Магический вор - Андрей Левицкий

В зале резко потемнело, но темноту рассеял яркий свет, поднявшийся над шкурой. Он переливался и сиял. Облако свечения вспухло будто тесто, края его раздулись, расползлись в стороны. Магистр повернул ко мне голову. Круглое пятнышко, сияющее возле Гарвиана, разгорелось на шкуре, словно колечко раскаленного металла, и вспышка света заполнила зал. Плотное, густое сияние закружилось и понесло меня куда-то.

Перемещение через созданный картой Теамата портал было незаметным. Я не знал, сколько оно заняло времени и заняло ли вообще, для сознания все это проскользнуло, как сон без сновидений. Только что вокруг был зал под крышей главной башни Дома Реликвий – и вот уже я на открытом пространстве, вокруг скалистые пики, и в холодной выси между ними повисли большой тускло-серебристый Марри и маленький красноватый Ярри.

Была ночь, и было холодно. Снег покрывал узкую горную долину между отвесными склонами. Впереди росли сосны, сзади было открытое пространство, там долина изгибалась, уходила за большую скалу. Я втянул ноздрями ледяной воздух и выдохнул облачко пара. Без сомнения, это Срединный хребет. Я нахожусь где-то в его глубине, очень высоко и очень далеко от Арды.

И я здесь не один.

Рядом снег был примят и окровавлен, темные пятна тянулись в сторону сосен. Кто-то упал там и так и не встал – пополз к роще.

Я вскочил, сжимая костяной клинок, и увидел Магистра. Он медленно двигался прочь между деревьями, за которыми, в глубине долины, темнело ущелье. Шагнув вслед за своим врагом, я упал на колени и выпустил клинок. Шею выгнуло назад, запрокинулась голова. Волчья морда стала выпячиваться, удлиняясь с мучительным хрустом челюстей, из запястий поползла шерсть, и я взвыл. Выпучил глаза, напрягся – нет, нет, еще рано, мне нужно еще совсем немного времени!

Несколько мгновений я балансировал на грани между человеческим и волчьим, потом людская часть взяла свое, звериная морда опять стала лицом, а лапы – руками. Подхватив из снега меч, я поднялся, сделал шаг вслед за стариком, ползущим прочь через рощу. В воздухе рядом со мной возникло мерцание. Вспомнив крылатого призрака, я решил было, что это он, но мерцание не превращалось в крылатый волчий силуэт. Просто едва различимое свечение, легкая вуаль света…

«Кей…»

– Рагда?! – воскликнул я. – Это ты? Где ты находишься?!

«Лабиринт духов…»

Голос звучал иначе – раньше в своей голове я всегда слышал его отчетливо, теперь же он был словно шепот ветра.

– Лабиринт? – повторил я. – Постой, но там живут духи… души… Что это значит? Так ты действительно…

«Я мертва, мальчик. И не смогу долго… – Теперь я почти не слышал ее, вместо голоса ведьмы в сознание проникали какие-то отголоски, шуршание и шелест. – Сила, Кей…»

– Что? – Я пошел вслед за уползающим все дальше Магистром, двигаясь по оставленной им полосе смятого снега – Что ты хочешь сказать мне?

«Сила волка… Сила Безымянного Зверя…»

Я пошел быстрее. На мне были штаны, сапоги и рубаха, но холода я не чувствовал, тело горело злым животным огнем. И что-то не так было с моими глазами. Будто звериное зрение совместилось с человеческим – я видел ночной мир ясно и четко, почти как днем.

– Рагда, я вот-вот окончательно стану волком! Ты слышишь меня?

«Сила Безымянного Зверя в клинке. – Шепот донесся будто с другого конца мира. – Это она дает хозяину меча власть над людьми. Если ты… Если ты теперь хозяин клинка, то можешь… Ты можешь… себя…»

Голос в голове смолк, стихли шелест и шепот, все отголоски чужого, призрачного мира.

– Что? – выкрикнул я, и впереди громче захрустел снег, когда Магистр пополз быстрее. – О чем ты говоришь?!

Но больше я не слышал старую ведьму. Не дождавшись ответа, еще ускорил шаг. Сосны здесь росли редко, долина за ними была хорошо видна, я отчетливо различал большое ущелье, которым она заканчивалась. Темный провал, словно бездна, в которую, по верованиям адаманцев низвергнулся Бог-Конь, преданный своей божественной супругой, Огненной Кобылицей. Прямо за ущельем начинался отвесный склон горы, широкой и такой высокой, что мне пришлось запрокинуть голову, чтобы увидеть ее вершину. Не было никаких сомнений в том, что мы в самом сердце Срединного хребта, где-то на полпути между Югом и Севером, в месте, где до нас вряд ли ступала нога человека. Я шел за стариком, упорно ползущим к ущелью, и звериная сущность пыталась окончательно подавить во мне человека. Темные волны накатывали на рассудок, мешали сосредоточиться, мыслить связно, но когда роща осталась позади, я внезапно понял, что имела в виду Рагда, и остановился.

Сила крылатого волка, прародителя всего их рода? Меч создан из его клыка, душа самого Безымянного Зверя заключена в нем, это его древняя мощь делает владельца меча хозяином оборотней. И если, как сказала ведьма, я могу сам себя…

Запульсировал шрам на правой руке, сжимающей меч. Я поднял клинок и полоснул им по левой руке, почти в точности так, как это сделал лич, прочертил по коже длинный тонкий разрез от кисти до локтя.

Потекла кровь, и боль прошла сквозь меня вместе с круговоротом кипящей энергии. Магическая сила Безымянного Зверя потекла по телу… и осталась во мне. Ударив себя клинком, я не отнял его, острие оставалось в ране, и хотя оно жгло словно прижатый к коже раскаленный уголек, я удерживал меч на месте. Пошире расставил ноги, чтоб не упасть, понимая, что если опущусь на колени, то подчинюсь древнему зверю и магическому клинку, созданному на заре времен, и этого допустить нельзя. Не меч хозяин надо мной, это я хозяин меча. Я – хозяин!

И значит, я хозяин над самим собой. Над своим телом и разумом. Я ранил самого себя, отныне я свой слуга и сам себе господин. И приказываю себе оставаться собой, приказываю навсегда сохранить человеческий рассудок и душу.

Это не было избавление от проклятия меча, которое могла бы дать мне Рагда. Но теперь я стал владыкой проклятия. Я сам решал, когда мне остаться человеком, а когда обернуться волком.

И сейчас я хотел быть человеком.

Жгучий круговорот магии начал слабеть. Мана растеклась по телу, заполнила, будто сосуд, до краев, до самой макушки, проникнув во все уголки. Она больше не наполняла плоть волнами жара и холода, не причиняла боль. Я отнял меч от раны, опустил острием в снег, и тот вскипел, пузырясь, тая. Поднял левую руку. Тонкая кровавая нить под распоротым рукавом пульсировала сиянием, все тусклее… тусклее…

Она угасла, оставив по себе лишь едва различимую полоску мерцания. Снова подняв меч, я зашагал дальше. Волчье и человеческое слились во мне, сделав чем-то новым, превратив в иное существо. Была ночь – но я видел как днем, всю долину озаряло мягкое, ясное сияние. Было холодно – но я не чувствовал холода, мое тело покрывала невидимая шерсть, словно пальто, защищающее от стужи. Я не ел целый день, последние несколько часов мне пришлось бегать, прыгать, ползти, драться, плавать в холодной воде – но я не ощущал усталости. Силы двоих, волка и человека, помноженные на силу древнего зверя, соединились во мне, наполняя тело мощью.