Операция «Тень» - Иван Цацулин

Оксана Орленко задержалась на концерте. Было уже поздно, когда ее машина пробиралась окраинной улицей, направляясь на дачу Ландышева. Вечер выдался сумрачный, моросил мелкий дождь. Машина шла меж огромных строений. Неожиданно почти под колеса кинулась какая-то женщина. Шофер затормозил, а потом и остановил автомобиль: ему показалось, что он, как любят говорить инспекторы ОРУДа, — совершил наезд на человека. Но женщина, неизвестно почему упавшая на мокрую мостовую, с плачем бросилась к Оксане Орленко и, захлебываясь слезами, умоляла ее помочь. Она крепко схватила артистку за обе руки, бессвязно причитала и все твердила о том, что без помощи ее сестра обязательно умрет, вот сейчас умрет… Что она, Оксана Орленко, как женщина, сама должна понять — большая потеря крови… Но Оксана ничего не понимала. Женщина, склонившись почти до пояса, целуя ей руки, упорно увлекала ее в глубь двора расположенного рядом дома.

— Вот тут, рядышком… одну минуту только, — глухо бормотала она, кутаясь в платок.

Орленко велела шоферу подождать и пошла за женщиной.

— Сюда, сюда, — не отпуская ее руки, почему-то шепотом говорила та. — В подвале, не приведи бог, ютимся, не дают фатеры-то, срок, вишь ты, не вышел нам.

По крутым каменным ступеням спустились в подвальное помещение, повернули в неосвещенный угол.

— Вот, не приведи бог, и пришли, — шепнула женщина и открыла дверь в комнату.

Оксана не успела еще ни о чем подумать и ничего разглядеть, как дверь за ней захлопнулась и в замке повернули ключ. Женщина не вошла вслед за ней, заперла дверь и замерла там, в коридоре. Оксана оторопела от неожиданности и, пожалуй, страха. Она подняла глаза и осмотрелась. Несомненно ее привели в подвал, используемый каким-то домоуправлением в качестве подсобного помещения. Всюду виднелись груды мусора, стружек. В сторонке, на специальной стойке были укреплены два маленьких токарных станочка, а в другом углу — столярный верстак с подвешенной над ним грязной электрической лампочкой без колпака. Окон в помещении не было. За верстаком сидел средних лет хорошо одетый мужчина. Непокрытая голова его густо серебрилась, особенно на висках. Глаза прикрыты большими очками в роговой оправе. Его плащ и шляпа висели на гвоздике рядом с ним.

— Что вам от меня надо? — почти выкрикнула Орленко.

— Ничего особенного, не волнуйтесь, пожалуйста, — спокойно ответил незнакомец.

— Эта подлая женщина заманила меня сюда… — кричала Оксана.

Мужчина перебил ее:

— Она ни при чем — лишь выполнила мой приказ. И не кричите зря, здесь вас все равно никто не услышит.

— Сюда придет мой шофер.

— Если он попытается войти во двор — мои ребята пришьют его. — Незнакомец зло ухмыльнулся. — Если не хотите брать греха на душу — не заставляйте меня терять время, это сохранит жизнь вашему шоферу.

— Что вам от меня нужно? Кто вы такой?

— Вы проявляете вполне обоснованный интерес. Ну-те, начнем представляться — Семен Семеныч, к вашим услугам. Да вы не волнуйтесь, а то еще в обморок упадете.

— Не запугивайте меня, я вас не боюсь, — гордо сказала Оксана, хотя это было весьма далеко от правды.

Джим-Рушников — а это был действительно он — иронически улыбнулся.

— А вам и нечего бояться, — примирительно заговорил он, — я не причиню вам никакого вреда. Хотя я мог бы просто прирезать вас как цыпленка. Нам надо поговорить, только и всего.

— Я ни о чем не хочу говорить с вами. Выпустите меня отсюда, — потребовала Оксана, чуя неладное.

— Перехожу к делу, — строго сказал Рушников. — Нескольких минут вполне достаточно для того, чтобы передать вам сообщение, и моя миссия будет выполнена.

— Я не желаю видеть вас, выпустите меня отсюда!

— Вы, очевидно, полагаете, что попали в засаду к бандитам и вас здесь ограбят и так далее? Гм… С такой красавицей всякое могло бы случиться, не отрицаю, но в данном случае дело вполне серьезное, я представляю одну очень влиятельную разведку, мадам-гражданка.

— Я ничего знать не хочу. Выпустите меня отсюда!

— Мне приятно сообщить вам, что ваша агентурная кличка — «Орса».

— Это провокация, я не шпионка! — крикнула Орленко. Но ее крик не произвел на Рушникова ни малейшего впечатления.

— Вы были ею, так сказать, в потенции уже давно, а активным агентом выйдете через десять минут из этой комнаты, если мне будет позволено так именовать этот свиной закуток. Орса! — он восхищенно покрутил головой, даже закрыл глаза. — В молодости я видел сон, чудный сон — прекраснейшая женщина с таким же лицом, как у вас… Это были вы… Ее звали Орса.

— Перестаньте паясничать, откройте лучше дверь, — с гневом произнесла Орленко.

— Я действительно отвлекся… Впрочем, это простительно. Ну-те, после того, как вы знаете теперь вашу кличку, разрешите мне передать вам первое задание разведки мистера Аллена Харвуда.

— Негодяй! — вскричала Оксана. — Какое задание?

— Забраться в сейф вашего мужа Ландышева, — хладнокровно и уже совсем другим тоном пояснил Рушников.

— Я никогда не сделаю этого!

— Сделаете! — ему опять захотелось поиграть с ней, как кошке с мышкой, посмотреть, как она будет вот сейчас страдать, сходить с ума от горя. С наигранным сочувствием он продолжал: — Увы, жизнь иногда сильнее нас, сильнее нашей воли, любви, тут уж ничего не поделаешь — судьба. — Злобно, с угрозой продолжал: — Итак, вы выкрадете у него чертежи орбитальной межпланетной станции, над которой он работает, и выясните у него все, что касается предстоящей экспедиции Ландышева в космос: кто будет включен в состав экспедиции, когда она намечается и так далее… Но вам, понятно, следует быть весьма осторожной, чтобы ваш… супруг не обратил внимания на возникший у вас интерес к его делам.

— Негодяй! О чем вы говорите? — в отчаянии вскричала Орленко.

— Не укладывается в вашей красивой головке, — он с деланым сочувствием взглянул ей в лицо. — А вы слушайте, после уляжется. Сейчас вам надо только выслушать меня и запомнить.

— Вот что — шпион вы или просто бандит — мне это все равно, — неожиданно грубо сказала Орленко. — Вы зря теряете время — работать ни на чью разведку я не буду. Здесь моя родина, и я не предам ее, ни за что! — страстно вырвалось у нее.

Рушников насмешливо посмотрел на нее.

— Какие красивые слова, и как тяжело с ними расставаться, мадам-гражданочка. Понимаю, вполне. — И опять с глухой злобой продолжал: — Теперь мне осталось немного сказать вам. Я мог бы и не говорить этого, но раз вы добровольно не хотите работать на нас, придется сообщить вам нечто такое, от чего вы сами прибежите ко мне и будете в ногах валяться, выпрашивать задание.

— Вот как? Почему же это? — Орленко с гадливостью бросила взгляд на бандита, однако это не произвело на того ни малейшего впечатления.