Ветра Камино - Джон Гришэм

— Конечно. С чего бы я иначе стал отвечать?

— Что-то происходит. Я дома, в Хьюстоне, в безопасности. Кен планирует утром уехать. Поездка будет долгая, насколько я понимаю, в Рио. Я проверила свои источники и уточнила все что могла. Слушайте внимательно.

— Мне взять ручку?

— Нет. Просто слушайте. Он собирается вылететь из аэропорта Хобби в девять часов утра на личном самолете «Фалькон-900», заскочить в Тайлер, штат Техас, ровно на столько, чтобы успеть забрать свою подружку, которая приедет на машине из Далласа. А потом они исчезнут. Не ручаюсь, но дело выглядит как самый настоящий побег. Можете предупредить ФБР?

— Естественно. А вы уверены, что вам ничто не угрожает?

— Сейчас Кену не до меня. Он чувствует, как сжимается петля, и ведет себя странно. Пожалуйста, сообщите федералам.

Брюс позвонил Бобу Коббу и потребовал немедленной встречи в забегаловке на пляже, которой до урагана не существовало. Боб позвонил агенту Ван Кливу в Джексонвилл и передал сообщение.

14

На следующее утро, ровно в восемь часов, шофер доставил внедорожник Кена Рида к порогу терминала общего назначения в международном аэропорту Хьюстона, и его босс сел в свой «Фалькон-900». Он был единственным пассажиром, направлявшимся в Тайлер, штат Техас. Самолет оторвался от земли в 9:01; предстоял получасовой полет. Как только Рид поднялся в воздух, группа агентов и техников ФБР вошла в вестибюль неприметного двадцатиэтажного офисного здания в южной части центрального Хьюстона. Они оцепили четыре верхних этажа и согнали весь персонал в три конференц-зала. Конфисковали все сотовые и ноутбуки и пригрозили арестовать любого, кто будет слишком громко дышать. Работники были в ужасе, многие женщины тихо плакали.

Тем временем в Тайлере помощник привез подружку Кена к «Фалькону» и исчез, оставив их вдвоем в самолете. Пилоты ждали разрешения на взлет. Кен попытался позвонить своей секретарше, но она не ответила. Он принялся звонить ассистентам и заместителям — никто не брал трубку.

И уже совсем зря Кен позвонил своей жене и, когда Дэни ответила, сообщил, что его вызывают по срочному делу.

— Куда ты, Кен? — холодно спросила она.

— В Вашингтон, а потом в Нью-Йорк. Возможно, задержусь на несколько дней.

— Вот как? Полетишь один?

— К сожалению, да.

— Слушай, Кен. Даже не знаю, как тебе об этом сказать, но веселье закончилось. До Рио ты не доберешься, а той конфетке, которую ты решил прихватить с собой, придется вернуться домой к мамочке. Твой ненаглядный «Фалькон» уже не взлетит, ты прокатился на нем в последний раз. ФБР отберет у тебя все, включая девочек. Увидимся в суде. — Дэни рассмеялась и повесила трубку.

Чертыхнувшись, Кен выглянул в окно и как раз успел увидеть, как возле его самолета остановились три черных внедорожника федералов с этими надоедливыми синими мигалками на приборных панелях.

1

Первая неделя июня принесла на остров сильную жару, и долгие светлые дни наконец провозгласили наступление лета. С того вечера, как на Камино обрушился ураган, прошло десять месяцев, расчистка закончилась, и дни были наполнены успокаивающим шумом цепных пил, автоматических молотков, дизельных моторов, а также деловыми выкриками строителей. Бригады работали подолгу, даже по две смены, спеша отремонтировать и обновить коттеджи, рестораны, торговые центры, церкви и множество домов в глубине острова. Большинство мелких прибрежных отелей и мотелей были готовы принять гостей, но до открытия более крупных гостиниц, в которых от урагана «Лео» пострадали сотни номеров, оставались еще месяцы. Мусор с пляжей убрали, размытые бухточки укрепили тоннами перевезенного песка. Многие частные мостики были восстановлены, к тому же появилось два новых муниципальных пирса, они выдавались далеко в воду, привлекая обычный контингент — одиноких рыбаков.

А еще июнь принес с собой Ника Саттона, который только что выпустился из Уэйк-Форест с новеньким блестящим дипломом по английской литературе, но без каких-либо перспектив постоянной работы. Не то чтобы он вообще ее искал. Его задумка, если это можно было так назвать, заключалась в том, чтобы провести лето так же, как и три предыдущих, — присматривать за домом бабушки и дедушки, продавать по паре-тройке книг, много читать, а еще убивать время на пляже и работать над своим загаром. Когда Ника прижимали, особенно Брюс, который привязался к пареньку, но сомневался в его мотивации, он высказывал расплывчатые мысли о магистратуре. На нее можно было бы получить стипендию и целых два года писать, продолжая наслаждаться университетской жизнью. Еще более расплывчатым был его план создания дебютного романа.

И вообще, Ник не стеснялся напомнить Брюсу, что уж он-то не в том положении, чтобы давать советы по поводу карьеры. Когда Брюс бросил учебу в Обернском университете, ему было двадцать три года и он еще считался младшекурсником.

Каждый день Ник проводил долгие часы, погрузившись в подробности новостных сюжетов и драм, которые начались со смерти его старого друга Нельсона Керра и теперь постоянно развивались и множились. Он читал все, что появлялось в Сети, аккуратно пронумеровывал и складывал в папку со своим исследованием. Сохранял каждую запись каждого выпуска новостей. Перерывал Интернет в поисках любого обрывка информации, все записывал и за последние полгода накопил поистине энциклопедические знания о предмете.

Каждое утро, около десяти часов, вместо того чтобы заступить на смену и заняться делами за прилавком «Книг Залива», Ник врывался в кабинет Брюса с последней новостью. А после полного отчета обычно добавлял что-нибудь вроде:

— И это все — твоих рук дело, Брюс. Это все ты.

Брюс протестовал, возражая, что не имеет никакого отношения к поступку информатора — Дэниэль Ноддин. И никакого отношения к аресту Карен Шарбоннет, подробности которого еще не были обнародованы.

— Ладно, — не унимался Ник, — но ведь это же ты отыскал чудодейственное лекарство и вывел «Граттин» на чистую воду? Если бы ты не рискнул и не нанял ту фирму из Даллеса, мы бы никогда все это не узнали. «Граттин» продолжала бы накачивать стариков витамином E3 и обдирать налогоплательщиков.

Эта шуточная пикировка повторялась каждое утро, и Брюса она вовсе не раздражала. Ежедневно получать сводку новостей от Ника было удобно и просто. Прошло совсем немного времени, и Ник проговорился, что, пожалуй, напишет книгу обо всем случившемся. Вот только на тот момент сюжету недоставало развязки.

К середине июня одиннадцати членам высшего руководства «Граттин» предъявили обвинения, арестовали их и притащили в суд на первичную явку. Четверо так и остались сидеть за решеткой из-за неподъемной суммы залога. Несколько десятков руководителей и менеджеров находились под следствием. Дело уже обернулось настоящей золотой жилой для хьюстонских адвокатов.

Кена Рида заключили под стражу, сочтя риск побега слишком высоким, и лишили возможности выйти на свободу под залог. Трем его самолетам запретили подниматься в воздух. Роскошную яхту пришвартовали на стоянке береговой охраны. Дорогие автомобили закрыли в гараже. Дом в Хьюстоне, где жила Дэни, пока никто не тронул, но три других особняка были заперты на цепь. Как минимум шесть офшорных банковских счетов Рида оказались заморожены.