Колдун 3 - Кай Вэрди

— Это как на войне, Миш… Никогда не знаешь, где тебя ждет враг, и когда прилетит твоя пуля, — она подняла на брата глаза, накрыв его руку своей теплой ладошкой. — Знаешь, тогда, когда папа был на фронте… Нашей соседке принесли похоронку на сына. Она так плакала… И кричала, что вот, посылают мальчишек, чтобы они умирали… Я однажды спросила у мамы: мама, папа же на войне, и он командир. Это он посылает мальчишек в бой, туда, где их убивают… И он понимает, что их могут убить. Как он может, мама? И знаешь, что она мне ответила? — в глазах у сестры задрожали слезы. — Да, дочь, папа командует и посылает людей в бой. Но ты же большая уже, видишь и слышишь, что творят немцы. Представь на секундочку, что папа не станет командовать. Не станет посылать солдат в битву. Что будет? Они или пойдут сами, неорганизованно, не понимая, куда идти нужно и как драться, и наверняка погибнут все, или вообще убегут с поля боя, и тогда немцы пройдут вперед и придут к нашему дому. Понимаешь? Командуя, он спасает жизни. Жизни не только наши, но и солдат. У него просто нет выбора — он командир, офицер, а это не просто слово. И он обязан командовать, понимаешь? — по щекам Иринки скатились две слезинки. — И ты как отец, Миш. У тебя просто нет выбора.

Иринка отпустила его к отцу только к вечеру следующего дня, взяв с брата обещание перед отъездом погостить у них пару дней. Да и сама собиралась с детьми приезжать почаще.

Встреча с отцом оказалась сложнее. Нет, он был искренне рад видеть Мишку, и крепкие объятия это подтверждали. Но гораздо позже, когда была выпита не одна рюмка за встречу, он горько спросил:

— Зачем ты полез в это кубло, Миша?

Мишке было, что рассказать отцу. Но он молчал. Долго молчал, разглядывая прозрачную жидкость в стакане, думая, что же ответить. И не нашел слов лучших, чем те, что сказала ему сестра, а ей когда-то мать:

— У меня не было выбора, отец.

— А теперь он у тебя появился? — не отрывая взгляда от приемного сына, спросил Егоров.

— Я же здесь, — горько улыбнулся Михаил. — Я сделал свой выбор, — тихо произнес он и опрокинул в рот содержимое стакана.

Две недели пролетели как один день. К матери отец ему съездить так и не позволил: «Куда с такой рожей? Ей сейчас волноваться совсем нельзя. Сердце… Мы скажем, что ты заскакивал по службе, на пару часов, и не успел к ней зайти». Как ни хотелось Михаилу обнять мать, он понимал, что отец прав. Ни к чему ей волноваться…

Дома Михаил отлежался, отоспался. Ребра начали подживать, перестали его беспокоить. Головная боль накатывала все реже. Синяки поменяли свой цвет с кроваво-фиолетовых на желтые…

Пришло время возвращаться.

Тепло простившись с родными, Михаил сел в поезд.

Войдя в свой отдел утром, он увидел корпевшего над бумагами Федора.

— Здоров, — вешая на крючок куртку, улыбнулся Ростов.

— О! Товарищ капитан! — радостно отозвался Федор, тут же погрустнев. — А у нас плохие новости… Зачем только вы уехали!

— У меня мать попала в больницу, — отговорился Михаил, чувствуя себя последней сволочью. — Что за новости?

— Зуева выпустили. Дело вернули на доработку. И знаете кому? Белову! — воскликнул Иванов. — На предварительном слушании, которое было вчера, ему даже защитник не понадобился… — скривился юноша. — Прокурор вообще ни о чем… Выяснилось, что улик против этого гада просто нет. Ну как же так, Михаил Сергеевич! Я же сам, своими глазами… — эмоционально размахивая руками, возмущался Федор.

— Ошибся я значит, Федор, — прервал его Михаил, но против его воли в голосе проскользнули горечь и злость.

— Да ни в чем вы не ошиблись! — возмутился Федор. — Там улик не осталось совсем. Кто-то…

— Федор, хватит! — рявкнул Михаил.

Федор рухнул на свой стул, изумленно хлопая глазами. Не выдержав, Михаил подошел к сейфу, поворачиваясь к юноше спиной.

— Что еще нового? — бесцветным голосом спросил он, глядя пустыми глазами на папки, лежащие на полках. За прошедшее время их количество значительно уменьшилось.

— Передали в суд несколько дел… — растерянно проговорил Федор, потерев рукой лоб. — Ребята хорошо поработали. Я вот тоже свое заканчиваю, думаю, завтра-послезавтра буду встречаться с прокурором, если в суд дело заберут…

— С почином тебя, — натянуто похвалил парня Ростов, с большим трудом выдавив из себя улыбку.

Дверь открылась, и в кабинет шумно ввалились Василий с Дмитрием. Узрев Михаила, стоявшего возле открытого сейфа, оба враз притихли.

— Привет отпускникам, — складывая руки на груди, мрачно проговорил Василий. — Как отдыхалось? Смотрю, рожа-то поджила?

— Поджила, — в тон ему ответил Михаил, не отводя взгляда. — И отпуск есть отпуск. Отдыхать не работать.

— Ну тебе теперь работать легко будет, — хмыкнул Дмитрий.

— Какие дела будут, — отозвался Михаил, садясь за стол. — Есть свободное дело?

— Наше вам с кисточкой, но сами справимся, — отвесил издевательский поклон Василий. — Вы бы, товарищ капитан, в отдел кадров сходили. Говорят, там вас с пятницы рапорт о переводе дожидается.

В груди Михаила шевельнулось давно забытое ощущение чего-то черного и безумно голодного. Он буквально физически ощутил, что тварь, когда-то поселившаяся в нем, зашевелилась и открыла глаза. Не в силах более сдерживать ярость, буквально разрывавшую его на части, он, схватив с крючка куртку, вылетел из кабинета.

Понимая, что просто не в состоянии сейчас общаться с людьми, Ростов выскочил на улицу. Пролетев насквозь лесопарковую зону, окружавшую отделение, он выскочил на оживленный проспект. Едущие по дороге машины, идущие по тротуару люди… В глазах снова потемнело. Развернувшись, он быстрым шагом пошел обратно. Обойдя по дуге отделение несколько раз, старательно избегая встреч с прохожими, он наконец смог присесть на заснеженную лавочку, не потрудившись смахнуть с нее снег. Вдыхая свежий морозный воздух, он изо всех сил пытался подавить неожиданную вспышку ярости, душившую его.

Постепенно он смог нормально думать. Мысли одна за другой скакали в его голове. Освободили ублюдка… Правосудие, мать его… Михаил снова сделал несколько глубоких вдохов. Нет, а чего он ожидал? Себе можно не врать. Знал он, что Зуев-младший очень быстро окажется на свободе? Знал. Понимал, что его не просто так удалили из отдела? Понимал. Догадывался, что улики изымут, а свидетелей подкупят? Догадывался. Так чего ты хотел, Миша? Отношение сослуживцев тебя ударило? Так они не дураки. Они вместе с тобой бились над этим делом. Это они, между прочим, прикрывали твою задницу, Миша. Так чего ты