Расколотый мир - Татьяна Гармаш-Роффе

Опять неправильное решение?!

Он вспомнил страх на лице Александры. Ну да, им только и осталось, что бояться его, Романа… А чего он ждал? Что она закричит: «Рома, где ты пропадал?»

Ха-ха.

– Что ты там пишешь?

Игорь поднял на него глаза. Спокойный взгляд удивительно ярких голубых глаз.

– Я же тебе сказал: выписки по одному клиенту делаю. А что? Ты захотел поесть? Попить? Или, может, пописать? Туалет в коридоре между прихожей и кухней…

Игорь уже нацарапал записку: «Он вооружен. Пистолет. Нервничает. В оружии новичок, по-моему. О цели визита не сказал. Постараюсь вызвать С. Громова».

И вдруг испугался, что Роман догадается о записке. Вроде бы это маловероятно, но…

– Представляешь, тут одна фифа недавно к шефу забурилась, – начал сочинять Игорь, чтобы усыпить бдительность этого странного мальчика с пистолетом. – Ее бросил любовник, – вдохновенно привирал он, – но она вбила себе в голову, что он хочет ее убить! Шеф думает, что она просто пытается собрать компромат на любовника и пытается использовать его… – не любовника, а Алексея Андреевича, конечно! – для того, чтобы подбить клинья под мужика! Тут такие дела творятся, ты даже представить себе не можешь! Жены следят за мужьями, мужья за женами, – частный детектив – это та еще профессия, между нами! А как-то одна дура ночью позвонила и потребовала, чтобы шеф приехал к ней, чтобы…

– Заткнись.

– Как хочешь… А что, тебе не интересно?

– Нет!

И тут в прихожей раздался звонок.

Игорь посмотрел на Романа. У парня вид был растерянный. Странно, он ведь знал, что шеф едет… Но явно оказался не готов к тому, что он приедет.

– Я пойду открою? – спросил Игорь.

– Иди. Но ни слова лишнего, понял? Я тут буду стоять в дверях кабинета, так что не шути! Скажи ему, что клиент в кабинете ждет, и все, понял?

– Понял, чего ж не понять…

Игорь выбрался из-за начальственного стола и направился в прихожую.

После той странной паузы в речи Игоря детектив напрягся. Конечно, Игорь мог по своей воле, в силу каких-то причин, не договорить начатую фразу…

А мог и не по своей.

Незаконченная фраза предполагала описание посетителя – Романа, без сомнения. И Роман мог каким-то образом вынудить Игоря это описание не дать. Он хотел устроить сыщику… точнее, отцу… сюрприз.

До этого места все понятно. Но чем он мог вынудить Игоря замолчать? Вот это как раз непонятно. Его секретарь был парнем тренированным, владеющим карате и кунг-фу, занимавшимся боксом, – его не так-то просто запугать…

Впрочем, Игорь мог и сам счесть, что вдаваться в подробности лишнее.

Тем не менее у двери своей квартиры – точнее, уже с год как своего офиса – Алексей принял решение не открывать ее своим ключом, а позвонить. Просто для того чтобы разъединить двух молодых людей, вынудив одного пойти открывать дверь, а второго остаться в кабинете.

В том, что Роман не пойдет открывать вместе с Игорем дверь, он был уверен.

– Добрый вечер, Алексей Андреевич!

Игорь, как всегда, невозмутим и воплощенная любезность.

– Посетитель ждет вас в кабинете.

Игорь говорит громко, чуть громче обычного. И это неспроста, мгновенно понял Кис.

И тут же ощутил, как его ладони коснулась бумажка. Он ее принял незаметно.

Дело плохо, коли такие предосторожности…

– Хотите кофе? Или поесть? Принести вам в кабинет? – вел Игорь светскую беседу, а его глаза косили на бумажку, зажатую в ладони Алексея.

– Спасибо, Игорь, ничего не хочу. Только в туалет зайду. Попроси моего посетителя подождать две минуты! – Алексей тоже говорил громче обычного: он понимал, что Роман, затаившийся в кабинете, вслушивается в их диалог с секретарем…

Алексей зашел в туалет, развернул кусочек бумаги, прочитал: «Он вооружен. Пистолет. Нервничает. В оружии новичок, по-моему. О цели визита не сказал. Постараюсь вызвать С. Громова».

Спустил воду, помыл руки и направился в кабинет.

Переступая его порог, он не знал, что скажет и как себя поведет. Пистолет менял дело.

Вошел. Увидел, как краска отхлынула от лица его сына. Только глаза, немного разные по цвету, как у него самого, горели на побелевшем лице.

– Добрый вечер, – сказал Алексей и прошел за свой стол. Сел в кресло. – Игорь! – крикнул он. – Пожалуй, я все-таки кофе выпью!

Он откинулся на спинку кожаного кресла. Пистолета не видно – должно быть, парень сунул его в карман.

– Роман, – произнес Алексей, – может, ты тоже хочешь кофе?

…Кажется, этой фразой он его убил. Алексей лишил его сюрприза – он внятно дал понять, что знает, кто здесь его поджидает! Киндер-сюрприз, ишь ты…

Мальчишка встрепенулся, дернулся – конечно, не на вопрос о кофе… И застыл.

В полной тишине протекло несколько минут. Алексей смотрел на своего сына. Он похож на Асю… Такие же тонкие черты лица, светлые волосы, как у нее… Только глаза его, Киса, и еще подбородок да очертания губ. Даже не форма губ, а манера их складывать: крепко и упрямо.

– Так ты хочешь кофе?

Роман молчал. О чем он, его отец?! Он пришел к нему, чтобы… чтобы…

Игорь вошел, принес чашку Алексею. Мимолетно и едва слышно шепнул: «Я вызвал Петровку».

«Петровку» – это значит Серегу. Что ж, раз этот балбес вооружен, то Игорь правильно решил… Хотя Алексей предпочел бы обойтись без Петровича, как условно назывался иногда Серега – не по отчеству, а по месту работы.

– Спасибо, Игорь. Оставь нас, пожалуйста. У нас конфиденциальная беседа.

Игорь все прекрасно понял, Кис был уверен.

Он не ошибся. Игорь, метнув на него взгляд, означавший «Я тут, на стреме!», вышел и прикрыл за собой дверь.

– Ну что ж, Роман. Давай беседовать. Ты ведь для этого пришел? – спросил он спокойно.

По правде говоря, Алексей уже не знал, для чего пришел к нему сын. Он вооружен! И зачем, спрашивается?

Глупый вопрос. Если человек приобретает пистолет, то для того, чтобы из него стрелять! И это меняло все.

Значит, Александра права, он действительно крался и у него были дурные намерения. Она их почувствовала, потому и испугалась!

…Как легко строятся версии! Как убедительно выглядят они, каждая по отдельности, услужливо и неопровержимо выстроенные логикой и психологией (психологикой, так называл иногда это содружество Кис)! Беда одна: вдвоем эти версии существовать не могут. Одна напрочь отрицает другую. Стало быть, одна из них насквозь ложная. Точно так же убедительно и красиво выстроенная, как и правильная.