Пророчество о пчелах - Бернард Вербер

тысяч и семьсот. Да и то к нашей пехоте я причислил паломников – плохо вооруженных и неопытных.

– Получается, нас в десять раз меньше…

– А еще надо помнить о десяти тысячах рабов, которых заставят рыть подкопы под стенами для их обрушения. Я уж не говорю о катапультах и прочих метательных орудиях.

– Что это за метательные орудия, мессир… то есть я хотел сказать «мэтр»?

– Они осыпают нас снарядами, несущими смерть. Их уже установлено два десятка.

Гийом де Божо и юный тамплиер подходят к железной двери, запертой на огромный замок. Великий магистр вставляет в замок ключ, с лязгом отпирает и снимает его, отодвигает задвижку. Они входят в пустую комнату, посредине которой стоит сундук. Гиойм де Божо осторожно отпирает замок сундука, приводя в действие механизм, похожий сложностью на часовой. Посветив внутрь факелом, он достает кодекс.

– Это величайшее сокровище тамплиеров, – говорит он.

– Зачем вы привели меня сюда?

– Я вручу этот кодекс тебе, ибо твой долг – сберечь его.

– Почему я?

– Потому что ты облил меня вином в момент величайшей важности, – ответствует Гийом де Божо. – Я верю в знаки свыше. Все указывает на то, что ты достоин моего доверия. Один ты, брат.

– Что это за книга, брат Гийом?

– Пророчество одного из девяти магистров-основателей нашего ордена, рыцаря Сальвена де Бьенна. Мы называет эту книгу «Пророчеством о пчелах», потому, в частности, что его фамилия означает по-саксонски «пчела». Это насекомое будто бы привело его в малый храм Соломона, прежде остававшийся спрятанным в подземелье под Храмовой горой.

Юноша хмурит брови. Все, что он слышит, представляется ему все более запутанным и опасным.

Сберечь кодекс? Он близок к панике. Его жизнь сделала опасный вираж, он угодил в ловушку. Но у него еще остается право задать кое-какие вопросы.

– О чем говорится в этом пророчестве?

– В нем со всеми подробностями рассказано о событиях в будущем, до 2101 года.

– Как такое возможно?

– Сальвен получал во сне послания от своего ангела-хранителя, святого Рене, и записывал их на пергаменте.

– Этот кодекс принадлежит тамплиерам?

– Конечно. Я – четырнадцатый по счету великий магистр тамплиеров, обеспечить его сохранность – моя священная обязанность.

Снаружи гремит взрыв, с оглушительным шумом падают камни – это рухнула стена.

– Одна из наших крепостных стен не устояла. Не зря я предупреждал тебя об опасности метательных оружий. Завтра я соберу отряд и попытаюсь совершить с ним вылазку, чтобы их уничтожить.

Второй взрыв свидетельствует, что метательные орудия продолжают свою разрушительную работу и что осаждающее войско сумело пробить в крепостной стене новую брешь.

Гийом хватает Эврара за плечи и пристально смотрит ему в глаза.

– Брат, в случае моей смерти ты должен прийти сюда. Ты, один ты должен будешь спасти пророчество.

Он вручает Эврару огромный ключ от дверного замка и ключ поменьше – от запорного механизма сундука.

– Почему я?

– Потому что никто не заподозрит, что такая огромная ценность доверена семнадцатилетнему юнцу.

65

В дверь кабинки стучат. Стук прерывает медитацию Рене. Кто-то бранит его на иврите.

Волей-неволей Рене приходится вернуться к реальности.

Неудобство бомбоубежища в том, что для такой кучи людей здесь не хватает туалетов. Чудо, что меня так долго не беспокоили.

Он на всякий случай спускает воду и покидает кабинку, бормоча по-английски извинения.

Остается одно – растянуться на своей раскладушке.

На часах полночь. Большинство людей в убежище уже улеглись. Александр храпит, Мелисса тоже спит, но тихо.

Рене пишет в своем смартфоне: «Эврар Андрие. Сен-Жан-д’Акр. 14 апреля 1291 г.». Запустив графическое приложение, он рисует план цитадели (вернее, того, что успел рассмотреть, пока шел из кухни в зал, а потом по подземелью в комнату, где хранился кодекс).

Появляется мысль: НАДО ПОБЫВАТЬ В СЕН-ЖАН Д’АКР.

Он ложится, но не спешит закрыть глаза – вспоминает только что пережитое.

Выходит, как ни старался вор в маске, пророчество осталось у тамплиеров.

Впоследствии магистры ордена продолжали охранять кодекс.

Рене читает в интернете:

После захвата арабами Иерусалима тамплиерам и всем горожанам пришлось бежать. Последней их твердыней стала крепость Сен-Жан-д’Акр. Вылазка тамплиеров 15 апреля 1291 года под командованием Гийома де Божо с целью поджечь метательные орудия провалилась, потому что лошади запутались в растяжках палаток.

Свистит ракета, дрожат стены убежища. Александр храпит как ни в чем не бывало.

– Мне страшно, – произносит женский голос.

Мелисса…

– Можно?.. Не хочу спать одна…

Она прижимается к Рене, он вынужден ее обнять. Она дрожит всем телом. Они замирают, обнявшись.

С соседней койки доносятся звуки плотских услад. Все вокруг заткнули уши и не слышат любовников. Все, кроме Рене и Мелиссы.

Когда близка опасность, человек не хочет упустить ни одного мгновения, живет в полную силу.

– Не надо было мне сюда соваться! Это страна безумцев! – бормочет Мелисса.

– Завтра уедем, если кончится обстрел. Мне надо в Акко.

– Акко?

– Это современное название города, когда-то он назывался Сен-Жан-д’Акр. Это в ста пятидесяти километрах отсюда, к северу от Хайфы.

Она свертывается в клубок рядом с ним.

– Похоже, это успокаивает, – говорит Рене, не уточняя, что имеет в виду: взрывы или только что стихшие крики нетерпеливой парочки.

– Обними меня покрепче, – просит Мелисса. Он подчиняется. Ее лицо приближается к его лицу. По ее щеке стекает слеза.

Она всерьез напугана.

– Пожалуйста, еще крепче.

Ее тело ощущается совсем не так, как тело Опал. Поразительная новизна.

Ее кожа пахнет сандаловым деревом.

Маленький рост позволяет ей прижаться к нему так тесно, что он испытывает потрясение.

При каждом взрыве молодая женщина прижимается к Рене все крепче. Идет время. Она постепенно расслабляется и обессиленно засыпает. Рене тоже дремлет.

66

Мелисса просыпается в объятиях Рене и не сразу вспоминает, где находится.

Стараясь не шуметь, она возвращается на свою койку и с головой накрывается одеялом, чтобы еще поспать.

Рене тоже просыпается и с волнением вспоминает ее неожиданный визит в разгар ночи.

В бомбоубежище нет окон, поэтому он не знает, наступил ли день. На часах 7:20.

Солнце наверняка уже встало. Мы долго проспали вместе.

Население убежища еще не проснулось. Снаружи тихо. Дети в углу, забывшие про сон, не отлипают от экрана с мультиками. На другом экране новости, их смотрят взрослые, которым тоже не до сна.

Неужели обстрел прекратился?

Рене наполовину дремлет, не торопясь с ответом на этот вопрос.

Под потолком загораются неоновые светильники. Люди понемногу просыпаются, потягиваются, стонут от ломоты в теле после сна в неудобной позе, расставляют столы для завтрака.

Рене, чувствуя голод, тоже