Вчера и завтра - Наталия Полянская

— Это действительно так, и я готов рассказать тебе, как я это выяснил.

Не надо ей ничего объяснять. По честным глазам Березина Даша видела, что он сам свято верит в результаты своего расследования. Но ведь и непогрешимые сыщики могут ошибаться! И на каждого Шерлока Холмса может найтись свой профессор Мориарти. Опять она думает не о том… Ники и Инесса. Абсурд. Никакой логики. Муж любил Дашу, она в этом совершенно уверена, невозможно притворяться столько лет. Не могла же и она сама быть такой недальновидной, не видеть дальше своего носа, не заметить связи на стороне. Николай и Инесса. Да того просто не может быть. Ники влюбился в Дарью и не откликнулся на ухаживания Несси, та горевала недолго, нашла себе кого-то. Это такая старая история, быльем поросло. Может быть, кто-то из старых знакомых насплетничал, а Роман сделал неверные выводы? Даша ухватилась за эту мысль, как за последнюю соломинку.

— Даша, Инесса совсем не такая идеальная подруга, как тебе кажется. Я не слишком долго общался с этой дамой, но у меня сложилось впечатление, что она хитрая бестия…

— И ты смеешь обвинять ее на основании одного лишь впечатления?! — возмутилась Даша.

— Нет, на основании фактов, — покачал головой Роман. — Неопровержимых фактов и железобетонных доказательств.

— Я тебе не верю, — Даша зажмурилась и покачала головой. — Нет.

— Не для того ли ты наняла детектива, чтобы выяснить всю правду? — прищурился Роман. — Я не виноват, что правда тебе не нравится.

— Да, не нравится. Это глупость. Так не бывает. На свете просто не существует такой фантастической подлости.

Роман печально улыбнулся.

— Дашенька, на свете существует еще более фантастическая подлость, поверь старому оперу! Инесса, по сути, тебе никто. А вот когда матери так поступают с дочерьми или братья — с сестрами, это еще страшнее. Я и не такого навидался.

— Инесса мне близкий человек, я просто не могу представить, что она все время притворялась. Это какая-то ошибка. Совпадение. Ты что-то не так понял.

— Очень близкий — настолько, что знает стихи, которые Николай посвящал тебе?

— Нет. Я ни одно из них никому не показывала. Это было только для меня, — проговорила Даша.

— А что Николай говорил по этому поводу?

— Ну, он не читал их вслух на семейных праздниках. Мне казалось, поэзия для него — очень личное дело. — Горло внезапно пересохло. — Ты хочешь сказать, что он эти же стихи дарил Инессе?

— Это всего лишь предположение, его надо проверить, но да, я так считаю. Все мои факты пока что подтверждают это, а не обратное.

— Но Инессе совершенно незачем это делать! К чему ей изводить меня? — как-то совсем уж жалким голосом выдавила Даша.

— Кто знает? — пожал плечами Роман. — Мне кажется, она тебе завидует.

— Тебе только кажется.

— Возможно. — Его покладистость была обманчивой. Он уверен в том, что говорит. Кошмар.

— И… и как долго она была любовницей Ники, по твоим сведениям? — Еле-еле удалось это выдавить, не хватало еще в обморок на руки Березину грохнуться. Обойдется, такое счастье.

— Они активно встречались уже где-то через полгода после вашей свадьбы. Было ли что-нибудь до этого, сказать трудно, свидетелей нет.

— А… а вообще свидетели есть? — ухватилась за призрачную надежу Даша.

— Да, и не один. Поразительно, как много иногда знают люди, сами того не подозревая. Нужно только уметь спросить…

— С применением резиновых дубинок, не иначе, — пробурчала Даша.

Роман опасно сощурился.

— Ты ставишь под сомнение мою компетентность, или просто хочешь таким образом выплеснуть напряжение?

Поря взять себя в руки, Роман ни в чем не виноват. Дарья глубоко вздохнула.

— Прости меня. Второе. Я… я просто в шоке.

Он обнял ее и привлек к себе.

— Дашенька, бедная, я понимаю. Но держать тебя в неведении нет никакого смысла, и я считаю, это нельзя оставлять безнаказанным.

— Я все равно не верю! — всхлипнула Даша.

— Ну, мы можем поехать к Инессе, и ты спросишь ее в лоб. Она сегодня не на работе, так что можно съездить к ней домой. Хочешь?

— А можно? — Дарья подняла голову, чтобы заглянуть Роману в глаза.

— Нужно! Будь она мужиком, я бы из нее котлету за такое сделал, но с женщинами я не дерусь. Даже резиновыми дубинками, — поддразнил он ее. Все-таки славно, что он такой отходчивый.

Когда они сели в машину, Роман включил радио. Из динамиков немедленно понеслось:

Старая добрая «Ария», незабвенных кипеловских времен. Даша сидела, до боли стиснув кулаки. Ники теперь в царстве вечного сна, и стоит ли ворошить прошлое? Самой себе она не хотела признаться в том, что боится. Боится, что все, сказанное Романом, окажется правдой. Как тогда можно будет жить? Как вообще можно будет верить кому-то? Таких предательств не существует в природе, это очередной кошмар, надо скорее проснуться… Но реальный дождь продолжал молотить по стеклу, реальный Березин уверенно вел машину к дому Инессы, и все было реально и страшно. Очень-очень страшно.

— Я очень хотел бы, чтобы результат был другим, — сказал Роман после продолжительного молчания.

— Я очень хочу надеяться, что ты ошибся, — как заклинание повторила Даша.

— Да, я понимаю. И тем не менее.

Даша лишь пожала плечами.

— Я все время рядом. Помни это, хорошо?

— Спасибо.

Разговор не клеился. Что теперь с ней будет? И с ними? Как болит желудок… Отношения, начинавшиеся как прикрытие, переросли в нечто настоящее. Мир, перевернутый вверх тормашками, постепенно становился на ноги. А что теперь?

Нет, это не может быть Несси. Иначе предательство окажется гораздо глубже и сильнее, чем Инесса, наверное, могла предположить.

Даша нажимала на кнопку звонка, пока палец не заболел, но дверь не открылась. Она напоминала дверь сейфа самого солидного банка и была равнодушна к робко царапавшимся в нее посетителям. Если в квартире кто-то и был, выяснить это не представлялось возможным.

— И где ее носит? — раздраженно спросила Даша у двери. Роман пожал плечами. Куда она могла запропаститься?

— Может быть, соседи в курсе? — высказал предположение Роман. Дарья вздохнула — еще нет полудня, но ничего не поделаешь, не сидеть же под окнами на лавочке и не ждать, пока все вернуться с работы, — и позвонила в соседнюю квартиру. Там проживала Нелли Андреевна, бойкая тетка лет сорока-пятидесяти, которая еще не возглавляла когорту сплетниц подъезда (исключительно по молодости лет, эта должность традиционно доставалась дамам почтенного возраста), но это не мешало ей знать все обо всех. Удивительно, но она оказалась дома: за дверью, гораздо более тонкой, чем Инессина, послышались шлепки тапочек.