Я твой монстр. Книга вторая - Елена Звездная

— А это не было эротическим обещанием, — возмутилась я.

— Учитывая, что ты вся одно сплошное эротическое обещание — было, — отрезал Чи.

И вернулся к завтраку, все так же обнимая меня. А я сидела, касаясь кончиками пальцев его жестких немного отросших за дни разлуки волос, проводила пальцами по обозначившимся сильнее скулам, осторожно дотрагивалась до лица, замирала, прикусив губы, едва он, на миг прижимался к моей ладони всей небритой щекой, как монстр, который тянется за лаской.

Мой монстр.

Я любовалась им, темноволосым, сильным, уверенным, решительным, невероятным и бесконечно моим. И в какой-то момент до меня дошло, что мы все так же сидим за столом, Чи разговаривает со Стейтоном, обсуждая что-то, и я даже не услышала что, попутно Адзауро отменяет сегодняшний прием, и… я бы, наверное, всего этого не заметила вовсе, но тут мне прислал сообщение Слепой. И я, словно очнувшись от зачарованного сна, потянулась было за сейром, но Чи был быстрее.

И…

«Кей, ты сдала! Высшие баллы по двенадцати тестам, по аналитике чуток слабее – 98, психология – 94, но, Кей, ты сдала! Остались только физ-нормативы, но шесть месяцев подготовки, гормональный курс под тебя мы уже подогнали, и ты сдашь! S-класс, детка! Давай думать, что соврем твоему тирану, потому что как минимум месяца два тебе нужно будет провести на базе. Кей! Я поверить не могу! Ты сдала! Кей? Ау! Эй, почти спецагент Морис, хорош молчать! Где ликование, я тебя спрашиваю?!»

И все бы ничего, но Слепой написал это на нашем языке. На том, что разработал и внедрил Исинхай.

На том, который, к моему глубочайшему сожалению, Чи знал.

Непередаваемый взгляд на меня черных невыразимо злых глаз…

Надо же было так спалиться…

— Чи-и-и, — протянула я, осторожно отбирая у него свой сейр и вырубая его нахрен.

— Да, любимая-а-а-а, — прошипел монстр.

— Я тебя люблю.— Между прочим, правда.

— Это типа такое оправдание? — уже не шипение, уже почти рык.

— Ну… типа да…

Мне стало как-то очень неуютно сидеть у него на коленях, особенно теперь… когда я вдруг вспомнила, что у нас тут гости, и дети тоже давно за столом сидят, видимо совсем интересная беседа была у папы с дядей полковником Стейтоном, и даже няни сидят — Амайю еще нужно было кормить с ложечки, а за Чи-младшим присматривать, потому что он вечно пытался какой-нибудь ножик стащить, и тут я, лапаю собственного мужа на глазах у всех.

— Убью! — хрипло выдохнул мой медленно звереющий монстр.

И вот раньше я бы подумала, что меня, но пять лет совместной жизни, это пять лет совместной жизни.

— Исинхая не трогать! — потребовала я. — Слепого не трогать! Полудохлого не трогать! Суна не трогать! Дейра не трогать! Удава не тро…

Стальной блеск в до безумия любимых глазах уловила слишком поздно и заткнулась на полуслове.

— Ну что же ты, — Чи смотрел на меня с мягкой, нежной, любящей… зверски спокойной усмешкой, — продолжай, я тебя слушаю. Очень внимательно слушаю. И… запоминаю, «спецагент Морррисссс»!

Да, фамилию менять, наверное, не стоило…

Что ж, мне оставалось только одно.

— Чи, я беременна!

Чи-младший перевел взгляд маленьких черных глазенок с меня на отца, и спросил на гаэрском, вундеркинд малолетний:

— А се такойя «бейеменна»?

— Это значит, что у тебя скоро появится братик или сестричка, — сдержав усмешку, учтиво объяснил малышу полковник Стейтон.

Увы, поблагодарить учтивого Suprema было некому — Чи в ярости смотрел на меня, я судорожно искала возможность выкрутиться, не находила и все свелось к уже сказанному:

— Чи, я люблю тебя!

— Да неужели?! — ядовито переспросил он. — Серьезно? Точно любишь?!

— Очень! — заверила я.

Адзауро на миг зажмурился, явно пытаясь сдержать в принципе почти обоснованную злость, а затем, вновь взглянув на меня, язвительно вопросил:

— Кей, мне вот просто интересно, а как это по-твоему работает, мм-м? Вот представь себе, идет суд, и судья спрашивает у обвиняемого: «Что вы можете сказать в свое оправдание?». И тут обвиняемый выдает: «Судья, я люблю вас», и судья такой: «Все, вы оправданы»?!

Я посидела, опустив взгляд, затем посмотрела в глаза разъяренного монстра и сказала:

— Я тебя очень, очень, очень люблю!

Взбешенно глядя на меня, Чи уже хотел было что-то еще сказать, но я перебила, заверив еще более пламенно:

— Сильно, сильно, сильно люблю!

Тяжелый обреченный вздох, и:

— Ладно, работает. Повтори еще раз.

Не сдержав улыбки, прошептала на яторийском:

— Я люблю тебя, мой монстр.

Он подался ко мне, коснулся носом моего носа и прошептал:

— Я тебя тоже, но за фамилию ответишь. До-о-олго отвечать будешь, Кейсиди Адзауро, очень-очень-очень долго.

***

Уже много позже, когда закончился праздничный день, уснули дети, мы проводили гостя, и я развернула свои подарки, а Чи дорвался до того единственного, чего всегда от меня хотел, мы лежали в спальне, я, устроив голову на его плече, водила кончиками пальцев по смуглой рельефной груди, а он вдруг тихо произнес:

— «За Адзауро, которому повезло».

— Мне тоже было очень приятно, что Исинхай позвонил и поздравил, — прошептала я.

— Подарок не прислал, — с явным подтекстом высказал Чи.

Я промолчала. Тут такое дело — он в принципе подарил, и явно спецов подсчета результатов тестирования поторопил, чтобы ответ я получила именно сегодня, в мой «День счастья», как я его называла. Просто не было ни у меня, ни у Чи желания праздновать свои дни рождения, а потому у нас был один праздник на двоих, день нашей свадьбы, день нашего счастья.

— Или прислал?! — вопросил Адзауро.

На Ятори существует одна основательная проблема — премьер-министр тут слишком догадливый!

— Кей, — в полумраке спальни прозвучало даже как-то угрожающе, — мне ведь повезло?

— Конечно. — Я устроилась на нем удобнее, подтянула одеяло и, проваливаясь в сон, пояснила, — я же с тобой, а не вышла за иристанского воина-охотника. И я тебя люблю. И даже фамилию поменяю обратно… после получения статуса S-класс, так что да, тебе очень-очень повезло со мной. И я тебя очень-очень люблю. Спокойной ночи, мой самый любимый монстр.

— Что?!

— Уже сплю, — ответила я.

— Кей?!

— Совсем сплю.

— А мне ничего не стоит тебя разбудить!

— Нельзя, я беременна.

— Твою мать!