Речной дьявол - Диана Уайтсайд

Что может она сделать? Бороться за его любовь, но как? Она не сможет завоевать его сердце, живя в Монтане, в то время как он будет в Миссури. Тогда она должна вернуться. Может, все же стоит принять его предложение?

А если он не сумеет полюбить ее, то ей придется ограничиться крохами его симпатии. В любом случае у нее больше шансов быть счастливой самой и сделать счастливым Хэла, вступив в брак с ним, а не с другим мужчиной. Ну а дети – что ж, пусть дети остаются мечтой.

Неожиданно Розалинда перехватила взгляд высокой блондинки.

– Вы позволите купить вам чего-нибудь освежающего? – любезно спросила она.

– Ну конечно, – проворковала красавица, принимая протянутую руку.

Кивнув Бристоу, Розалинда повела блондинку к выходу. Если она намерена завоевать Хэла, то между ними не должно быть лжи, а значит, ей потребуется женский гардероб. Но сначала она заберет свою бриллиантовую булавку.

Леннокс в ярости вылетел из салуна в туманную ночь. Никто, черт побери, не имел права отбирать у него деньги и бухгалтерскую книгу Этериджа, а тем более какой-то молокосос. Ему придется отправить телеграмму в нью-йоркский офис с требованием выслать еще денег. Если же они пожалуются, что не прошло еще и половины месяца и что деньги за аренду они ему уже отправили, то он будет вынужден заставить их поднять ренту и немедленно собрать дополнительные средства с проклятых ирландцев, проживающих в его доходных домах.

Пока он шел, его ярость постепенно остыла и теперь он мог подумать о других делах.

Дездемона. Он должен встретиться с ней в пять утра. Но на что она ему сдалась? Она ведь не выполнила его просьбу и не нашла эту стерву Скайлер.

Впрочем, у Дездемоны водились денежки; вернее, у ее мужа. Если они прикончат этого заносчивого старого медведя – Леннокс заскрежетал зубами, вспомнив, как старик унизил его во время прошлого Рождества, – тогда он сможет сполна воспользоваться свалившимся на Дездемону богатством и с его помощью разделаться с Донованом и Линдсеем.

Развод тоже его устроил бы. Правда, это сопряжено со скандалом, но обманутые мужья готовы на все, лишь бы избежать сплетен о том, как им наставляли рога.

Еще более простым решением было убийство, к тому же оно принесло бы ему большее удовлетворение. Увидеть старика в луже крови у своих ног…

От этой мысли Леннокс сразу воспрянул духом и взглянул на часы. До свидания с Дездемоной оставалось менее десяти минут. Это была ее идея – назначить встречу в бандитском районе, и слава Богу: добраться вовремя до респектабельного района он просто не успел бы.

Войдя в условленное помещение, Дездемона огляделась. Крохотная сторожка охранника имела лишь самую необходимую обстановку: стол, стул и койку в окружении голых дощатых стен. Сквозь щели между досками внутрь сочился сырой туман с реки, но, к счастью, на кровати в отличие от последнего места их свидания в Питсбурге лежали одеяла.

Когда раздался тихий стук в дверь, она тотчас бросилась к порогу, и в тот же момент в комнату, улыбаясь, вошел Ник. Когда-то он был для нее золотым мальчиком, послушным ее воле, а позже попытки шантажировать ее за то, что во время войны она оказывала содействие конфедератам, сделали его не столько опасным, сколько еще более привлекательным.

Едва Ник протянул к ней руку, как она бросилась в его объятия; ее пронзила дрожь радости. Со дня их первой встречи Ник гораздо лучше научился возбуждать ее. Сейчас он расстегнет ей платье и обнажит грудь, чтобы даровать неземные ласки…

От этой мысли Дездемону бросило в жар, и, трепеща от предвкушения, она еще сильнее прижалась к его плечу.

Ричарда Линдсея сковал леденящий холод. Ему не было так холодно, даже когда он нес вахту на океане, покрытом плавучими льдинами. Дездемона разбудила его, когда тайком выскользнула из гостиничного номера, и он последовал за ней. Теперь, стоя в промозглом переулке среди штабелей и бочонков, пропахших соленой рыбой, он сознавал, что оправдался худший из его страхов.

Ричард прожил жизнь, придерживаясь семейных и флотских традиций, а также правил светского общества. Дездемона также всегда ценила условности высшего света и требовала, чтобы ее дети – включая Хэла и Виолу – следовали тем же правилам. Когда кто-то оступался, она приходила в неистовство и призывала наказать провинившихся. В частной жизни она отказывала мужу в исполнении супружеских обязанностей и в то же время имела вид женщины, чьи сексуальные аппетиты находят регулярное удовлетворение.

Найдя щелочку в стене, Ричард даже испытал облегчение от сознания, что сейчас наконец узнает, изменяет ли ему жена. Услышав шаги, он выглянул из своего укрытия и увидел мужчину, входящего в дверь, за которой находилась его жена.

Ричард и раньше подозревал Дездемону в изменах, но не имел доказательств. При всех недостатках их брака он все же надеялся, что снобизм и желание быть объектом восхищения в обществе удержат его жену от адюльтера. Боже, как он ошибался! Вошедший к ней мужчина явно был уверен в ласковом приеме.

Из помещения доносились стоны и вздохи вперемежку с шуршанием шелковых юбок. Пересилив желание ворваться и убить соперника, Ричард стиснул зубы и припал к щелке.

Его жену обнимал самый грязный в Нью-Йорке шантажист, Николас Леннокс. Вот черт! Неужели она не могла найти себе более достойного любовника?

– Ник, – прошептала Дездемона голосом, пронизанным сладострастием.

– Ты готова, моя шлюшка? Уже истекаешь соком? По-видимому, Леннокс удовлетворенно улыбнулся, и Ричард сжал кулаки.

– Ты такая красивая в моих руках, когда я распаляю тебя для своей постели. Сколько раз за последние десять лет ты так танцевала для меня – сто? Двести?

«Десять лет?» Так она спала с Ленноксом, пока он воевал, и потом тоже? Выходит, все это время их брак был обманом?

– Не так уж часто! – посетовала Дездемона томно.

– Истинная правда, моя шлюшка, истинная правда. Ты самая восхитительная из всех любовниц, что у меня были. Возможно, нам стоит сделать свой союз постоянным?

«Какого дьявола…»

Дездемона нахмурилась и уронила руки.

– Что ты имеешь в виду?

– Выйдешь за меня замуж, и мы сможем наслаждаться друг другом каждую ночь.

«Жениться на моей жене?»

– Мы могли бы поехать в Европу, поселиться в Италии и доставлять друг другу удовольствие, как это делали римляне. Или…

– Глупости. Я стану в обществе парией, если разведусь с мужем и выйду за тебя. – Дездемона сделала шаг назад и, положив руки на бедра, уставилась на любовника с недовольным видом – она всегда так поступала, когда ее что-то не устраивало.

Леннокс прищурился, но в состоянии возбуждения Дездемона не заметила опасности, тогда как Ричард покинул свое укрытие и направился к входу в сторожку. Он не уступит жену этому поганцу. Удержит и научит ее, как должна вести себя настоящая супруга.