Золотые нити - Наталья Солнцева

– Шерлок Холмс… Где их теперь искать? Ты знаешь, не хотел тебе раньше времени говорить, и вообще впутывать в это дело, – раз уж я сам ввязался, мне и расхлебывать, – но сказать придется. Вроде и причин особых нет, но дикие какие-то вещи вокруг девчонок творятся, и чем больше я в это вникаю, тем больше мне это не нравится. Надо их найти, и как можно скорее.

– Это элементарно, Ватсон!… Вспомни, о чем таком знала одна и не знала другая? Они тут увлеченно шушукались. Как я не догадался, что у них на уме?! Людмила была дома, вряд ли новые сведения сообщила она.

– Подожди-ка…

Сиур напряженно обдумывал слова друга. Мысли обгоняли одна другую, – одни он отбрасывал сразу, другие анализировал. Нужного решения не находилось. Ничего такого, кроме злосчастного цветка … Нет, цветок явно ни причем. Значит… Кроме как о племяннике антиквара речь не шла. Что им могло прийти в голову?

Он вспомнил дилетантскую любовь Людмилочки к детективным романам и сериалам, и … Черт, черт, – он ударил кулаком по рулю.

– Влад, я попал в очередную пробку на дороге. Могу задержаться, дождись меня. – Он посмотрел вперед: машины двигались черепашьим темпом. – Дурехи! Они вполне могли заняться «частным сыском». Я, кажется, знаю, куда они могли отправиться.

– Куда? – Влад чувствовал себя виноватым, и ему хотелось срочно исправить свою оплошность.

– Они могли додуматься поговорить со Сташковым, или, чего доброго, проследить за ним.

– Смеешься? Кто такой, и зачем им это понадобилось? Что за срочность? Они же с работы сбежали!

– Сбежали они не с работы, а от тебя, – Сиур услышал, как Влад недовольно хмыкнул. – У них обеденный перерыв. И у Сташкова тоже. Поговорить с ним, или хотя бы увидеть, они могут только у банка.

Влад окончательно запутался.

– Какой Сташков? Какой банк? Вы меня с ума сведете! Можешь ты объяснить толком?

– Долго рассказывать. Где «Континент-банк», знаешь?

– Конечно.

Нескончаемая вереница автомобилей, наконец, начала двигаться быстрее. Сиур держал телефон в правой руке, и ему было неудобно вести машину. Задние автомобили нетерпеливо сигналили.

– Скорее всего, они там. Выходи, садись в машину и жди меня. Конец связи.

Влад засмеялся, – он понял, что далеко не все потеряно и побежал к машине.

Людмилочка приложила палец к губам, глаза ее округлились от страха. Девушки затаили дыхание и прислушались. Нет, им не показалось: внизу кто-то очень осторожно, тихо ступал по битому стеклу.

Тина подумала, что они шли не таясь, громко разговаривали, хотя их привело сюда не совсем обычное дело. Тот, кто шел по первому этажу, старался делать это бесшумно. Значит… Она боялась закончить мысль. Выяснять, кто и зачем крадется по заброшенному зданию, было некогда. Стало страшно.

– Бежим отсюда!…

Испуганный шепот подруги привел Тину в состояние боевой готовности. Так было всегда: когда приходилось брать на себя ответственность за кого-нибудь, ее это сразу успокаивало.

– Поздно. – Она прикрыла веки и отрицательно покачала головой.

Как ни осторожно шел по лестнице неизвестный, старое дерево предательски поскрипывало. Тина обвела взглядом помещение: большая комната, наверное, бывшая зала, была разделена тонкой перегородкой. Дверной проем зиял пустотой. Никакой мебели, ничего. Больше прятаться было негде. Что ж, раз выбора все равно нет…

Она показала перепуганной Людмилочке на перегородку и, стараясь не шуметь, на цыпочках перебралась на вторую половину залы. Под самой стеной почти не было обоев и стекла, и девушки присели на корточки.

Кто бы ни был тот, от кого они прятались, – он явно старался остаться незамеченным, хотя встретить кого-то в развалинах было маловероятно. Значит… – придется-таки додумать эту мысль до конца – у него были не самые лучшие намерения. Шансов, что он не собирается заходить за перегородку, никаких не было.

Тина глянула на облупившуюся стену, – обои все оборвались, из-под штукатурки проглядывали крест-накрест проложенные планки. Похоже, здесь была коммуналка, и жильцы сами слепили это подобие стены, как умели.

Очень хотелось посмотреть, что происходит. Но как? Тина прислонилась лбом к ободранной стене и вдруг заметила, что между планками кое-где есть маленькие дырочки. Она приникла глазом к той, что была как раз напротив, и замерла…

Отчетливо слышалось поскрипывание, но никто не появлялся. Наконец, в дверном проеме появился силуэт мужчины. Он остановился и некоторое время стоял неподвижно. Не заметив ничего подозрительного, он достал продолговатый футляр, и подошел к тому самому окну, в которое девушки собирались наблюдать за выходящими из банка людьми. Человек был одет в черные джинсы, черную же футболку с короткими рукавами и низко надвинутую на глаза кепку с длинным козырьком, в которой любили ходить подростки.

Он немного постоял, как бы в раздумье, раскрыл футляр и что-то достал из него. Дырочки были слишком маленькие, чтобы можно было рассмотреть подробности… Людмилочка тоже нашла себе точку наблюдения, – Тина слышала ее напряженное дыхание.

Человек подозрительно разглядывал стекла и мусор под ногами, потом пошел в правый угол залы, где валялось старое корыто, поднял его и достал кусок брезента. Брезент он постелил под окном, и занялся своим прибором то ли наблюдения, то ли… Не удавалось рассмотреть, что это.

Наконец, он пристроился у окна таким образом, чтобы рассматривать через прибор… Не может быть! Тина так внимательно смотрела, что у нее заболели глаза. Она готова была утверждать, что человек в черной футболке смотрит в окно через оптический прицел. Он целится! Слишком много раз она сама прицеливалась, чтобы не узнать эту характерную позу, эти характерные движения…

Стрелок приподнял козырек кепки, чтобы не мешал, поерзал, устраиваясь поудобнее, посмотрел на часы и уже больше не отвлекался. Тина машинально посмотрела на свои: было двенадцать часов, тридцать семь минут. Через секунду раздался странный глухой звук. Выстрел?.. Человек выстрелил! Она ни за что не спутала бы движения стрелявшего ни с какими другими. Но что за звук…

Стремительно нарастающее чувство панического страха, смешанного с недоумением, растерянность, удивление, неправдоподобность и вместе с тем обыденная простота события, не укладывались ни в какие приемлемые рамки. Тина столько раз видела подобное в фильмах, что происходящее наяву казалось ей то ли нарочно разыгранной сценой, то ли мистификацией, то ли кадром из снимаемого непонятным образом кинофильма.

Она никак не могла взять в толк, что неизвестный стрелок произвел настоящий выстрел по настоящей мишени, то есть по живому человеку. Беспорядочный вихрь мыслей промелькнул в ее уме за долю секунды. Людмилочка рядом тихо опустилась на колени, и кровь стремительно отхлынула от ее лица.

С улицы раздался женский крик, еще крики людей… Мужчина в черном спокойно, но очень быстро положил оружие рядом с кучей мусора, довольно небрежно прикрыл его, – по-видимому, его не особенно заботило, будет оно найдено, или нет, – вскочил, отряхнулся, надвинул кепку, настороженно и сосредоточенно осмотрелся, и быстрым кошачьим шагом двинулся к стене, перегораживающей залу, за которой прятались девушки.