась Стеша.

– Конечно, профессор клянется, что никому не отдавал ее.

– Ты откуда знаешь его? – спросил Николай у брата.

– Арсений Лукич был одним из моих преподавателей, – ответил Саша.

– Арсений Лукич? – насторожилась Алла с сосредоточенным выражением лица.

– Да, а что?

– Я знаю одного профессора с таким именем, хотя, возможно, это совпадение…

– Арсений Лукич – уникальный человек, таких больше нет.

– Знаю я этого уникального человека! – теперь уже с уверенностью сказала Алла. – Я даже была у него в квартире, книги от пола до потолка, коллекция картин, антикварная мебель…

– Совершенно верно! – воскликнул Александр. – Я же говорил тебе, что мы понимаем друг друга. А ты откуда знаешь профессора?

Алла разгладила юбку у себя на коленях.

– Не хочется вспоминать своего подлеца, но дело в том, что с профессором знаком мой муж. Его отец, тоже профессор и ныне уже покойный, был близким другом вашего Арсения Лукича. После смерти отца Денис иногда заходил к Арсению Лукичу в гости, несколько раз при этом брал и меня.

– Действительно, мир тесен, – протянул Николай, – только что вам это дает?

– А что, если существует связь между Арсением Лукичом и сауной «Фея и гном», проститутки из которой теперь погибают в Турции, – задумчиво произнесла Алла.

– Почему ты решила, что между ними должна быть связь? – удивилась Степанида.

– Потому что я знаю одного человека, который любит посещать публичные дома и к тому же бывал у профессора, – медленно сказала Алла. – Так ты, Саша, говоришь, карта у профессора пропала?

– Да, а что? – ответил Александр, и в комнате повисла тишина.

Денис Борисович принял душ и вышел на балкон полюбоваться видом на море. Пока он не собирался возвращаться на родину и был несколько расстроен размолвкой с женой. Правда, Денис Борисович рассчитывал на то, что благоразумие у его супруги восторжествует и она, насладившись легким флиртом на отдыхе, вернется в лоно семьи. Поэтому когда в номер позвонили и затем вошла Алла собственной персоной, Денис Борисович был приятно удивлен.

– Афродита моих снов, ты образумилась?

– Да, я поняла, что лучше моего старого, доброго пупса никого нет. Ты приехал в Турцию за мной в надежде на примирение, а я повела себя как стерва. Я не хотела бы разрушать нашу семью, давай начнем все сначала, – она приветливо улыбнулась ярко накрашенными губами.

Денис Борисович напустил на себя строгий и обиженный вид.

– Но ты же изменила мне с этим блондином.

– Кто старое помянет… кроме того, пупсик, ты тоже не образец добропорядочности. Ну же… пупсик, не сердись, – она обвила его шею руками, – я пришла не с пустыми руками.

– В смысле?

– Я узнала одну историю, которая поможет тебе разбогатеть. Ты все время обвинял меня в том, что я бездельничаю, то есть являюсь иждивенкой.

– Аллочка, не будем об этом.

– Хорошо. Я сейчас смогу во много раз приумножить твой капитал, и ты не будешь больше надрываться на работе, чтобы достойно содержать семью. Мы будем путешествовать по всему миру, любить друг друга, – сказала Алла, и Денис Борисович расплылся в улыбке.

– О чем ты говоришь, Алла? Не верю, что в этой хорошенькой головке может возникнуть какой-нибудь план не по растрате денег, а по их приумножению.

– Ты меня недооцениваешь, пупс! – щелкнула его по носу Алла и расположилась на диване, закидывая ногу на ногу. – Я думаю, что Арсению Лукичу ты бы поверил?

– А при чем здесь он? – сглотнул Денис Борисович, и кадык нервно дернулся на его шее.

– Мне доподлинно известно, что у него пропал один важный документ, и я даже знаю, где он.

– Где?! – встрепенулся муж.

– А что ты так оживился? Ты разве знаешь, о чем идет речь?

– Нет… ну просто интересно…

– Я так и думала. В этом документе говорится, где запрятаны сокровища, это план, – сообщила Алла.

– Откуда ты об этом узнала?

– Мне рассказала одна девушка из ночного клуба Ахмеда, она из Москвы, работала там в сауне «Фея и гном». Один раз к ним пришел подвыпивший клиент и поведал проституткам, что скоро станет сказочно богат. Он даже потряс перед ними какой-то старой картой, так ведь было?

– Я? Я не знаю, – побледнел Денис Борисович.

– Я так и думала. – Алла щелкнула замком сумочки и достала пачку сигарет. Она шла ва-банк.

Муж услужливо кинулся к ней с зажигалкой.

– Знаешь, пупсик, я достала кошелек, чтобы заплатить этой девушке за ценную информацию, а у меня, ты знаешь, за неимением детей вставлена в кошельке фотография любимого мужа, и тут девушка закричала не своим голосом.

– Что?

– «Это он! Это он!» Ты – тот клиент, что тряс перед девками в сауне картой клада. Я требую объяснения, пупсик! Я всегда считала странным твой приезд в Стамбул, и я думаю, что это запутанное дело с кладом сыграло не последнюю роль в твоем появлении здесь.