Санклиты 2 и 3. Охотница. Ангел Губитель - Елена Амеличева

Держа кинжал у сердца Арсения, привязанного к столбу в углу комнаты, мужчина смотрел на меня.

– Не надо, пожалуйста. Он ни при чем.

– А спеси-то заметно поубавилось. – Шерхан довольно улыбнулся.

– Саяна, думай о себе! – крикнул санклит.

– Она у нас добрая девочка, это ее и погубит. – Мужчина кивнул двум поднявшимся бойцам.

Они подошли ко мне и взяли под локти.

– Саяна, не надо! – Арсений дернулся, но веревки ему было не разорвать.

Шерхан подошел к кодовой панели на прозрачной стене и ввел ряд цифр, заставив ее уползти вверх. Отойдя в сторону, он кивнул своим боевикам, и они подтащили меня ближе.

– Отец! – вмешался Данила. – Что ты делаешь?

– Даю девушке то, чего она хочет. – Мужчина посмотрел на меня. – Дети там, забирай.

– Мы не так договаривались! – взвился Охотник.

– Я уже говорил тебе, что ее судьба известна, и другой у нее не будет!

– Данила, ты фееричный идиот. – Мне удалось рассмеяться. – Не надоело по одним и тем же граблям ходить? Верить Шерхану! Ничего умнее не придумал?

– Отец! Ты дал слово! – голос мужчины задрожал.

– Мальчик, для меня ты перестал существовать, когда схлестнулся с санклитской шалавой в Петербурге! – прошипел Хан. – С того момента ты не более, чем разменная монета в этой войне. Может, чуть большего номинала, чем другие. Да и то вряд ли! Слово, данное таким, как ты, легко забирается обратно. – Он кивнул бойцам, и они затолкали меня в смежную комнату.

– Не делай этого! – голос Охотника сорвался на крик. – Они же убьют ее!

Шерхан молча набрал код и стена опустилась.

Данила прижался к ней. В его взгляде танцевала паника. Дрожащими пальцами он попытался набрать комбинацию на кодовой панели. Мы с Ханом одновременно закатили глаза.

Я поймала взгляд Арсения и улыбнулась ему. Санклит ответил задорной усмешкой. Что ж, он прав, терять присутствие духа рановато. Где только наша не пропадала! Спокойно, мы еще поборемся!

Я показала поднятый средний палец Даниле и медленно отступила от стены.

Что мы имеем? Там, внутри, самые опасные санклиты, от которых отказались даже сородичи, предпочли отдать их Охотникам. Обнуленные – лишенные заемных жизней, обезумевшие от Голода и ярости, жаждущие высосать душу из смертного.

Какая же роль тогда отведена мне?

Получается, я – мышка в огромной яме с разъяренными, сбрендившими, оголодавшими змеями?

Глава 5 Страшная сказка на ночь

Я хотела остаться с тобой,Я уже успела посметь.Пахнет снегом прозрачная боль –То ли даль, то ли высь, то ли смерть…Мельница «Господин горных дорог»

Да, я мышь в яме со змеями. Но даже маленький зверек начинает кусаться, когда его загоняют в угол! Просто так сдаться, сложив лапки на пузе? Не дождетесь! Слишком хорошо известно, какие последствия повлечет моя смерть. И даже не глобальные – в виде войны между санклитами и людьми, которой так жаждет Шерхан. Для меня гораздо важнее то, что это разобьет сердце моего ангела.

– Горан… – Я прикрыла глаза, зашипев от невыносимой боли.

Он никогда себе не простит, что не уберег любимую. Хотя я, дура, во всем виновата сама. И сама же попытаюсь выбраться! Но для начала надо найти детей. Может, удастся их вывести. А что? Я неисправимая оптимистка! И какому-то там «суровому серпантину жизненных невзгод» – вычитала где-то, смеялась неделю – нас не сломить!

Плохо освещенный коридор вывел в самую настоящую пещеру. Похоже, Охотники рассудили здраво – зачем создавать удобства обреченным на долгие муки санклитам? Пусть скитаются в подземелье, как неупокоенные души. Хмыкнув, я поежилась – жуткая холодрыга! В аду, вроде, жарко должно быть. Хотя это же ледяное озеро Коцит, так что все логично.

С потолка что-то капало – половина капели громко разбивалась о пол, вторая, по ощущениям, лилась за шиворот. Вспомнив, как визжала в детстве, когда зимой Глеб насыпал снег за шиворот, я кивнула самой себе – весьма похоже. Только орать нельзя, если не хочу приветственной санклитской делегации с хлебом-солью и голодными глазами…

Ладно, хоть оптимизма уже и поубавилось, главные проблемы пока что – всего лишь холод и темнота. С первым ничего не сделаешь, попытаемся не замечать. А вот прогнать мрак ночи вполне способна функция фонарика в сотовом. Я засунула обратно в телефон аккумулятор, повздыхала над останками сим-карты, потом напомнила себе, что сети тут точно нет, не отель ведь с бесплатным wi-fi, и улыбнулась, представив, как санклиты ходят по тюрьме, ловя сигнал.

С фонариком стало спокойнее, но он в прямом смысле слова высветил новую проблему – скользкий камень, резко уходящий вниз под откос. Другого пути в наличии не имелось. Кряхтя, я спустилась по нему, всего пару раз «порадовав» копчик и даже умудрившись не уронить сотовый.

Очередной коридор вывел в еще одну пещеру. После довольно долгого плутания по этому лабиринту мне уже пришло в голову, что санклитов здесь, может быть, и нет вовсе. Но едва эта мысль повысила настроение, как эхо донесло какие-то непонятные щелчки. Воображение моментально нарисовало множество картин, но увиденное превзошло их все, вместе взятые.

Это был Летучая мышь.

Страшная сказка на ночь стажеров Охотников. Ее с удовольствием рассказывали «желторотикам» в поместье – перед сном. Этот санклит родился слепым, но научился обходиться без зрения, собак-поводырей и палочки, посылая вперед щелчки и по резонансу звука, как летучая мышь сонаром, определяя и расстояние до объекта, и его габариты, и многое другое.

Обычно матушка-природа, ущемив человека в чем-то, не забывает одарить в другом. В случае же с санклитом она повела себя как мачеха, причем злобная, дав ему взамен зрения злобу, зависть и дьявольскую изворотливость.

Долгие годы он ходил по земле, заманивая своих жертв в ловушку просьбой помочь калеке, и отнимая у них потом не целую жизнь, а вытягивая по дню-два, месяц за месяцем, пока люди, сошедшие с ума от боли, не умирали от шока и истощения.

И вот сейчас именно эта злобная тварь стояла в свете моего сотового, уперевшись невидящим взглядом прямо в меня.

Расстояние между нами было большим, но едва я шевельнулась, бесшумно, как считала, отступив вправо, он дернулся и защелкал точнехонько в мою сторону. Пару минут мы играли в эту заведомо проигрышную стратегию.

– Можешь не стараться, – наконец выкрикнул Летучая мышь. – Я слышу твое сердце.

Удивил!