Адора - Бертрис Смолл

Иоанн сдался. Он разрешил «бедному мальчику» жить в пределах Византийской империи. Все попытки Мурада заполучить преступника привели к тому, что Кантузу было разрешено жить лишь в пределах одного Константинополя. Мурад не мог ничего сделать: византийская церковь ни в коей мере не подчинялась ему. Кантуз же и вправду собирался принять монашеский сан, но делал он это не для того, чтобы искупить свою вину, а для того, чтобы спастись. По ночам, несмотря на смиренный образ жизни, он перебирался через стену монастыря, в котором жил, и вместе со своим любимым другом, принцем Андроником, отправлялся веселиться в самые злачные места великого города.

А в это же время Мурад продолжал наступление на территорию Европы. Отец Тамары, царь Иван, нарушил договор и, объединившись с сербами, напал на турецкие войска. Однако этот союз не принес ему удачи, Мурад разгромил болгарские войска в первой же битве, царь Иван бежал, а через некоторое время турецким войскам сдалась София. Болгарское царство перестало существовать. Война перешла на территорию Сербии. Эта страна покорилась Мураду еще быстрее, чем Болгария. Здесь не было крупных и хорошо укрепленных городов, осаждая которые Мурад терял массу времени; сербская же армия была слишком слаба, чтобы организовать сколько-нибудь ощутимое сопротивление. Западноевропейские страны не на шутку встревожились столь быстрым продвижением турок в глубь Европы. На время пришлось забыть даже разногласия между православной и католической церквями. Было заключено множество союзов, направленных против Османской империи, но они уже не могли спасти положение.

Император Иоанн лично отправился в Рим, надеясь заручиться поддержкой папы, но так ничего и не добился. На обратном пути он был захвачен в плен венецианскими пиратами, которые потребовали за него громадный выкуп. В отсутствие императора регентом Византии был назначен его сын Андроник. Этот юноша не особенно спешил с выкупом, считая, что надо потянуть время и подольше посидеть на византийском троне. Его планы смешал младший брат Мануил.

Он был любимцем отца и сам любил его. Мануил собрал деньги и отослал их в Венецию. Император Иоанн получил свободу и вернулся в Константинополь.

За время его отсутствия город сильно изменился. Благодаря безответственности и неумелой политике Андроника он стал еще более похож на заурядный город Османской империи. Величественные церкви перестраивались в приземистые неказистые мечети, на улицах все слышнее раздавалась турецкая, а не греческая речь, но самое главное, что в нем все больше проступало нечто базарное — азиатское.

После возвращения Иоанна из плена поначалу в Византии было все спокойно, но, проснувшись однажды утром, Иоанн и его младший сын узнали, что против них поднято восстание Андроником и Кантузом. Они привлекли на свою сторону венгров и попытались свергнуть Иоанна, называя его «прислужником еретиков». Однако их надежды не оправдались, император быстро собрал верные ему войска, на помощь к нему пришел Мурад, и восстание было подавлено. Кантуз и Андроник попали в плен. Суд над ними был скорый. По поводу Кантуза Мурад спросил Феодору и Баязета:

— Какую кару вы выберете для него?

— Смерть! — ответили и мать, и сын.

— Да будет так! — провозгласил султан. — Однако не надейся на легкую смерть, — добавил он, обращаясь к Кантузу. — Сначала тебе отрубят руки, а потом мой сын заколет тебя мечом. Слишком много горя ты принес моим близким. Интересно, а что нам делать с тобой? — спросил султан у Андроника. — Я бы тоже выбрал тебе смертную казнь, но пусть последнее слово останется за твоим отцом.

— Он заслужил смерть! — громко сказал Иоанн, но его прервал Кантуз.

— А я думал, что ты выкрутишься! — воскликнул он дрожащим голосом. — Но зато теперь мы вместе отправимся в ад! Мы же друзья.

— Я не хочу разговаривать с тобой! — истерически завопил Андроник. — Это все ты! Без тебя я бы никогда не пошел на отца! Ты торопил меня! Я ненавижу тебя!

Мурад дал солдатам знак, те подскочили к Кантузу, схватили его и поволокли к плахе. Кантуз пытался вырываться, он умолял, заливался слезами и угрожал, но все было тщетно, и сначала правая, а потом и левая рука были положены на плаху, и секира палача с глухим ударом обрубила их до локтя. К окровавленным обрубкам, что остались Кантузу вместо рук, поднесли горящий факел, чтобы остановить кровь. После этого солдаты отпустили несчастного, и он упал на землю, захлебываясь в рыданиях.

— Теперь твоя очередь, Баязет! — повелительно произнес Мурад.

Его сын подошел к Кантузу. Лицо Баязета было смертельно бледным, но в глазах светилась твердая решимость. Он обнажил свой меч и заколол им Кантуза. Тот дернулся и застыл навеки.

— Ну а теперь, Иоанн, все-таки решай участь своего сына. Больше тебя никто не прервет.

— Он заслужил смерть, — повторил Иоанн. — Но он мой сын, поэтому я прошу ослепить его, но оставить ему жизнь.

— Да будет так! — возгласил султан, а Иоанн, не выдержав душевного напряжения, упал перед Мурадом на колени и поцеловал ему руку. Султан поднял императора и сказал:

— Не вини себя! Твой сын на самом деле заслуживает еще более страшной смерти, чем Кантуз.

Два солдата опустили Андроника на колени, палач с острым кинжалом подошел к нему и вырезал голубые глаза принца из глазниц. Иоанн не мог выдержать этого зрелища и отвернулся. Андроник же, когда его отпустили солдаты, стал безумно шарить вокруг себя руками и кричать диким голосом:

— Я ничего не вижу! Папа! Папа! Где ты? Не бросай меня! Не бросай твоего маленького Дрони!

Иоанн, весь в слезах, не выдержав, бросился к сыну.

— Я здесь, мой мальчик. Здесь, — бормотал он, обнимая своего изуродованного сына.

Эмир Джермина согласился выдать свою старшую дочь за принца Баязета. Ее звали Зюбейда, и она слыла красавицей. Эмиры Карамании и Айдина сватались к ней, но безуспешно. А вскоре всем стало известно, что свою младшую дочь эмир собирается выдать за одного из могучих военачальников Мурада. Звали младшую дочь Зенобия.

Договор о браке Зюбейды и Баязета очень раздражал Адору и Тамару. Никто бы не возражал, если бы не условие обязательной женитьбы. Эмиры Карамании и Айдина предлагали женитьбу, но Османская империя была гораздо могущественнее этих провинций и могла позволить и иные условия.

Свадьба должна была состояться в бывшей столице Турции Бурсе. Для этого всему суданскому двору пришлось совершить утомительный вояж из Андрианополя в Бурсу. Единственная и неизменная фаворитка султана Адора открыто бунтовала против этого брака.

— Я не понимаю твоей логики, Мурад, — говорила она султану. — Зачем женить нашего сына на дочери какого-то азиатского эмира? Может быть, тебе льстит породниться с этим варварским родом, но мне — нет.

Мурад лишь улыбался в ответ на слова Феодоры и спокойным голосом нежно увещевал разбушевавшуюся принцессу:

— Доверься мне, голубка моя, я ничего не делаю зря.