Алхимик с боевым дипломом - Ирина Сыромятникова

– Договорились!

За месяц я сумею встретиться с новым начальством и урегулировать конфликт интересов. Может, мне даже удастся столкнуть их лбами.

Домой я возвращался, насвистывая и прикидывая, как распределить дела на ближайшие тридцать дней (вдруг ехать все-таки придется). Надо было решить вопросы с финансами и квартирой, избавиться от лишних вещей (да, появились и такие), еще раз обговорить дела с Четвертушкой. Но первым делом я ухватился за таинственную папку Полака (вчера до нее просто руки не дошли).

В папке лежали вырезки и конспекты статей, охватывающие последние двадцать лет, и даже небольшая монография на заданную тему. Половина текстов была на каштадарском, который я, скажем так, понимал три года назад в пределах краткого университетского курса, сейчас знакомыми казались только буквы. Ну да, Каштадар – родина алхимии, они и теперь еще пытаются с нами равняться. Я решительно отложил на фиг тарабарские свитки и принялся за монографию.

Рудные бактерии. Ну-с, посмотрим, чем же Полака не устраивает традиционная металлургия.

Казалось бы, чем можно удивить алхимика с пятилетним стажем? Экономическими расчетами. В университете рентабельности производства внимания почти не уделяли, а дополнительные курсы на эту тему я не посещал (мне и так забот хватало). Оказалось – упустил много интересного. Пока поделки клепались из лома и мусорных остатков, это не имело значения, но стоило поднятья на более-менее значимый уровень, впереди начинал маячить барьер, который могла одолеть далеко не всякая разработка, – дороговизна цветных металлов. Медь, золото, серебро и свинец нужны всем – и магам, и алхимикам, при этом если залежи железной руды еще худо-бедно разрабатывались, то месторождения меди, например, были близки к полному истощению. Именно дороговизна металлов тормозила развитие цивилизации – их попросту негде становилось брать.

Изучив проблему, я стал лучше понимать, почему дядя так трясся над каждым кусочком машинного лома.

Рудные бактерии могли помочь сконцентрировать нужные элементы и удешевить их добычу в десятки раз, естественно, если кто-то придумает, как их использовать (пока законченный алхимический цикл – от руды до металла – был достаточно спорен). В подборке Полака присутствовали все бешеные идеи, опробованные нашими предшественниками с единственным выводом – этим путем идти не стоит. Очень увлекательно. В смысле я, конечно, волшебник, но, по-моему, они мои возможности переоценивают. Особая прелесть ситуации заключалась в том, что если решение существовало, то целиком находилось в компетенции природников (тех самых ребят, которые не глядя вытурили меня из своего клуба).

Я честно рассмотрел возможность послать Полака к его любимым бактериям в бродильный чан. Нашел себе, понимаешь, волшебную суму – вынь да положь! Но мельком оброненная фраза о блестящих перспективах уже проросла в душу видением великого меня, гениально решившего важнейшую проблему современности. Богатым буду… Знаменитым на весь мир… Статую себе сделаю из чистого серебра, башню построю четырехэтажную с лифтом и буду всех от нее гонять. Хорошо! Но сначала надо выяснить, действительно ли все так плохо с материалами – «ботва» любит истерику разводить на пустом месте.

Желчные и неуступчивые целители из карантинной бригады отпустили-таки Сатала на один день для передачи дел преемнику. Обычно взрывной и энергичный, координатор был нехарактерно тих и печален, а взгляд его время от времени становился рассеянным. Бер, проинструктированный целителями как раз по поводу таких случаев, пытался понять, что же видит перед собой маг, рискнувший разделить душу с нежитем. После того как секретные ключи и коды сменят владельца, пациента следовало скорейшим образом доставить в карантинный блок, располагавшийся на территории все той же базы чистильщиков. В данный момент травмированный Шорохом координатор был единственным тамошним обитателем, но Паровоз был уверен, что во время вынужденного заключения Сатал не скучает – слишком много знакомых вокруг.

– Как твои мальчишки-то?

Сатал бледно улыбнулся:

– Замечательно! Я сейчас стараюсь с семьей не общаться: нельзя демонстрировать младшим свою слабость.

Учитывая, как выглядят младшие в семье черного мага, Паровоз с этой позицией был совершенно согласен – собственные многочисленные племянники Бера на фоне близнецов казались ангелами.

Во двор, шурша шинами, вкатился служебный лимузин, черный, с едва заметно взблескивающими защитными знаками под эмалью. Из автомобиля вылез невысокий маг с кожаным портфелем в руках и аккуратным бейджиком на лацкане пиджака.

«А мимика-то у него улучшилась!» – заметил про себя Бер и мысленно поморщился. Если раньше странная внешность Ларкеса отпугивала народ, позволяя избежать множества недоразумений, то теперь сглаживать шероховатости капитану придется самому.

Между тем маги раскланивались в обычной для черных манере – без прикосновений и рукопожатий, готовясь продолжить общение вдали от посторонних глаз. Враждебности в их позах и жестах не чувствовалось.

– Вы с ним работали? – тихо поинтересовалась эмпатка.

Паровоз мрачно кивнул:

– Пятнадцать лет. Правда, руководство тогда сидело в Гердане, а это упрощало ситуацию.

Кевинахари задумчиво наклонила голову:

– Немного некоммуникабелен, зато несклонен к эмоциональным всплескам. Рассудителен. Неплохое сочетание для руководителя такого ранга!

Паровоз поморщился – он не хотел разводить критику руководства прошлого, а теперь и будущего:

– Он очень хороший руководитель, просто отличный. У него все всегда делают именно то, что нужно. Никогда не знают, что нужно, но именно это и делают, без вариантов.

На глазах Бера уволились или добились перевода несколько компетентных сотрудников, неспособных вынести того, что с ними обращаются как с беговыми тараканами. Причем попытки избежать рутины или потребовать объяснений Ларкес воспринимал как саботаж, нежелание работать и личное оскорбление.

– Интересно… – протянула эмпатка.

Паровоз пожал плечами (может, ей и интересно), а потом заторопился: на сегодня у него была масса дел помимо встречи со старо-новым начальством.

Перенастройка знаков и печатей, если она ведется их прежним владельцем, – дело нескольких минут (а если без него, то кропотливая работа занимает две недели), всего за полчаса вся полнота власти магического надзора в северо-западном регионе перешла к Ларкесу. В качестве заключительного штриха маги переместились в кабинет координатора.

– Отнял помещение у капитана, – с легким укором заметил Ларкес.

Сатал пожал плечами – дружелюбное поведение конкурента его дезориентировало. Способностями эмпата черный маг не обладал, но в конце концов логично рассудил, что улыбчивость коллеги не более чем маска.

– Перебьется!

– А чем был плох офис в Гердане?