Игры с богами - Юрий Иванович

Все успели умыться, прихорошиться и обрести более пристойный вид. Даже Аза умыла свою прелестную мордашку, но так и продолжала скрывать её наполовину за длинной и широкой чёлкой. Следовало ей сделать замечание, что так и косоглазие заработать можно, но нравоучениями пока никто заниматься не спешил. Все чинно ели в торжественном молчании.

Ну и апогеем праздника стал поданный десерт в виде кусочков чешуйчатой пиняссы. Вкус у неё оказался изумительный, и каждый свою порцию доел, чуть не вылизывая тарелку. Разве что капризно кривящаяся Аза часть порции так и оставила на тарелке. Но Труммера не это смущало, а чистое, вымытое личико маркизы. Что-то в нём проскальзывало надменное и холодное и очень опасное в своём узнавании. Жаль, что чёлка мешала.

Да и Галли не дала толком присмотреться, сосредотачивая внимание общества на себе и на своих заявлениях:

– Поели? Теперь можно и пообщаться. Тем более что в нашей компании совершенно новый, посторонний для меня человек. – При этом она уставилась прямо в глаза Элен. – Чтобы мы могли в дальнейшем доверять друг другу во всём, приоткрывая некоторые наши секреты, предлагаю, чтобы ты первая всё честно и откровенно рассказала о себе. Расскажешь?

Учительница пожала плечами:

– Могу и рассказать… Только хочу напомнить одну очевидную истину. Не всегда честность способствует налаживанию дружеских, чистосердечных отношений. У меня за плечами осталось столько крови и грязи, и столько нехороших людей жаждут моей смерти, что вы можете просто испугаться моей компании и выгнать меня из дома взашей.

После такого вступления Поль заметил на себе сразу три требовательных взгляда. Должного ответа по-мужски требовала не только сестра с подругой, но и маркиза, застолбившая за собой не только место в комнате данного дома, но и пространство в сердце честной Галлиарды. Так что как говорится: «Друг моего лучшего друга – и для меня настоящий друг!»

Поэтому пришлось соответствовать.

– Уважаемая няня! Я уже и так оказал доверие, поручив тебе опекать свою сестру и разрешив проживание в своём доме. Но в то же время и я беру некую ответственность над тобой, обязуюсь и тебя с твоей сестрой защищать от внешних угроз. А значит, в любом случае меня следует предупредить обо всех возможных неприятностях и сложностях в твоей судьбе. Что и как? Откуда нам ждать беды? Что именно тебе грозит и по какому поводу? Давай не стесняйся. Здесь все свои.

Причём последнее заявление он делал искренне. В девочке, с которой прошёл кровное братание, он ни капельки не сомневался. Пусть и был с ней знаком менее суток. А своей подруге доверял давно и бесконечно. Раз она ручается за маркизу, привела её в дом и опекает, словно младшую родственницу, значит, нет смысла терзаться даже толикой каких-либо сомнений. Естественно, что Аза – весьма и весьма противоречивый, сложный человек, но ведь и у каждого человека характер разный. Его надо принимать как должное, обращая внимание только на общность устремлений, честность и внутренний духовный мир. И рассматривать девушку прежде всего как союзника и соратника, а уже потом как капризную и не всегда адекватную особу.

Судя по реакции Ласки, Галли и Азы, такой ответ мужчины их вполне удовлетворил. Потому что теперь уже все дружно уставились на Элен. Та опять пожала плечами, словно признавая право здесь присутствующих прикоснуться к её личной истории, и довольно грамотно, литературно начала своё повествование.

Родилась она в королевстве Каплияны, расположенном более чем в тысяче километров от Большой стены. Ну и можно сказать, что с самого детства судьба была предопределена у всех детей семейства Макиллайна. Их родители преподавали в столичном университете, а посему и дочек приобщили да пристрастили к знаниям с малолетства. Аннет имела идеальный слух, буквально жила музыкой и в конце концов именно в ней нашла своё призвание. Элен прекрасно разбиралась в точных науках, в литературе и в истории. Ну и высокая протекция их родителей, которые к тому моменту стали ректором и деканом университета, оказалась решающей: молодых женщин пристроили к обучению принцев королевских кровей. А настолько удачно оказались на своём месте, что удержались там и при воспитании следующего поколения монархической династии.

И всё у них было прекрасно и гармонично, если не считать только одного казуса: обе сестры так и остались незамужними. Вначале слишком глаза разбегались от обилия кандидатов в мужья. Затем некий фривольно-беззаботный период в жизни настал, когда кавалеры менялись как перчатки. Потом дамы начали предъявлять своим возможным спутникам жизни слишком большие требования и претензии. А потом, после тридцати, уже и поздно стало рожать и устраивать семейный очаг. Жалели в принципе обе, что остались без детей, но жизнь всё равно оставалась интересной, насыщенной, многогранной, так что продолжали удерживаться в струе своего времени. И смирились с тем, чего уже достигли. Потому что перестали сомневаться: в сытости, благости и почёте доживут до глубокой старости.

Но тут и грянула лихая пора, кровавая вакханалия, которая время от времени меняла династии в Диких землях и сотрясала устои, казалось бы, самых незыблемых и крепких государств. Каплияны вдруг оказались во власти ярых республиканцев, которые под корень решили вырезать само упоминание о монархии. А когда наступает подобная революция, каток репрессий не щадит никого. В том числе и представителей науки и людей, несущих знания другим. Вот и оказался разгромлен университет, убиты почти все преподаватели, несмотря на их возраст, а цитадель с королевским двором окружёна толпой, жаждущей только крови и не желающей оставлять в живых кого бы то ни было из находящихся во дворце.

Естественно, что подземный ход из цитадели имелся, и не один. Да только беспечность последних поколений сыграла плохую роль в судьбе монархии. Один тоннель, ведущий за пределы столицы, оказался обваленным. Второй – уходящий за реку – затоплен. Оставался в целостности лишь тот, который выводил прямо в город, недалеко от рыночной площади. Да только как туда выбраться? Особенно если каждого мужчину или молодого парня останавливали на каждом углу и требовали предъявить выдаваемые республиканским комитетом пропуска. Да и вообще, зная о существовании подземных ходов, народ настолько тщательно патрулировал улицы и настолько тщательно всматривался в лица подозрительных мужчин, что выскользнуть из осады никто из королевской семьи не мечтал. И так со стен было видно, как озверевшие толпы волокли любого подозрительного человека и предавали казни. Причём казни, несмотря на стенания родственников невинно убиенных, происходили по десять раз на дню.

Ну и самое плохое, что помощи было ждать неоткуда. И хоть продуктов хватило бы ещё на несколько лет, вода тоже имелась сразу в двух колодцах, но к осаждающим постепенно подтягивались сторонники со всей страны. Строились катапульты, штурмовые башни, сбивались длинные лестницы и прочие приспособления для штурма. И в один печальный день штурм начался. И уже к вечеру стало понятно, что последний оплот монархии падёт если не ночью, то в крайнем случае к завтрашнему вечеру.

Тогда король и вызвал сестёр Макиллайна и попросил выполнить его последнюю волю. А именно, переодеться в простенькие платья служанок, загримироваться должным образом и, унося самых малолетних наследников династии, проскользнуть в город, а там и вырваться прочь из него. Сёстры согласились, понимая, что в любом ином случае они все равно обречены на смерть. А так хоть какой-никакой, а шанс. Да и наследников спасти очень хотелось.