Желанное дитя - Лиза Скоттолайн

– Устал?

– Не то слово. Но, похоже, в Северной Каролине все улажено. – Маркус ослабил узел галстука. – Отец в хорошем расположении духа.

– Это хорошо. – Кристина надеялась, что ее голос звучит приятно и натурально.

Фредерик бывал весьма вспыльчивым, и от его настроения зависело настроение всех этим вечером – не только потому, что он задавал тон, но и потому, что все привыкли под него подлаживаться.

Кристина и Маркус смотрели, как Фредерик и Стефани наконец закончили обмениваться любезностями с владельцем ресторана и пошли к столику, причем Фредерик устроил из этого настоящее шоу – он улыбался направо и налево, словно все посетители были его хорошими знакомыми, то и дело царственно склоняя свою красивую голову с длинными светлыми волосами пепельного оттенка. Он вел себя и выглядел так, словно все должны были его знать: в дорогом темно-сером итальянском костюме, красиво облегающем его широкий торс, сужающийся книзу, и талию, в черной шелковой рубашке со свободно расстегнутым воротничком, без галстука. Глаза у него сказочного голубого цвета, особенно эффектно это выглядело на фоне легкого загара, покрывающего лицо, а не сходящая с этого лица улыбка демонстрировала великолепные белоснежные зубы, которых было, пожалуй, как-то многовато – при виде его улыбки Кристина всегда ловила себя на мысли, что он просто копия Кеннеди – но только похуже.

– Кристина! Как ты, девочка моя? – воскликнул Фредерик, наконец подойдя к столику и наклонившись, чтобы запечатлеть на ее щеке мимолетный поцелуй.

– Отлично, спасибо. С днем рождения!

– Не напоминай! Шестьдесят пять – это ограничение скорости, а не возраст для мужчины!

Кристина хихикнула, потом с улыбкой повернулась к Стефани, которая выглядывала из-за широкого плеча мужа.

– Привет, Стефани, рада видеть тебя!

– И я тебя, – ответила Стефани с теплой улыбкой, присаживаясь за столик.

Кристине нравилась Стефани, несмотря на тот факт, что она была так называемой «трофейной женой» лет на двадцать пять моложе, чем Фредерик. Стефани Вутен привлекла внимание Фредерика, когда он начал заниматься пилатесом в классе, который она вела, после того как повредил спину. Стефани была вежливая, спокойная и милая, но достаточно удачливая и предприимчивая, чтобы обойти своих конкуренток в борьбе за приз, которым являлся ее нынешний муж.

– Ты выглядишь потрясающе, – искренне сказала Кристина.

Стефани работала моделью для каталогов в Европе и была потрясающе красива – у нее была слегка экзотическая внешность, миндалевидные карие глаза, густые, блестящие темно-каштановые волосы она сегодня гладко зачесала в высокий, роскошный конский хвост. Она почти не пользовалась косметикой, только блеском для губ, и это подчеркивало ее натуральную красоту, делая ее похожей на восточную богиню. В ушах ее легонько покачивались тонкие золотые кольца, и она выглядела невероятно элегантно в платье-футляре из серо-коричневого джерси с эффектным декольте, облегающем ее идеальную фигуру как вторая кожа. На ногах у нее красовались римские сандалии.

– Как ты себя чувствуешь? – спросила Стефани, нежно улыбаясь.

– Спасибо, отлично, если не считать утреннего недомогания, – ответила Кристина, вроде бы и не соврав, и в то же время не нарушив правил пустой светской беседы.

Фредерик улыбнулся своей многозубой улыбкой:

– Какой чудесный способ отпраздновать свой день рождения – в компании двух прелестных женщин! Маркус сказал, что ты ушла из школы, Кристина. И что ты будешь делать теперь, пока не появится ребенок?

– Читать без чувства вины.

– Отличная идея, отдохнешь как раз, наберешься сил для ребенка. – Фредерик снова улыбнулся, потом бросил взгляд через плечо: – Где этот чертов официант?! Мы хотим начать праздновать! Я заказывал шампанское!

– Он сейчас подойдет, папа, – сказал Маркус, ища официанта взглядом.

Фредерик лег грудью на стол, так что бокалы звякнули.

– На этой неделе у меня произошло потрясающее событие. Я был в GV.

– Вау! – охнул Маркус. – Клево! GV!

– А что такое GV? – вмешалась Кристина. – Это как «Грудное вскармливание»?

Фредерик засмеялся:

– Это самолет. G – означает Gulfstream («Гольфстрим»), а V – это римская цифра 5. Вот, получается GV. Новая модель, вместо старой GIV. Я никогда не видел ничего более совершенного.

Стефани закатила глаза:

– Ну во-о-от. Мальчики и их игрушки.

– Отец, и как проходил полет? – спросил Маркус заинтересованно, и Кристина поняла, что он очень старается угодить отцу – ведь у того был день рождения.

– Нереально. Так гладко. Ты когда-нибудь летал на нем, Маркус?

– Нет, никогда.

Кристина прикусила язык. Фредерик ведь знал, что клиенты Маркуса никогда не присылали за ним частные самолеты.

– А дизайн кабины?! Искусство! Все продумано до мелочей, все просто идеально.

Стефани лукаво улыбнулась.

– Кристина, ты должна спросить его, чей же это был самолет. Он очень хочет, чтобы ты спросила, и не успокоится, пока ты этого не сделаешь.

Кристина улыбнулась в ответ:

– Фредерик, а чей же это был самолет?

– Прежде чем ответить, должен прояснить: она пока не мой клиент. Моя фирма – только одна из тех, с которыми она связывалась. Но если она выберет в результате Scheller Whiting, я застрелюсь. – Фредерик снова посмотрел через плечо на официанта, который появился с бутылкой шампанского в одной руке и белой салфеткой в другой. – Ну наконец-то!

– Так чей это был самолет? – повторила Кристина.

– И еще – чтобы все было предельно ясно: я не уверен, что это ее самолет. Она могла его и арендовать. Многие в Голливуде берут самолеты в аренду. И только единицы их покупают в единоличное пользование.

Кристина покосилась на Стефани – та улыбалась.

Фредерик продолжал:

– GV стоит бог знает сколько денег, если новый, и это еще не все траты – он еще очень дорог в обслуживании. И он никогда не окупится – на нем нельзя столько налетать, чтобы окупить.

– Мистер Нилссон, простите за ожидание, – сказал официант, подходя к столику. Он показал Фредерику бутылку, держа ее аккуратно, словно ребенка, на белой салфетке. – Мистер Нилссон, это то, что вы заказывали?

– Нет, – ответил Нилссон резко, его недовольство росло на глазах. – Я заказывал «Салон» 96-го года. У нас особый случай.

– Прошу прощения, мистер Нилссон. – Официант развернулся и потрусил прочь.

Фредерик покачал головой.

– «Салон» 96-го года. Что еще надо? Сомелье не должен делать подобных ошибок. «Салон» производится на единственном заводе в провинции Шампань. Они используют единственный сорт винограда, и у них очень строгий контроль за качеством. У этого шампанского выдержка не меньше…